Темная история в третьем роддоме - Светлана Нарватова

Стас решил, что это скорее хороший знак, чем наоборот. Лицехват. С гинекологической направленностью. Фантазию Татьяны Егоровны да на мирные бы цели…

График дежурств заведующему не помог. Две последние встречи у Татьяны дежурств не было. Но и у других «пипеток» тоже не было. Значит, кто-то врет. Или просто умалчивает.

Но любая ложь рано или поздно всплывет. Таковы ее гидродинамические свойства и природа. На следующий день после неудачи с графиками в ординаторскую лисьей походкой вошла заведующая родовым.

— Доброго дня, Альбина Матвеевна. За чем пожаловали? — напрямую спросил Дежнев. Чего тянуть Чужих за овоморфы?

— Отдай мне Зуеву, — так же прямо ответила посетительница.

— Не отдам, самому мало.

— Стас, ну, не жадничай, — включила «лису» Альбина. — Я же не прошу Фриду Марковну.

— Они вообще комплектом идут, — сообщил Стас.

— Ничего подобного, — возразила коллега. — Фрида Марковна мне твою Таню сдавала в аренду как совершенно самостоятельный продукт.

— Когда это она успела?

— Да вот как раз перед роженицей этой проблемной. Ну, помнишь, которую…

— Я понял, — оборвал ее Дежнев.

Один из двух «запавших» дней обозначился на календаре. К Альбине, за несанкционированную сдачу личного имущества, пошла отрабатывать Фрида Марковна. Зав. Родовым, понятное дело, не расстроилась. А Стас уже не знал, чего он хочет больше: чтобы ноль-гипотеза подтвердилась или наоборот.

Последняя встреча в календарь не укладывалась, упрямясь, как Татьяна. Возможно, Стас бы так и не узнал правды, если бы не случай. В поисках Таниных следов Дежнев изучил график дежурств справа налево и слева направо. Потому удивился, заметив, что Ирина Прокопьевна, медсестра, собирается домой перед самой ночной.

— Ирина Прокопьевна, вы себя чувствуете неважно? Может, дежурного терапевта позвать? — предложил заведующий.

— Нет-нет, всё со мной нормально, — заюлила медсестра, пряча за спину улики — варежки.

— А куда вы тогда собрались? — добавил Стас в голос строгости.

— Станислав Борисович, понимаете, дочка у меня в больнице лежит, — зачастила Ирина Прокопьевна с виноватой улыбкой. — За внуком нужно приглядеть: спать уложить, в садик с самого утра отвести… А Танечка никогда не откажет, всегда всё понимает… Вы не думайте, я ее не обижаю…

— И часто у вас такое? — сурово нахмурил брови Дежнев.

— Так, дочка-то всего дней десять как в больнице…

— А можете сказать, когда точно она вас подменяла? — тоном следователя спросил заведующий.

После убеждений, что никто ничего не украл и должностных преступлений не совершал, она расслабилась. Телефон — великая штука. Ирина Прокопьевна легко назвала только одну дату — когда дочку положили в больницу. Но это была именно та самая дата.

Выходит, Фея — Таня. Данный факт можно считать доказанным. И только теперь Стас понял, что все эти поиски, по сути, были пустой тратой времени. Торговлей с собой за отсрочку разговора. Теперь повода тянуть не было. Волшебная палочка у него из воздуха не сложится. Хочешь — не хочешь, а придется посмотреть в глаза Татьяне. И собственному страху.

После каждой взбучки у главврача Дежнев говорил себе, что нахрен ему упало это заведование. Но уже второй раз за неделю Стас искренне радовался своей должности. Разве мог он, гуманный руководитель, после такого признания оставить Ирину Прокопьевну работать на Новый Год? У нее дочка, внуки… Возможно, ее бы всё равно подменила Татьяна Егоровна. Но оставлять судьбу на удачу он не собирался. Мужчина он или в доказательствах нуждается? Поэтому твердой рукой завотделением он заменил Петрову И.П. на Зуеву Т.Е. Дурацкая какая фамилия… Не подходит она Тане. То ли дело — «Дежнева». Куда благозвучнее.

И у него будет целых пять дней, чтобы подготовиться к решительной схватке со своим страхом.

Стас прокручивал в голове варианты разговора. «Татьяна! Я старый лицехват и не знаю слов любви». Свежо, остроумно, оригинально. И, главное, про «глубоко не вспашет» уже не пошутишь. Тут до самых гланд, простите. И она в ответ: «Я, кажется, начинаю догадываться. Неужели «нежная саррацения*» — это я?»

______

Прим. Саррацения — хищное тропическое растение.

Или так: «Вы ко мне писали. Не отпирайтесь. Я прочел души доверчивой признанья, невинной желчи излиянья. Мне ваша искренность мила. Она в волненье привела давно умолкнувшие чувства». В целом, тоже неплохо. Немного напоминает классика. Но кого это никого теперь останавливает?

Или вот: «Я люблю тебя. Ты моя единственная причина, чтобы остаться в живых, если это можно назвать жизнью». Нет, не может же он признаться, что смотрел «Сумерки». Даже если это было из чистого любопытства.

Стас в задумчивости шел по коридору, когда его взгляд натолкнулся на парочку возле подоконника. Может, и не стоило откладывать серьезный разговор на целых пять дней. Достаточная фора для кого-то, чтобы опередить. Алексей был весь из себя девяносто килограмм обаяния. Или сколько там в нем веса? Таня теребила кончик косы, как всегда, когда нервничала. Анастезиолог что-то ей втолковывал. Татьяна кивала, глядя в пол, перебирая темные прядки. Наконец коса взлетела за плечо. Верный признак того, что сейчас всё решится. Ординаторка подняла взгляд на собеседника и что-то тихо произнесла. Изобразила извинительную улыбку и пошла в сторону сестринской. Алексей заметил Дежнева и развел руками с выражением лица «Неувязочка вышла. Бывает». Неудача соперника оросила самолюбие целительной влагой удовлетворения.

— К чему это вы пытались склонить мою сотрудницу, коллега? — поинтересовался Дежнев, пожимая руку коллеге.

— Приглашал ее вместе встретить Новый Год, — поделился Алексей — язык без костей.

— И как же?

— Да никак, Станислав Борисович. А то вы не знаете, что поставили ее в новогоднюю смену, — ответил анестезиолог. — Совести у вас нет, коллега.

Совести, может, и нет. А интуиция имеется.

— Ну, раз Татьяна Егоровна определилась, с кем будет праздновать, то вас тут уже ничего не задерживает? — намекнул Стас.

— Коллега, не показалось ли мне, что у вас тоже есть виды на нашу Татьяну Егоровну? — прищурив глаза, полюбопытствовал «тигырр».

— Какая же она «ваша Татьяна Егоровна», если встречает Новый Год со мной? — ответил Дежнев вопросом на вопрос. С исключительно интеллигентным оскалом на лице. Предмет обсуждения скрылся за углом и посторонних ушей поблизости не было.

— Грязными методами пользуетесь, Станислав Борисович, — упрекнул его щенок.

— В любви, как и на войне, все средства хороши. Это не я придумал, это англичане.

— Ну, если англичане, то, конечно, да, — саркастически отреагировал Леша.