The One. Единственный - Джон Маррс

– Что ж, посмотрим, сможете ли вы противостоять тенденции растущего числа разводов у обычных пар, – добавила Сумайра. – Я болею за вас, ребята.

– Напомни мне еще разок, как это было, когда вы с Дипаком только познакомились, – внезапно сказал Ник. Это были его первые слова за полчаса.

– Я уже рассказывала тебе раньше, – поспешно ответила она. – Мы были на свадьбе моего двоюродного брата в Мумбае.

– Нет, – перебил ее Ник. – Расскажи, что вы ощущали, когда впервые увидели друг друга или когда у вас состоялся первый разговор. Как ты узнала, что Дипак и есть тот самый, единственный?

– Это произошло постепенно. – Заданный в лоб, вопрос Ника заставил ее покраснеть. – Через пару свиданий у меня возникло чувство, что он тот единственный, с кем я хочу провести всю свою жизнь. А затем анализ ДНК это подтвердил.

Дипак кивнул в знак согласия, но что-то внутри Ника знало, что этот кивок неискренний. В последнее время он стал докой по части неискренности.

– Только на самом деле он ничего не подтвердил, я прав? – сказал Ник и потянулся через весь стол, чтобы взять бутылку и наполнить стакан.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Сумайра.

– То, что не было никаких фейерверков, взрывов, грома или молний, о которых говорят другие ДНК-пары.

– У всех это бывает по-разному.

– Нет, Сумайра, ты ничего такого не чувствовала, потому что между тобой и Дипаком нет никаких ДНК-совпадений.

– Ник, что ты говоришь? – спросила Салли, с ужасом глядя на своих гостей с другой стороны стола. – Прошу вас, извините нас.

Джон-Пол и Люсьен тоже переглянулись, очевидно чувствуя себя в равной степени неловко, но любопытство взяло верх.

– Вы либо не стали проходить тест, потому что боялись узнать результаты, либо прошли и выяснили, что никакая вы не ДНК-пара, – продолжил Ник с гримасой на лице. – С тех пор вы лгали об этом, поскольку хотели, чтобы все поверили, будто вы – идеальная пара, которой судьбой предназначено быть вместе. Я видел ДНК-пары, как они ведут себя. Это совсем не похоже на то, как ведете себя вы двое. На самом деле вы понятия не имеете, каково это, когда рядом с вами ваша ДНК-пара, не так ли? Потому что, когда с вами рядом ваша ДНК-пара, весь мир блекнет и исчезает и вы чувствуете, как на вас обрушивается цунами. И никого в этот момент в мире не существует, кроме вас и его.

При слове «его» Салли громко втянула в себя воздух.

– Вы понятия не имеете, что испытывает такой человек, потому что сами ни разу не испытали ничего подобного. Поэтому не пытайтесь даже указывать мне или кому-либо еще, как нам жить, когда ваша собственная жизнь – такая же куча дерьма.

С этими словами Ник схватил бутылку, резко отодвинул стул и бросился вверх по лестнице в спальню, где со стуком захлопнул за собой дверь.

Захлопнув за собой дверь кабинки, Элли с облегчением вздохнула. Ее компания устраивала рождественскую вечеринку, и каждый раз, когда она пыталась пробраться к туалету, ее неизменно кто-то перехватывал, чтобы заручиться вниманием.

До тех пор пока в ее жизни не появился Тим, она привыкла держаться особняком, боялась людей, крайне редко посещала подобные мероприятия. Ей было неловко расслабляться на публике; иное дело речи или лекции – их она посещала с определенной целью, – но тусоваться и просто так болтать с людьми? Элли моментально робела и становилась скованной. Однако, благодаря поддержке Тима, она добилась невероятного прогресса в борьбе со своими слабостями, и хотя сотрудники буквально соревновались за ее внимание, Элли поймала себя на том, что это даже приятно.

Ей вспомнилось, как на предыдущее Рождество она была поглощена только работой, и ничем другим. Бизнес процветал, но ей не с кем было поделиться его плодами. 25 декабря было близко, Элли же ни разу не задумалась о том, что невольно переносит свою безрадостную жизнь и на своих сотрудников, отказавшись пойти на безликий ужин в бальном зале такого же безликого отеля общего типа. Да, она оплатила счет, но и лишила Рождество веселья.

«Я была Гринчем, похитителем Рождества[43]», – сказала она себе и пообещала измениться.

В этом году Элли дала социальному комитету компании незаполненный чек и разрешение на аренду исторического здания, Олд-Биллингсгейт, бывшего рыбного рынка на берегу Темзы, превращенного в зал для проведения различных торжеств. Чтобы придать корпоративу ощущение зимней сказки, был взят напрокат рождественский реквизит, в том числе гигантские белые медведи, заснеженные деревья, ледяные скульптуры и сани. В зале ее сотрудников ждал роскошный ужин из пяти блюд, после чего колеса рулетки, карточные столы, игровые автоматы и джаз-оркестр будут развлекать их до самого утра.

Время от времени Элли оглядывала зал, проверяя, не заскучал ли Тим. Но всякий раз он болтал с новым собеседником. Его общительность ей нравилась: она могла, не беспокоясь, оставить его одного. В качестве раннего рождественского подарка Элли отправила его на Сэвил-роу[44] для снятия мерки, чтобы он впервые в жизни сшил себе костюм на заказ. С тех пор как тот был готов и доставлен, Тим отказывался снимать его. Элли не возражала: в нем он выглядел чертовски симпатичным. Она с удовольствием заплатила бы за целый гардероб таких костюмов, если б это сделало его счастливым. Но по урокам прошлого Элли знала, как легко тому, кто с деньгами, задушить подарками того, кто без них.

Справив нужду, она спустила в туалете воду и направилась к раковине, чтобы вымыть руки.

– Привет, Элли, просто потрясающий вечер! – сказала Кэт, начальница отдела кадров и одна из старейших ее сотрудниц. Ее слегка окосевшие глаза говорили о том, что она пьяна.

– Да, похоже, все идет хорошо, – Элли улыбнулась.

– Думаю, завтра по коридорам будет слоняться не одна больная голова. Особенно моя.

– Для этого и проводятся корпоративы.

– А ваш новый парень умеет находить общий язык с людьми.

– Мне даже немного стыдно, что я бросила его сегодня на произвол судьбы.

– А по-моему, он и сам справится. По крайней мере, судя по тому, что я помню о нем.

– Извини, ты его знаешь? – спросила Элли.

– Конечно, – Кэт явно удивилась ее вопросу. – Но, если честно, я не помню, чтобы он прошел второй тур собеседования.

– Боюсь, я плохо тебя понимаю.

– Он приходил ко мне на собеседование года полтора… Мэттью, я правильно помню? Что-то по поводу программирования, когда Мириам ушла в декретный отпуск. Он был очень милым и в целом опытным, но были лучшие кандидаты, и я не рекомендовала ему идти дальше. Наверное, тогда вы и познакомились? На втором собеседовании?