Мой бесстрашный герцог - Валери Боумен

Марк вмиг оказался с ней рядом. Запустив пальцы в шелковистые волосы, он впился в ее губы поцелуем.

– Ты прекрасна, – прошептал он, прервав, наконец, поцелуй.

– Я рада, что ты до сих пор так думаешь, – тихо сказала Николь.

Марк, казалось, искренне удивился.

– Как я могу думать иначе? – пробормотал он.

– Ты тоже неплохо выглядишь. – Николь хотела рассмеяться, но не успела, поскольку муж уложил ее на спину и накрыл своим телом – твердым и мускулистым.

– Я снова хочу тебя, – сообщил он, раздвигая коленом ее ноги.

– Да!.. – выдохнула Николь и закрыла глаза.

– Я заставлю тебя хотеть меня так сильно, что ты будешь выкрикивать мое имя, – прошептал Марк.

Его теплое дыхание согрело ее ухо, и Николь задрожала в предвкушении…

– Это вызов? – спросила она, стараясь сохранить остатки рассудка. Но из этого ничего не вышло, поскольку пальцы мужа в тот же миг нащупали чувствительный бугорок меж ее ног.

Николь вздрогнула всем телом и громко застонала. А Марк прохрипел ей в ухо:

– Нет, это обещание.

Он прекрасно изучил ее тело и точно знал, где надо ласкать, чтобы вызвать моментальный отклик. Его пальцы нашли средоточие наслаждения сразу же – как будто и не было десяти лет разлуки. А Николь тем временем проводила ладонью по его волосам. Ей хотелось коснуться их с того самого момента, как она увидела его во Франции. Тогда муж посмеивался над ней, это он всегда умел. А еще он умел возбуждать. Его ласки сводили ее с ума, заставляли желать большего.

И сейчас он продолжал ласкать ее, вглядываясь в ее лицо.

– Я хочу видеть тебя в момент разрядки, – сообщил он. – Я этого очень долго ждал.

У нее не было времени обдумать эти слова. Николь словно обезумела от желания. Ее бедра то и дело устремлялись навстречу его руке, и она уже была близка к вершине наслаждения.

– Назови меня по имени, – потребовал Марк.

– Нет. – Николь тоже умела дразнить и насмехаться.

Его рука замерла, и ласки прекратились.

– Нет! – воскликнула она.

– Говори же… – Муж ухмыльнулся, возобновив свои изощренные ласки.

– Марк! – выкрикнула она.

– Чего же ты хочешь? – Он прижался губами к ее груди.

– Хочу тебя! – прохрипела Николь. Она отчаянно жаждала наслаждения, жаждала разрядки, которая была уже совсем близко.

И тут муж, чуть передвинувшись, убрал руку и одним рывком вошел в нее. Не выдержав, Николь закричала:

– Марк, о, Марк!..

А он стал медленно двигаться, внимательно наблюдая за ее лицом. И вот, наконец, дождался. Николь задрожала, забилась под ним и, снова выкрикнув его имя, погрузилась в волны наслаждения настолько глубоко, что теперь уже почти не почувствовала, как его движения становились все быстрее и быстрее. Вскоре он тоже достиг пика блаженства и, содрогнувшись, затих.

Его голова лежала на груди Николь, и она теребила пальцами его волосы. О, как же ей этого не хватало!

И еще Николь поняла, что у нее возникли серьезные проблемы.

На следующее утро, едва открыв глаза, Марк увидел самую восхитительную на свете спину. И еще – очаровательную попку. На него тотчас нахлынули воспоминания о минувшей ночи, и он ухмыльнулся. Выходит, он снова провел ночь с Николь. А ведь был уверен, что такого никогда больше не случится. Ее плечи были гладкими, спина – изящной, а задик… Он вспомнил, как увидел ее во Франции в мужском костюме, и снова почувствовал желание.

Они всю ночь занимались любовью, и это было даже лучше, чем раньше. Что-то в ней изменилось, причем не только тело, превратившееся из девичьего в тело зрелой женщины. Изменилась манера поведения. Стиль. Она больше не была робкой юной девицей. Впрочем, она и прежде не была застенчивой, просто приобретенный ею жизненный опыт сделал ее еще более раскованной в постели. Но Марк категорически не желал думать, что Николь приобрела новый опыт с другим мужчиной, тем более – с мужчинами.

Накануне вечером он оказался не на высоте, был нетерпеливым и пылким, словно подросток. Марк даже поморщился, вспомнив об этом. Его гордость была уязвлена. Следовало срочно все исправить. Николь раньше спала очень крепко. Интересно, изменилось ли это сейчас? Пожалуй, он разбудит ее, но постарается, чтобы пробуждение стало как можно более приятным.

Марк принялся медленно и осторожно переворачивать жену на спину, и вскоре ее нагое тело распростерлось под ним. Он принялся целовать ее лицо и шею, потом переместился к грудям, животу, после чего спустился еще ниже – к бедрам и треугольнику рыжеватых волос между ног. Он раздвинул ноги Николь и стал ласкать ее языком. Она тихо застонала, а Марк, мысленно усмехнувшись, продолжил ласки.

Николь снился сон, необычайно эротичный сон. Впрочем, она привыкла к подобным снам. Как правило, действие в них разворачивалось в роскошном тропическом лесу. С Марком, естественно. В этих снах всегда присутствовал водопад и большой водоем, из которого выступал плоский камень, согретый солнцем. Марк укладывал ее на этот камень, нависал над ней и всегда ласкал и дразнил, отказываясь войти в нее, пока она не станет просить. Когда же он, наконец, давал ей то, чего жаждали они оба, она издавала ликующий крик и обхватывала его ногами. А Марк врывался в нее снова и снова. Это был ее любимый сон.

Но в этот раз что-то было не так. Она была на том же месте, лежала на горячем камне, и легкий ветерок ласкал ее разгоряченное тело. Вот только Марк не входил в нее, а ласкал языком.

Открыв глаза, Николь увидела у себя между ног темноволосую голову Марка. И это было куда лучше, чем сон. Хотя то, что Марк проделывал своим языком… Вероятно, это было не очень-то прилично. Но он, похоже, так не считал и продолжал ее ласкать. Из горла Николь вырвался глухой стон, и она прошептала:

– Марк, о, Марк…

А он только шире раздвинул ее ноги, не прерывая дерзких ласк.

Так продолжалось до тех пор, пока Николь не закричала, не в силах сдержаться. Она даже прослезилась от счастья. А Марк ухмыльнулся, переместился повыше, и его твердая плоть уперлась в ее самое чувствительное местечко. Но он не вошел в нее, а стал двигать бедрами, и его фаллос тоже двигался – словно исполнял какой-то странный танец, обещавший райское блаженство. Николь крепко обняла мужа и нащупала у него на спине шрамы, напомнившие ей о том, что он едва не погиб во французском плену. Слезы опять подступили к глазам. Только теперь Николь поняла, как много муж для нее значил. И она расплакалась.

Марк тотчас же замер. Потом утер ее слезы, поцеловал в лоб и посмотрел ей в лицо.

– Милая, что случилось? Ты меня не хочешь?

Николь не сразу смогла ответить. Наконец, судорожно сглотнув, пробормотала: