Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Животные, сделав по кругу над ближайшими кратерами, опустились на расправленные перья Вепуата. Сармат щёлкнул по броне — они втянули крылья и подобрали хоботки.

— Давай тогда работать. Вкопай кость неглубоко, плоским местом кверху, — пусть пробуют бить с налёта.

— Драться учишь? — Гедимин недовольно сощурился. — С кем? Они кому угодно на один удар копьём.

Вепуат ухмыльнулся.

— Посмотрим. Во-он там вкопай кость — как раз им место для разгона…

…Первые Сэта на «трибунах» появились сразу же — не успел Гедимин выставить «трилобитовую» мишень, как в кратерах вдобавок к красным огням загорелись жёлтые. Сармат уставился на кость с плоским верхом, будто впервые её видел, — уши и затылок неприятно жгло. «После вчерашнего спектакля — хоть в разлом не выходи,» — думал он, угрюмо щурясь. На красные подземные линии он старался не смотреть вовсе — от их вида просыпалось неприятное ощущение, что, возможно, спектакль был не совсем спектаклем.

«Трилобит» не спешил атаковать мишень — он подплыл к ней медленно, высунул хоботок, обнюхал её, попытался прикусить…

— Heta! — крикнул Вепуат и защёлкал по броне, подзывая животное на руку. Гедимин невесело ухмыльнулся. «Видимо, не боевые. Кто-нибудь видел боевых трилобитов?»

…Кость вылетела из рыхлого пепла и застучала вниз по склону. Гедимин спрыгнул за ней, но она, не задержавшись на спуске, отрикошетила от камня и ушла под скалу, впившись в пепел. «Как только „трилобиты“ себе щитки не ломают…» — покачал головой сармат, оценив силу удара.

Он выбирался с найденной костью из-под скалы, когда услышал с возвышенности трескучую речь. Говорил Вепуат — его голос Гедимин узнавал и в такой модификации. Взлетев на вал, сармат увидел Сэта — «инженера» из цеха «асбестообработки» с браслетами из цветных шнуров. Рядом с ним стоял кто-то из жрецов — Гедимин опознал его по цветной набедренной повязке и нагрудному украшению из миниатюрного черепа. «Черепушка, похоже, от нхельви,» — мелькнуло в голове; сармат неприязненно сощурился и шагнул к Вепуату.

— Чего им надо?

Сэта, замолчав, отступили на шаг и склонили головы. Гедимин мигнул.

— Ты вовремя, — повернулся к нему Вепуат. — Тебе, кажется, интересно было, как Сэта лечат силикоз? Нас зовут на ритуал огненного превращения. В основном тебя, как верховного жреца Пламени. Но и меня тоже.

Гедимин помянул про себя спаривание «макак».

— На кой им в госпитале жрец чего бы то ни было? И что им нужно от ядерного реактора?

Вепуат развёл руками.

— На месте увидим. Реактор с тобой, понадобится — достанешь. А пока напиши Айзеку… а, ядро Сатурна! Альготу напиши — пусть засунет всех зверей в шатёр и пристегнёт шлейки! В прошлый раз у него Подранок мотался по шатру, чуть наружу не вылетел.

…Город светился. Гедимин не ошибся — горящие подземные линии расходились именно отсюда, от огненно-красных колец, окруживших каждую ложную фумаролу. Сармат взглянул на струи раскалённого воздуха и помянул про себя уран и торий — судя по размаху извержения, температура на нижних ярусах перевалила за сотню градусов. «М-да, подогрели их, как надо,» — думал он, осторожно спускаясь по свисающим балкам. «Надеюсь, теперь им не холодно. А всё-таки странно, — кейека тут мало, под прямой луч попали считанные осколки… странно, что они до сих пор не остыли.»

Внизу было светло и жарко. Цера за сутки даже не подумала угаснуть — полосы на стенах горели, как только что облучённые, хотя Гедимин точно помнил, что в этом колодце ни на что не «светил». «Цепная реакция? Она в таком виде возможна? Мать моя колба… надо бы соблюдать осторожность, а то так взорвёшь что-нибудь!»

Шагнув с последней ступени вниз, он бросил взгляд на дозиметр. Экран начал светиться ещё на подходе к городу — и сейчас показывал, что «сигма» на нижнем ярусе «светит» на две десятых кьюгена. Гедимин покосился на Сэта-сопровождающих, — здесь, в городе, к ним присоединились ещё четверо аборигенов, и никто не выказывал ни малейшего беспокойства. «Иммунитет к сигме? С них станется…» — на время выкинув из головы местные странности, Гедимин подошёл к Вепуату и встал рядом с ним. Их уже звали к ближайшей арке, и сармат, незаметно включив сигма-сканер, пошёл за аборигенами. Данные нужно было собрать — а потом уже делать выводы.

…Этот проём за массивной каменной створкой был низок даже для Сэта — каждый, проходя в него, пригибался. Гедимин, шагнув в сторону от входа, прикрыл макушку ладонью и осторожно выпрямился. Броня чиркнула по потолку — высоты здесь хватало впритык. На красном потолке змеились чёрные и белые линии — стилизованные языки пламени, расходящиеся от центральной части. В ней когда-то было потолочное отверстие; его заложили наглухо, и Гедимин, покосившись на термометр, в очередной раз порадовался, что внутри скафандра — двухсуточный запас воздушных баллонов. На полу под заложенным отверстием было выбито широкое углубление с высокими бортиками и намёком на ступени. Из стен кое-где попарно торчали балки — ни на ступени, ни на блоки подъёмника они не были похожи, скорее всего, к ним что-то подвешивали. На одной уже висела чья-то шитая торба с бахромой и костяными цацками. Рассмотреть её Гедимин не успел — Сэта дотронулся до его локтя, указывая сармату на место у стены — подушки, накрытые узорной тканью.

— Они извиняются, что не подготовили для нас гамаки, — перевёл Вепуат его шелестящую речь. — Они принесли подушки и надеются, что нам будет удобно.

На другой стороне помещения уже повесили два гамака. В них пока никто не лежал; жрец, забрав с вешалки торбу, сидел с ней на дне углубления и раскладывал какие-то небольшие предметы. Рассмотреть их Гедимин не успел — к его боку привалился Вепуат. Он покосился на сармата и увидел, что тот лёг на подушки, подсунул под себя локоть и устраивается полулёжа, пытаясь опереться на Гедимина.

— А ты чего? — удивился Вепуат. — Ложись! Как раз устроимся голова к голове, и будет удобно.

— Я посижу, — отозвался Гедимин. — У них тут что-то важное, а я буду валяться?