Отравленная страсть - Сергей Бакшеев

– Почему молчишь? Колись, сука, где про Отара слышал?

– Чего? – с глупым видом переспросил я.

– Ах, ты! В непонятку уйти хочешь! Кита, поддай ему. Горбоносый с равнодушным видом влепил ногой мне по спине. Удар был силен, не иначе Кита в детстве увлекался футболом. Я плюхнулся на руки. Надо тянуть время и думать, тянуть время и думать.

– У меня голова не соображает, – холодно ответил я. – После этого перца… Глаза ничего не видят, и со слухом что-то.

– Что ты слышал про Отарика? – Реваз слегка наклонился, но говорил, не повышая голоса. – И почему ты про него трепешься?

Рассказать про Калинина и его разговор на повышенных тонах с Ногатиным? Именно там я первый раз услышал имя Отара Тбилисского. Нет, это только запутает дело.

– Про Отарика? Так про него все знают.

– Нет, парень, фуфло не лепи! Ты ляпнул, что на него работаешь, что ты его киллер! – наседал Реваз.

– И записочка у тебя была, – добавил Кита.

– Молчи, – пресек партнера Реваз и добавил что-то по-грузински. Потом уставился на меня: – Отвечай про киллера.

Нужно было срочно понять, почему бандиты интересуются мной в связи с Отаром Тбилисским? Я им помешал угнать автомобиль, чуть было не сдал в милицию. За это они могут мстить. Это ясно. Но они первым делом интересуются моей пустой болтовней о пресловутом Отарике Тбилисском. Откуда грузины про это узнали? Я напугал таксистов. Они, когда успокоились, решили проверить мои слова и каким-то образом вышли на Реваза и Киту. А те очень заинтересовались мной и захотели встретиться. Они ждали меня здесь! Значит, такси с Витьком подвернулось нам не случайно! И если бы Женя не выскочила из машины, она тоже была бы сейчас здесь. Подумать только, что могли бы сделать двое наглых бандитов с хрупкой девушкой! От этой мысли пальцы похолодели и на голове зашевелились корни волос.

– Я просто бахвалился, чтобы таксисты отвязались. Они из-за испорченных колес на меня насели, а у меня денег нет, чтобы с ними расплатиться.

– Красивая сказочка – киллер от самого Отара Тбилисского! – Реваз благодушно улыбнулся и даже причмокнул. Он прикрыл глаза, словно от умиления, медленно и звучно втянул воздух через большой нос, запрокидывая голову, и резко качнулся на меня. Когда он открыл глаза, это был совсем другой человек. Глаза, губы, нос и каждая складка на лице изрыгали злость: – Хватит врать, сученок! У тебя была записка с фамилиями! Откуда она? Почему на ней эти имена?

Вот что его больше всего интересует! Как имена людей, якобы заказанных киллеру, оказались у меня? Что ответить на этот вопрос? Может, правду?

– Это шутка.

– Кита, добавь, – скомандовал Реваз.

Горбоносый Кита принялся яростно дубасить ногой. Удары приходились и в грудь, и в спину. Я прикрывал бока стиснутыми руками и помышлял об одном – только бы не упасть, тогда этот несостоявшийся футболист непременно ударит в голову. Он не будет церемониться, как милиционеры.

Наверное, Реваз сделал повелительный знак, побои прекратились.

– Отвечай, сука! – взвизгнул Кита.

– Какие фамилии? Это была шутка. Я разыграл двух придурков.

– Почему именно эти имена оказались на бумажке?

– Я переписал из местной газеты. Воробьев, Ногатин, Калинин.

– Таких совпадений не бывает, парень, – возразил Реваз.

– Каких совпадений? – В голове быстро выстроилась логическая цепочка. Воробьев – отравлен. Ногатин – тоже отравлен. Калинин? Утром еще был жив.

– Кита, он еще вопросы нам задает, – усмехнулся Реваз. Кита как по команде пнул в спину.

– Будешь колоться? На кого работаешь? – остановил Киту напарник.

– На себя. Я случайно записал эти фамилии.

– Врешь ты все, – обреченно произнес Реваз. В его голосе чувствовалось спокойствие человека, принявшего окончательное решение. – Я не люблю темных лошадок, которые мне мешают.

Не поднимая головы, я взглянул исподлобья на своих мучителей. Реваз с Китой переглянулись. Реваз что-то шепнул по-грузински. Руки, сжимавшие ножи, напряглись. Очевидно, моя участь была предрешена.

Терять больше нечего, обреченно понял я. Приближается развязка. Кровавая развязка. И кровь в последнем акте предполагается только моя.

Ладони судорожно сгребли мелкий речной песок. Я покорно склонил голову и смотрел под ноги. Этого было достаточно. Тени на земле отчетливо передавали каждое движение бандитов. В их положении удобнее всего бить ножами сверху наискосок в шею. Перед этим нужно приподнять руку для замаха. Видимо, они договорились бить одновременно. Я ждал начала подъема рук. Раньше действовать нельзя. Именно в этот момент их зрачки будут направлены на меня. Только бы попасть!

Неожиданно тени стали бледнеть. Очередное проклятое облачко заслоняло солнце. Если оно будет слишком густым и тени исчезнут, я пропал, я не разгляжу момента удара! Мне неумолимо захотелось поднять голову и посмотреть в небо. Какое счастье, что я этого не сделал!

В следующее мгновение побледневшие тени воров одновременно приподнимают руки. В ту же секунду я швыряю вверх горсти песка. Правой рукой влево, левой – вправо. Так удобнее и замах сильнее. Бросаю не глядя, я знаю, где их лица. И сразу же кувыркаюсь вперед. За спиной раздается яростный вскрик. Я попал! Мелкими песчинками в широко раскрытые глаза бандитов. Это, конечно, не перец, но у меня появилось несколько секунд для бегства.

Я вскакиваю и устремляюсь к песчаному склону. Я заранее заприметил наиболее пологую ложбинку. Назад нельзя, натолкнусь на разъяренных бандитов. Слева ржавая баржа, упирающаяся в обрыв. Остается крутой склон.

С разбегу взлетаю на несколько метров вверх и падаю на живот. Дальше только ползком. Ноги упираются в рыхлый склон и елозят почти на месте. Пальцы вгрызаются в песок, я подтягиваю тело и цепляюсь руками выше. Подо мной осыпается почва. Такое впечатление, что я карабкаюсь по крутой лестнице, у которой одна за другой ломаются все перекладинки. Я делаю множество движений, но продвигаюсь вверх очень медленно. На мгновение замираю, вжавшись телом в склон, чтобы перевести дыхание. И тут же чувствую, как плыву вниз. Нельзя останавливаться ни на секунду! Я карабкаюсь по зыбкому грунту, от безысходности порой хочется уцепиться зубами за воздух.

В верхней части склона торчат корни, за них можно ухватиться. Становится легче, я даже оглядываюсь вниз. Есть ли погоня? Оба бандита остервенело ругаются под склоном, но лезть за мной не решаются. Похоже, они надеются, что я свалюсь. Не дождетесь!

А вот уже и вершина. Пласт травы нависает надо мной. Я забрасываю руку, пальцы впиваются в дерн. Небольшой упор ногой и вторая ладонь шлепается на траву. Осталось подтянуться и – спасение!

Бросаю прощальный взгляд на двух грузин. Из них так никто и не решился преследовать меня. Вот вам напоследок! Сбиваю ногой ком земли, он катится вниз, увлекая за собой рыхлый грунт, и песчаный дождь обрушивается на головы гнусных мучителей. Они беспомощно закрываются растопыренными ладонями. На моем перемазанном лице расплывается улыбка. Гуд-бай, фраера!