Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

Глаза секретарши на мгновение расширились от удивления, но она покорно достала брелочек-арфактум (кажется, уже другой) и коснулась замка, открывая проход.

За дверью обнаружился уходящий в темноту тоннель, из которого сразу потянуло сквозняком и сыростью. Ирма зябко поѐжилась и пробормотала себе под нос, но обращаясь явно к Леде:

в Если ему туда можно, то и я пойду.

в Не пойдѐшь, — отрезала старая разведчица. — Капитан, сделайте милость, сходите за фонариком. Он нам понадобится.

Фонарик лежал в кармане, но просьба была высказана таким тоном, что осталось только покорно кивнуть и выйти в коридор. Глава управления явно хотела пообщаться с Ирмой наедине, и Долану оставалось только надеяться, что девушка эту встречу переживѐт.

Как только за ним закрылась дверь, Леда поманила к себе секретаря, ухватила еѐ за ухо, дѐрнула вниз, ближе к себе и гневно зашептала:

— Девочка моя, напомни, что я тебе говорила о служебных романах?

— Никаких личных отношений на работе. — Стоять согнувшись было неудобно, но Ирма героически терпела. Лучше пусть ворчит и отчитывает, чем заставляет всерьѐз писать объяснительные о превышении служебных полномочий. — Только это не то, что вы подумали. У нас с Доланом нет ничего и не было.

— А я разве про него говорю? Виктор — очень достойный молодой человек, но в хранилище ты не ради него полезла.

Ирма почувствовала, как начинают пылать не только ухо, но и щѐки, и смущѐнно уставилась в пол.

— Взгляд-то не отводи, — прикрикнула Леда. — Беспокоиться о начальстве — это правильно. Можешь даже опекать и апельсинами подкармливать. Но не больше. Не привязывайся к нему. И вообще к людям не привязывайся, ничем хорошим это не закончится, уж поверь моему опыту. А теперь хорошенько подумай о последствиях и ответь, ради чего ты нарушила устав?

— Шеф мне премию обещал, когда вернѐтся. Не вернѐтся — не будет премии. Значит, надо сделать так, чтоб вернулся, — неуверенно предположила Ирма. Сама она в такой бред

с жизни бы не поверила, но глава управления ответом вполне удовлетворилась. Даже ухо отпустила и покровительственно похлопала девушку по плечу.

— Премия — достойный аргумент. Вот так всем и говори, если что. И самой себе тоже, пока не запомнишь и не проникнешься. Понятно?

Секретарь кивнула. А потом тихо спросила (и как только хватило наглости?):

— Госпожа полковник, а вы ради чего сейчас устав нарушаете?

— Ради собственного удобства, конечно. Старовата я уже для того, чтоб нового преемника искать и учить. Тем более, что этот балбес отлично справляется. Всѐ, зови сюда своего Долана, а то торчит небось посреди коридора в обнимку с фонариком как свечка в жо… в торте. И не забудь запереть дверь снаружи.

* * *

Долан ничего не понимал, а объяснять Леда не спешила, только шла вперѐд так быстро, как только возможно в еѐ возрасте. В полном молчании они продвигались всѐ дальше и дальше по переплетению коридоров, о существовании которых многие сотрудники управления понятия не имели.

Слухи, конечно, ходили — люди же не идиоты, чтоб в упор не замечать неизвестно куда ведущие двери, или игнорировать привычку начальства входить в один кабинет, а выходить потом из соседнего. Но даже в самых смелых предположениях говорилось лишь

и системе тайных проходов, а не о здоровенном лабиринте, скрытом в толще стен и под землѐй. А глава управления вела своего подчинѐнного именно вниз, под землю. Путь они начали на втором этаже, но сейчас, по прикидкам Долана, спустились намного глубже, чем позволяла видимая высота здания. Леда даже остановилась передохнуть, и еѐ спутник воспользовался этим, чтоб наконец-то задать вопрос:

Простите, госпожа полковник, но куда мы идѐм?

Как у вас с географией, капитан? — вместо ответа поинтересовалась начальница.

Базовый курс сдал на отлично, — с гордостью отрапортовал Долан, не заостряя внимание на том, что случилось это лет двадцать назад, и с тех пор знания из головы основательно повыветрились.

Тогда вы должны знать, что если смотреть по спирали, то между Истоком и Викеной лежит ещѐ один мир.

Долан знал.

и принципе, об этом все знали, просто редко вспоминали и ещѐ реже говорили. Местные жители так привыкли к регулярному паромному сообщению, что при словах ближайший мир первым делом в голову приходил именно ближайший порт. Исток и Викену связывала многовековая история отношений, на фоне которой мир, втиснутый между ними, но не имевший выхода к реке, казался невзрачными задворками.

Собственно, он ими и являлся.

Тем не менее это был целый мир, лишѐнный населения, зато полный плодородной земли. Учитывая, что Исток был застроен вдоль и поперѐк и откровенно перенаселѐн, с каждым годом ему требовалось всѐ больше продовольствия, но при этом категорически не хватало места под сельское хозяйство. Вот этот мир и стал таким местом. Даже название придумывать не стали, так Огородом в официальных бумагах и оставили.

Единственная проблема состояла в том, что вывозить выращенные продукты приходилось в обход, через соседей, потому что портал Огород-Викена нашли быстро, а вот с переходом Исток-Огород не заладилось. Скорее всего, он прятался под водой или в толще скал, такое нередко случалось.

и итоге стороны сошлись на том, что Исток использует третий мир в качестве кормушки, а Викена берѐт проценты за посредничество. Наверняка существовали и другие договорѐнности, но простому населению о них никто сообщать не торопился. Зато сельхозработники из обоих соседних миров радостно ухватились за возможность заработать и теперь наезжали в Огород вахтами, жили там некоторое время, а затем возвращались домой, не только пополнив бюджет, но и поправив здоровье в хорошем климате.

Неудивительно, что такая работа считалась довольно престижной.

Только какое отношение история с Огородом имела к тѐмным тоннелям под зданием управления? Разве что…

Долан задумчиво посмотрел на каменные стены, вспомнил собственные предположения о портале в толще скал и осторожно спросил:

— То есть переход от нас в Огород всѐ же существует?

— Официально — нет. И вы забудете об этом месте как только покинете его. Но мне показалось, что ваше дело достаточно срочное.

— Почему? — искренне удивился Долан.

Он, конечно, всерьѐз беспокоился за Алину, но если отбросить эмоции, ничего особо экстренного в погоне за Перфи не было. Да и поводов-то для неѐ пока что не было, одни догадки и подозрения.

Но Леда про Алину даже не спрашивала. Она вообще ни о чѐм не спрашивала после того, как увидела календарь с датами. И она, и Ирма знали об этих датах что-то такое, заставляющее немедленно действовать вопреки протоколу. И очень хотелось бы понять, что именно.