Звезда сапфировых вершин - Светлана Белл

в тусклом блеске свечи мозаичная смальта тоже искрилась. Да и призрак сиял ровным лунным светом.

Присев на мраморную приступку, я сжала подсвечник и тихо проговорила:

— Королева Гаринда? Добрый вечер!

Не знаю, насколько вечер был добрым, но королева кивнула — и как мне показалось, доброжелательно. Подлетев ко мне, она осторожно присела рядом, и я сделала мучительное усилие, чтобы в ужасе от нее не отодвинуться. Остатками растрепанных и перепуганных мыслей я поняла, что правительница огорчится — она что-то хочет мне сказать. Но молчали мы так долго, что я уже собралась было уйти. Я подумала, что все это мне просто снится, — ну не бывает же такого, в конце концов!

Однако величественная Гаринда жестом приказала мне остаться и я услышала ее низкий печальный голос:

— Останься, девочка. Я прошу тебя.

Глава 35. Призрак, суд и медный таз

Я не знаю, услышала ли я этот голос наяву или он откликнулся в моем сердце. Но оттого, что Ее Величество что-то просит у меня да еще ласково называет девочкой, я вдруг совершенно перестала ее бояться.

— Я останусь. Я слушаю вас, Ваше Величество, — прошептала я.

— Знаешь, почему я обращаюсь именно к тебе? — произнесла королева. — Я давно наблюдаю за тобой и вижу, что ты правдивый, добрый и трудолюбивый человек. Я старалась тоже быть такой — честной и сильной. Поэтому и не выгнала тебя, когда ты начала перестраивать мой дворец. Ты очень старательная девушка. Уверена, что любимой внучке Инне понравится твоя работа. Она тоже хорошая девушка.

— Благодарю за добрые слова, королева… — смущенно пробормотала я

— А еще я заметила, что ты чем-то похожа на эту прекрасную деву… — королева в серебристом свечении повернула голову в сторону изображенной на картине дамы. — Эта девушка — одна из наших далеких предков, ее имя не сохранилось. Но я рада, что ты решила оставить эту мозаику. Кто знает, может быть, и в тебе течет королевская кровь.

— Вряд ли, Ваше Величество… Я родилась на Побережье и впервые попала в эти края… — мой голос сорвался. — И мои родственники никогда не жили у Сапфировых вершин.

— Но не всё нам известно об этом мире, — возразил призрак. И вдруг королева с мольбой проговорила. — Помоги мне, Злата! Я никогда не упокоюсь, если тот, кто меня убил, не будет наказан!

— Вас убили? — холодея, повторила я. — Но я слышала, что это был приступ, удар…

— Да, это был удар! — подтвердила Гаринда — Но это был удар ужаса, бесконечной жути! И это было дело человеческих рук, а возможно, и колдовства. Я уверена — меня отравили!

— Но как? — испугалась я.

— Не помню! — со страданием произнесла призрачная королева и мучительно сжала руки. — Не помню!! — повторила она еще горше. — Все, что осталось в моем сохранившемся сознании, которое, к несчастью, не погасло с моим уходом, — это вспышка яростного страха. Но отчего? Кто это сотворил? Я не знаю! Пока я это не выясню, не будет мне покоя. Я буду бродить по дворцу десятилетия, столетия, тысячелетия! Я буду страдать сама и пугать других, включая любимую внучку Инну… Я не хочу этого! Мне нужен только покой!

— Но как же я узнаю, кто это сделал с вами? — произнесла я, чувствуя, как леденеют руки — будто я опустила их в прорубь.

— Ты сможешь… Чувствую, сможешь! И будешь вознаграждена! — с чувством проговорила Гаринда и медленно полетела в левую галерею. А я еще долго сидела возле мозаики с похожей на меня девушкой и смотрела вслед удаляющемуся призраку.

В свою комнату я ушла только под утро. Портрет Гаринды висел на том же месте, кругом были разбросаны осколки фарфора. Я не могла лечь в постель, присела в кресло — и задремала. Так, в кресле, меня и нашла утром моя дорогая Тиша.

— Что с вами? — перепугано затараторила она. — Почему осколки? Вы не спали?

— Знаешь, тут произошла такая странная история… — я подняла тяжелую голову и с трудом протерла глаза. — Может быть, мне это, конечно, приснилось…

Секунду подумав, я выложила все розовому вершику Тише. Я чувствовала, что у вершиков крепкие нервы и Тиша, возможно, даст мне совет.

Так и случилось — услышав про призрака королевы, Тиша ни на секунду не испугалась и даже, как мне показалось, не удивилась. Она только воскликнула, старательно расчесывая мои волосы:

— Да! Надо помочь королеве! Альда! Альда!! — и так радостно дернула гребнем, что я даже вскрикнула.

— Потише, Тиша! — взмолилась я. — И причем тут Альда? — я вспомнила голосистую, но добродушную хозяйку гостиницы и невольно улыбнулась.

— Так у нее же таз! Таз у нее! — удивилась моей непонятливости розовая Тиша, а я обомлела. Ведь и правда! У Альды есть волшебный таз, который показывает то, что происходит во дворце! Не знаю уж, как он работает. Но если тазик покажет, что происходило в ту ночь, когда погибла королева Гаринда, призрак больше не будет страдать, а из Хрустального замка уйдет ледяной холод.

— Точно! Ведь есть Альда! — воскликнула я и чуть не расцеловала раскрасневшуюся от удовольствия Тишу. — Но как же мне добраться в Приграничье? Мне нельзя удаляться из дворца.

— А позвольте мне съездить за волшебной посудиной! — вдруг попросила Тиша. — Не бойтесь, я тазик в целости привезу! Я с Риком поеду! Он давно хочет со мной прокатиться! Заодно я его с мамой и папой познакомлю!

Опешив от новоой мысли, что у Тиши могут быть родители (я чуть было невежливо не спросила, какого они цвета), я радостно согласилась отправить ее в отель на Драконьей поляне. В дорогу я снабида Тишу серебром и письмом, адресованным Альде.

Тиша захватила с собой корзинку — и была такова.

Минул день, потом еще один и еще, потом месяц, наступил холодный ноябрь — Тиша не вернулась. Сначала я ждала ее каждый вечер, подолгу стояла у окна и смотрела в окно на синие вершины.

Мне казалось, что она вот-вот прилетит на драконе, спустится на поляну возле озера, помашет мне ручками в ее любимых лимонных перчатках, весело качнет красными бантиками в белый горох, — и мир станет ярче и веселее. Но Тиша так и не прилетела, от нее не было никаких вестей.

Инженер господин Яков, с которым мы продолжали перестройку дворца, заметил как-то, что и вершика Рика тоже нет в Сапфире. И я совсем расстроилась. Я была бы даже рада, если бы забавные вершики, Тиша и Рик, забыв про меня, про медный таз и про всё на свете, решили остаться в своем