Америка-мать зовёт? - Оксана Лесли

него циркуляция крови улучшилась – если он раньше просыпался с онемением в руках, то на новом косом месте эти симптомы исчезли. Эврика!

То, что в столетнем доме не было посудомоечной машины и кондиционера, это еще ладно. Но все окна были старыми, одинарными, с щелями: не дом, а проходной двор для насекомых! Поскольку почти весь май был прохладный и ночью температура падала иногда до нуля, Марина не упаковывала пуховое одеяло. Как они оба устали от этого холодного, мерзкого климата!

Роб обратил внимание на то, что дом облюбовали пчелы-плотники. Похожие на шмелей, но крупнее, черные, строят себе норки в дереве – как термиты могут разрушить дома, так как сверлят дыры-гнезда… Роб на личном опыте убедился, как больно жалят черные осы, поселившиеся у входной двери, под самым порогом. А между первым и вторым этажом был проем для проводов и труб, где время от времени кто-то бегал: то ли крысы, то ли белки… Марина с Робом на кухне сидели и слышали над головой «топ-топ-топ»… Словно в фильмах ужасов про полтергейст. А может, это и был полтергейст?

Все в домике было старое, грязное, закопченное – стены, потолки, люстры. Ну, люстры и духовку Марина отмыла. Окна, жалюзи и кухонные шкафчики отчищала одна ее знакомая за небольшое вознаграждение. А вот потолки… Роб раньше никогда не думал, что он, программист высшего пилотажа, въедет в такое старое и засранное жилье. Видать, когда прежние жильцы съехали, владелец дома не потрудился оплатить уборку и ремонт. Занавески в кухне и ванной комнате были такие грязные и засаленные, что, когда Марина их сняла, чтобы постирать, они не упали на пол, а стояли около стиральной машинки как клюшки для гольфа.

В свободное время Марина искала ответы на вопрос «Почему у меня все через задницу?» в книгах Лазарева «Диагностика кармы». Но ответы ее не устраивали. Ей не хотелось верить, что какое-то родовое древо и грехи прабабушек и прадедушек могут на нее влиять. Хотя, если вдуматься, ее прадедушки были раскулачены и расстреляны, а их семьи подались в Среднюю Азию, хлебно-фруктовый теплый город Ташкент, чтобы не умереть с голоду в России. Может, действовали родовые программы, не позволяющие ей быть богатой? Она пыталась на ночь перед сном читать молитвы и проговаривать аффирмацию «Я не мои предки». На всякий случай. Может, поможет изменить ситуацию.

Роб был в шоке от жилья, которое нашла его глупая русская жена. Ему казалось, что об его самолюбие программиста мастер-класса немилостивая судьба вытирает ноги. Район был «не белый». Упреки в адрес жены, как пчелы-плотники, буравили дерево ее упрямого и спокойного сознания. Марина помнила год, когда он выбирал в Аризоне квартирный комплекс побогаче. И в Техасе. Но разве можно найти жилье за четыреста долларов в белом районе? Тем более она искала одна, таскаясь с двумя маленькими детьми! Трехлеткой Крисом и грудным Витей!

Марине самой не верилось, до чего она докатилась в Америке. Девушки, строчащие письма иностранцам, представляют, как будут ездить каждый год в отпуск на родину да в другие страны всей семьей, им и в голову не приходит, что можно оказаться в таком вот домике кривом с осами да топ-топ-топ над головой.

У Марининого Ангела-Хранителя хватало наглости еще шутить по этому поводу: «Ты так восхищалась книгами Кастанеды, вот и представь, что просто как индейцы-маги приняла кактуса пейотля и очутилась в другой реальности».

На их улице проживали люди разных национальностей – итальянцы, сербы, гватемальцы, китайцы и бедные американцы. В день разгрузки их барахла один пожилой гватемалец принес новым соседям еду на большой бумажной тарелке и пластмассовые вилки. Роб признался жене, что ему в жизни никто никогда еду не приносил! Что происходит?

Соседка, женщина лет шестидесяти с мужским именем Билли, очень грузная и почти лысая после химиотерапии, но общительная и словоохотливая, сразу познакомилась с ними и представила другим соседям. А когда Марина упала и вывихнула ногу, Билли принесла им ужин – спагетти, салат и сладкий голубичный пирог! Робу это было странно. Он раньше всегда считал, что человек человеку – инопланетянин: нет людям друг до друга никакого дела. А тут соседи-доброжелатели, мир свихнулся или он что-то не понял? Или его жена – ангел какого-нибудь самого мелкого разряда, сама об этом не знает, но в их жизнь притягивает всех этих странных людей со знаком плюс…

Робу было стыдно, что он поставил свою семью в такое положение… Нужно искать другую работу… Марина, правда, молодец, она сняла дом, не заключая контракта на год! Владелец трухлявой собственности решил продать ее и занялся поиском покупателей… Так что, может скоро грядет седьмой переезд?

Глава тридцать седьмая

Антон, рэкет в Америке и татуировки

В Панама-Сити нелегалами управлял один чех по имени Богуслав. И так же, как мадам Скопцова-Фишер в Цинциннати, давал работу, помогал с жильем-общежитием, транспортом, в общем чуть ли не ангел, но с черными такими крылышками, в американском соусе барбекю замызганными. Богуслав имел привычку недоплачивать своим людям, особенно если знал, что им пора уезжать обратно на родину. Антону странно было слышать, что «свой», по идее, бывший нелегал, способен «кинуть» «своих»! Не по понятиям! Вообще, в Америке Антон сильно разочаровался в людях, особенно русских. Он несколько раз давал деньги взаймы русским напарникам или приятелям, которые хотели открыть свой бизнес: кому – две тысячи долларов, кому – три. Некоторым – так, пустяки, полтинник, проститутку снять.

Идиот, лучше бы в Россию детям высылал на раскрутку бизнеса! А он «поднимал» не тех людей! Когда заикался о долге, ему что говорили: «Ты – кто? Нелегал. Какие деньги? Сейчас позвоним куда надо, и тебя депортируют!» И посылали, куда русские всегда друг друга посылают. Уж точно – не змеев воздушных запускать, как принято у вежливых американцев: «Иди змея воздушного запусти!» Ага! Бегу!

И Веру, и русских нелегалок, подруг ее, Богуслав нагло решил «кинуть»? Антон не мог не ввязаться, уж очень он был по натуре скандальный и справедливый одновременно. Или спящий в нем Илья Муромец встал с печи… Антон нашел этого ангела-хранителя нелегалов, Богуслава, и сказал ему прямо: «Слушай меня внимательно, волчара позорный. Ты как хочешь, чтобы тебя во все щели имели черные или белые? А то изъяви последнее слово, пока не поздно. Я планирую тебе башмаки цементные сделать, причем цемент ты купишь сам, урод неумытый. Я тебя в башмаки эти замурую и в заливе нашем Мексиканском