Opus 1 - Евгения Сергеевна Сафонова

на светлую кожу, обтягивавшую металл над шариком навершия. Тёплую, точно клинок был живым, точно под кожаной отделкой таился притихший пульс.

Ева знала, что настоящий меч должен быть тяжёлым, но этот казался не тяжелее смычка.

– Она работает так же, как любое стихийное оружие. Подчиняется намерению, сама делает что нужно. Главное – довериться ей. – Гном любовно смотрел на клинок; колдовское сияние отблесками отражалось в его мшистых глазах. – Попробуй.

Ева вспомнила ощущения во время тренировок. Присмотрелась к стволу ближайшего дерева, светлевшего вне каменного круга.

Рапира взметнулась в воздух. Рукоять потянула за собой пальцы – те сами перехватили её как нужно – и тело, подчинившееся невидимым нитям под кожей.

Спустя пару секунд Ева взирала на скрипичный ключ, вырезанный на коре несколькими ловкими движениями.

– Она не должна покидать ножны дольше, чем на сутки. Иначе чары иссякнут, – сказал гном, пока девушка заворожённо изучала клинок. – Они с ножнами – единое целое, ни одни другие ей не подойдут.

Вернувшись в круг, Ева приняла из маленьких рук те самые ножны: узкие, на длинном ремне, в бежевой коже под стать мечу.

– Может, они ещё и исцеляют? – не удержалась Ева, закидывая их за спину (во всяком случае, Ведьмак на постерах носил мечи именно так).

– Полагаю, ты в этом не нуждаешься. – Гном указал на рапиру одними глазами. – Дай ей имя, и она станет твоей.

Ева думала недолго.

– Люче[20].

Клинок откликнулся мягким мерцанием, волной пробежавшим от рукояти до кончика лезвия. Пальцы кольнуло тепло.

– Отныне её невозможно украсть или отобрать, – изрёк гном торжественно. – Она не признает никакого другого владельца. Ты можешь призвать её к себе, где бы ни была, – просто позови её по имени. Пока она в ножнах, её видишь только ты, и обнажить её может лишь твоя рука.

– Проверь, – велел Герберт.

Неловко оглядываясь через плечо, Ева убрала рапиру в ножны. Опасалась порезаться, но на полпути клинок сам мягко потянул руку, чтобы скользнуть в законное вместилище.

– И правда исчезла, – резюмировал некромант. – Ты её видишь?

Ева, косившаяся за спину, подтвердила – видит.

Следующую минуту она наблюдала, как Герберт, нащупав невидимую рукоять, под насмешливым взглядом гнома пытается вытащить её из ножен. Сдавшись, отступает на шаг:

– Попробуй теперь ты.

Рукоять скользнула в пальцы почти сама.

Неуловимым движением Ева рассекла воздух перед собой – невольно встав в фехтовальную позицию, которая наверняка имела какое-нибудь красивое название. Кажется, она видела такую в фильмах про мушкетёров: тело вполоборота, свободная рука упёрта в бок, ноги чуть согнуты в коленях, а лезвие рапиры сияет под углом в сорок пять градусов, готовое отразить атаку.

Герберт на редкость довольно кивнул.

– Убирай. И расплатись.

Зачехлив клинок, Ева протянула гному телефон. С ужасом увидела, как тот с видом заправского хипстера жмёт на кнопку включения и блокировки.

– В прошлый раз здесь появилась картинка. – Не дождавшись реакции, представитель маленького народца постучал пальцем по тёмному экрану. – Как ты это сделала?

– Руководство пользователя в условия сделки не входило, – парировала Ева с максимальным достоинством, которое ей оставила не до конца усыплённая совесть.

– О. – Гном подозрительно равнодушно отвернулся. – В таком случае, полагаю, в снятии с ножен чар трёхкратного обнажения вы не нуждаетесь.

– Каких чар?

Вопрос прозвучал стройным дуэтом: унисон удивлённого сопрано Евы с серебристым некромантовским тенором.

Гном остановился – улыбка, растягивавшая его губы, лучше слов подсказала о подвохе.

– Никто, кроме меня, не может достать клинок из ножен больше трёх раз. – Он выразительно кивнул на рукоять за Евиным плечом. – К слову, отсчёт уже пошёл, так что осталось два.

Ева растерянно уставилась на мобильник, темневший мёртвым экраном.

Чёрт. Как они были самонадеянны – оба. И что делать? Чем расплачиваться теперь? У неё есть ещё планшет, но…

– Два? Нам хватит.

Ева неверяще воззрилась на Герберта.

– Нам хватит, – повторил он с нажимом. – Благодарю, о обитатель Потусторонья. Мы не могли мечтать заполучить изделие более прекрасное, чем твоя изумительная работа.

В лице гнома не было ни досады, ни разочарования. Один лишь искренний интерес.

– Как знаете. – Ответ приправили щепоткой насмешки. – Как исчерпаете оставшиеся попытки, возвращайтесь. Всегда готов к сотрудничеству.

Ева всё же сумела увидеть дверь в Потусторонье. За секунду до того, как гном зашёл в неё, – и за две до того, как она исчезла, растворившись за гранью видимого так надёжно, что разглядеть её было уже невозможно.

Несговорчивых покупателей недвусмысленно попросили маленький народец больше не беспокоить. По крайней мере, пока.

– Две попытки, – сказала Ева. – Одна на королеву. Одна на дракона. По-твоему, я смогу…

– Если всё пойдёт по плану, меч всё равно послужит бутафорией. – Герберт направился к выходу из каменного круга. – Как и ты.

– Знаешь ли, даже с бутафорией нужно…

Где-то крикнула встревоженная птица. Странное ощущение царапнуло спину – ощущение, которое рождает устремлённый на тебя пристальный взгляд.

Осекшись, Ева обернулась.

Вокруг спокойной тишиной молчала лесная чаща. Очень убедительно.

Куда более убедительно, чем если бы в ней действительно никого не было.

Догнав некроманта, Ева резко потянула его за рукав:

– Твой контур на месте?

Услышав её шёпот, тот остановился, недоумённо вздёрнув брови.

– Что с тобой?

– Давай перенесёмся в замок прямо отсюда. Не возвращаясь к ручью.

Он раздражённо выдернул рукав из её пальцев:

– Рядом с проходом сильные пространственные искажения. От ручья безопаснее. Успокойся, контур никто не пересекал.

– Я… мне не по себе. Что-то не так. Я чувствую. – Ева вновь удержала его – уже за руку. – За нами кто-то следит, Герберт, пожалуйста!

Гнев в его взгляде сменило сомнение.

– Я не трусиха. Я не стала бы напрасно паниковать. Ты же знаешь. – В её шёпоте скользнула почти мольба. – И сам говорил, что с интуицией у меня всё в порядке.

Герберт стоял, колеблясь.

– Ладно, – помедлив, всё же согласился он. – Иди сюда.

Позволил обнять себя… и, отпрянув, с силой оттолкнул – за миг до того, как место, где они стояли, полыхнуло ядовитым салатовым пламенем.

– Щит! – только и успел выкрикнуть Герберт.

Ева всё же сотворила простейший купол, прежде чем из лесной полутьмы соткалась дюжина человеческих фигур. В тёмной одежде, в чёрных масках с загнутыми птичьими клювами. Двое моментально окружили её, оттеснив от Герберта, остальные двинулись к некроманту, но за их спинами поднялись колдовские тени, простирая руки-щупальца. Убийцы тут же призвали магическое оружие, рассекая им тёмные отростки – двуручники, сотканные текучим пламенем, шпаги, блестевшие водными бликами, хлысты из сгущённого воздуха. Кто-то пропустил атаку: пробившись сквозь вражеский барьер, щупальце мгновенно обвилось вокруг убийцы, пригвоздив руки к телу. Ева рывком отвернулась, когда