Развод и девичья фамилия - Татьяна Устинова

Он так и не понял, что все, что ему нужно, он уже знает, ибольше нет никакой необходимости никого навещать, искать, выяснять.

Вот вам и дело “на одну трубку, Ватсон!”.

Попасть в восьмую квартиру оказалось трудно. Гораздотруднее, чем в дом звезды мирового спорта и лидера НХЛ.

– Откуда я знаю, что вам нужно, – неприветливо говорилииз-за цепочки. Сергей видел только один глаз, посверкивающий в коридорнойтемноте, как у маньяка в фильме ужасов, – лучше идите отсюда, пока я милицию невызвала!

– Меня зовут Сергей Литвинов, я с пятого этажа, издвенадцатой квартиры, я только хотел спросить…

– Мы ничего не знаем! Хозяйка приедет, тогда и…

– Да не нужна мне хозяйка!

– А кто вам нужен?

– Вася! – закричал откуда-то детский голос. – Вася, Вася!

– Пока вы со мной препираетесь, – заявил Сергей, – вашребенок кота потерял. Теперь спать не будет. Давно бы поговорили, и я ушел.

– Вася – это я, – сообщил голос мрачно. – Ладно. Входите.Только у меня газовый баллончик приготовлен. Так что без глупостей.

– Вася! – совсем рядом крикнул голос. – Васька, ты что?Уходишь?

– Привет, – поздоровался Сергей, пытаясь рассмотреть того,кто звал Ваську, – ты кто?

– Я Федот. Федот Шубин. А ты кто?

– Я Сергей Литвинов. Мы на пятом этаже живем.

– Я знаю, – объявил Федот Шубин, – твою маму зовут Кира. Онак моей маме приходит. Она говорит, что это называется покурить.

– Это не мама, – возразил Сергей, – это моя жена.

– А у меня нет жены, – сообщил Федот Шубин, – у меня толькомама и Васька.

Наконец-то Сергей его увидел. Ему было лет пять – розовыещеки, пухлые ладошки, блестящие глаза и светлые волосы. На пижамном животенарисован Винни-Пух с бочкой меда, а на заду – это обнаружилось, когда ФедотШубин повернулся спиной, – ослик Иа, стоящий на голове.

– Ты пришел покурить?

– Нет, я не курю.

– И я не курю, – сказал Федот, – я еще маленький. Ты кВаське?

– Почему ты ее называешь Васька?

– Потому что ее так зовут, – удивился Федот.

– Василиса, – мрачно представилась нянька.

– Сокращенно – Вася. Ты что? Не понимаешь?

– Понимаю.

– А моя мама в Париже. У нее там дела. Она мне оттудапривезет подарок. И Ваське привезет. Мы на бумажке написали и ей в чемоданположили, чтобы она не забыла, что мы хотим.

– Федот, ты бы шел в постель.

– А можно я ту-ут?!

– Вам чего нужно-то? – спросила Васька, кажется,окончательно смирившись с судьбой и с Сергеем Литвиновым. – Ребенку спать пора!

– Вась, ты мне почитаешь?

– Почитаю. Мы же договорились.

– Я хотел спросить… Вчера, когда выходили на улицу, выникого в подъезде не видели?

– Это вы про убийство-то? – спросила нянька презрительно. –Никого и ничего я не видела.

– Совсем ничего?

– Вась, мы же видели, как они разговаривали, – встрял ФедотШубин, взял няньку за костлявую руку и покачал туда-сюда. – Ты мне сказала, чтокультурный человек должен всегда здрасти говорить!

– Кто они?

– Никто, – угрюмо буркнула нянька. – Вам скажи, а вы потомхорошему человеку всю жизнь отравите!..

– Господи ты боже мой! – рассердился Сергей. Так всегдаговорила теща, когда сердилась или недоумевала. – Кто испортит? Какомучеловеку?!

– Такому. Хорошему. Это отношения к делу не имеет.

– Черт бы вас побрал, – пожаловался Сергей в пространство, –что не имеет?

– Ты не ругайся, – посоветовал Федот Шубин и запрыгал наодной ноге вокруг Васи, – я вчера вышел и говорю: “Вася, посмотри, как чертовоея одет!” А она мне говорит, что “чертовое” неправильно говорить и ругаться тоженеправильно.

– Послушайте, – быстро сказал Сергей, – Костик, которогоубили, – это начальник моей жены. И друг. Милиция считает, что его убила Кира,а это чушь! Помогите мне, пожалуйста. Кого вы видели? Кто разговаривал? Ктохороший человек?

– Покойный разговаривал, – буркнула нянька, – на третьемэтаже. С Леной, женой хоккеиста. О чем, не знаю, они замолчали, когда мыпроходили. Лена поздоровалась, у нее глаза… Короче, плакала она и на нас несмотрела. Мы прошли, и все. Больше никого не видели. Сергей ожидал чего-то вэтом роде, но все равно ощущение было такое, как будто за шиворот вывернулиушат с лягушками.

– А вернулись когда?

– Ну, сколько мы гуляли? Может, минут двадцать. Федотсказал, что ему нужно башню построить из песка и прочесть волшебный стишок,чтоб к утру был замок. Ну, мы и пошли башню строить.

– Получился замок?

– Не-а, – откликнулся Федот, – его машина переехала. Башнюто есть.

– Только я вам сказала, а больше никому повторять не буду, –объявила решительная Вася, – вы так своей милиции и передайте. Никакихпротоколов и свидетельских показаний. Никто не докажет, что мы с Федотом еевидели, с покойником-то!

– Да я не из милиции!

– А мне все равно. Ничего не видела, ничего не знаю.Вероника вернется из Парижа, пусть ее спрашивают, а я тут человек посторонний.На работе я.

– Вась, я есть хочу!

– Ты только что ел!

– Я опять хочу.

– А пока вы башню строили, из подъезда никто не выходил?

Вася сердито вздохнула:

– Валентина вышла, и больше никто. Валентина Степановна,домработница с пятого этажа. Ваша, если вы… муж Киры Михайловны.

Сергей вдруг почувствовал, как холодные лягушки,шевелившиеся на спине, стремительно замерзают еще больше, превращаясь вдавешний антарктический панцирь.

Валентина?!

– Ну, все, – заметив, как изменилось у него лицо, объявилаВася, – до свидания. Мы должны чай поставить. Мы опять есть хотим.

– Васька ватрушку испекла, – похвастался Федот Шубин, – ятолько половину съел. А половину сейчас буду.

– Точно… Валентина?

– У меня пока куриной слепоты нет, – язвительно отрезалаВася, – до свидания.

– До свидания, – пробормотал Сергей.