Искаженное эхо - Вера Чиркова

— Я тоже очень рад, что ты совсем здорова, — едва заслышав рычащий басовитый голос, гараны дружно расступились перед незнакомым Аркстрид трутнем… нет, скорее мужиком… или даже демоном, — меня зовут Аджарр и я — дракон.

Конечно! Как она сразу не сообразила, ведь уже встречалась в пещере с этими холодными немигающими глазами, принося на холодный камень алтаря провинившихся и выбракованных. А он, оказывается вовсе не такой… и теперь ей достоверно известно, кому было выгодно представлять дракона кровожадным чудищем.

— Прости… — с искренним раскаянием выдохнула ведущая, — я даже не догадывалась…

— Когда человеку что-то упорно внушают с самого детства — ему потом очень трудно поверить, что это не наичистейшая правда, — с горечью выдохнул дракон, — зато, если человек сумел сам разобраться в навешанной на него лжи, есть надежда, что и обо всем остальном он будет судить так же непредвзято. Позволь предложить тебе руку?!

Вообще-то Арсений сам намеревался предложить руку Риде, но лишь сообразив по ее изумленному личику, что гарана даже представления не имела о таком обычае, порадовался за себя. Что не вылез вперед дракона. Тому сойдет с рук все, любое нарушение правил и изобретение новых, как ни крути, а для гаран он почти божество. Многие века бывшее злым и жестоким, и вдруг оказавшееся добрым. И от этого еще больше уважаемым.

Дракон провел Аркстрид за центральный стол, туда, где обычно сидят жених с невестой, и учтиво усадил смущающуюся ведущую рядом с собой, затем поискал взглядом Сена и повелительно указал на место с другой стороны от хозяйки.

Арсений только ухмыльнулся про себя драконьей выходке, это наивным гаранам невдомек, что каждое их желание дракон видит, словно написанное на лбу, а он теперь никогда не забудет, как попался на крючок. Но сердиться на Аджарра все равно не смог, не станет же человек, умеющий разжигать взглядом костер, мерзнуть из-за чьих-то предубеждений?

Аджарр чуть заметно ухмыльнулся и сразу стер с губ хитринку, оставив только широкую радушную улыбку хлебосольного хозяина.

— Всем хватило места? — спросил громогласно и когда нестройный хор выдохнул робкое — да, предложил, — а теперь пробуйте, чем богат этот мир, и знайте, нет на этом столе ни одной крошки, принесенной из других мест.

Сами собой растаяли серебряные крышки на круглых и овальных блюдах, тесным строем заполнявших столы, и под ними обнаружились совершенно фантастические явства. А по залу пополз невыразимо аппетитный аромат жареного мяса, малосольной рыбы и яркой, янтарной икры. На отварные овощи и свежие фрукты гараны пока только косились, румяные упитанные тушки, размером с молодого барашка, привлекли их давно забытым запахом свежего мяса.

— А сколько можно съесть? — звонкий голосок Хира, умудрившегося в обход всех законов занять неположенное ему место с другой стороны от Арсения, заставил напряженно замереть всех гостей, вежливо отрезавших пока по тонкому ломтику.

— Да сколько хотите, — как-то несчастно моргнул дракон, — этих морских… — он растерянно оглянулся на Арсения, подбирая название неизвестным гаранам животным, и робко промямлил… — поросят, тут весной очень много.

— Тюленей, — авторитетно заявил Сен, — мы зовем их тюлени.

И неважно, если позже они окажутся вовсе непохожи на тюленей его мира, сейчас главное не это. Пусть уже тетки наконец поверят, что призрак долгой, голодной зимы никогда больше не будет стоять за их спинами. Он отобрал у малыша углский кинжал, неизвестно как пронесенный пацаненком в этот мир, и водрузил тому на тарелку румяную ножку, сконфужено припоминая, что у тюленей вроде должны быть ласты.

— А море далеко? — деловито поинтересовался неугомонный Хир, прожевав первый кусок, — нужно будет набить этих тюленев на всю зиму.

Дракон, только успевший поднести ко рту кубок с коньяком, который наливал из персональной бутыли, стоящей перед ним, едва не поперхнулся, и втора, сидевшая с другой стороны от него, заботливо похлопала всемогущего по спине.

— Море тут… рядом, я же обещал, что ты будешь бегать по берегу… — пробормотал Аджарр, кося на Сена змеиным глазом так красноречиво, что тот не выдержал. На минуту перестал подкладывать на тарелку Риды всё, что считал самым вкусным и громко объявил:

— Народ, утром соберемся здесь, и я вам зачитаю памятку молодого бойца, а сейчас ни о чем не беспокойтесь, ешьте, пейте, веселитесь!

— А я ведь еще не молодой боец?! — встревоженно шепнул Хир и его звонкий шепоток услышали все вновь призадумавшиеся домочадцы.

— Хир, это совершенно незнакомое нам место, — поняв, что отвязаться от мальчишки простым обещанием завтрашней беседы никак не получится, вздохнул Арсений, — здесь все по-другому, понимаешь? Тут могут быть такие опасности, каких и близко не было в вашем, или моем мире. Поэтому для начала мы все будем считаться молодыми бойцами. Ходить на берег моря детям можно только с опытными воинами или взрослыми, нельзя подходить близко к незнакомым животным и растениям, вообщем — нужно быть очень осторожными! Все, про остальное поговорим утром, не будем портить праздник серьезными разговорами!

Утро порадовало теплым солнечным светом, нагревшим закрытые веки и свежим ветерком, гулявшим по комнате. Арсений сладко потянулся, не торопясь возвращаться в реальность из уютного тепла замечательного сна, ставшего логическим продолжением вчерашнего праздника. В этом сне он сидел на берегу моря, и Рида сидела рядом… и он откуда-то точно знал, что и ей приятно сидеть тут именно с ним.

А праздник удался, безо всяких сомнений. Когда домочадцы наелись так, что уже не могли даже смотреть на сказочное изобилие, и Урса с помощницами собрались утащить разомлевших малышей спать, выяснилось, что у дракона припасена довольно обширная культурная программа. Загадочно улыбаясь, Аджарр объявил, что на улице их ждет невероятное зрелище, и Арсений даже засомневался, на самом ли деле весь коньяк в его организме так быстро переваривается?! Уж слишком необычно поблескивали жуткие драконьи глаза, и весело скалился острозубый рот.

Однако, пока слегка неповоротливые от переедания гараны выбирались на улицу, дракон исчез, и сколько Арсений не оглядывался, найти его так и не смог. А потом проследил глазами за дружно вытаращившимися в небо домочадцами и поднял к звездам голову. Да так и застыл в изумлении.

Мама дорогая, какие к чертям, шесть лун? Вокруг этой планеты драгоценным кольцом обернулся целый пояс астероидов, даря ночи переливающийся тысячами алмазов изумрудно-серебристый свет.

И честно сказать, землянин слегка перетрусил, когда обнаружил, что целый рой светлячков, словно оторвавшись от сверкающего пояса, ринулся в их сторону. Стиснул одной рукой талию стоящей рядом Риды, другой прижал к боку Хира, отчетливо понимая, если «это» действительно свалится на них, то в доме будет ничуть не безопаснее. Наоборот, деревянное строение вспыхнет мгновенно и тогда спасения уже не будет.

Кто-то в толпе всхлипнул от ужаса, но почти в тот же миг светлячки вдруг взорвались, превратившись в разноцветные фантастические цветы. А через несколько мгновений взорвались и они, рассыпаясь сверкающими звездочками. Потом началось и вовсе невообразимое, звездочки слетелись в кучки, и превратились в изображения диковинных зверей и птиц, еще позже ночное небо стало задником для бушующих волн призрачного моря, по которому стремительно летели изящные парусники. Светящиеся искры снова рассыпалось на кучки, чтоб стать цветущим лугом, по которому бежали явно счастливые дети. И среди них вполне узнаваемая долговязая фигура землянина с сачком в руке.