Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

мостках сидели часовые, под навесами вдоль забора спали его подданные. Справа небольшой куриный загон, рядом – свинарник. Слева – глубокий колодец, из которого они получали чистую воду.

Он пошел в соседнюю комнату. Открыл её своим ключом и тихо заглянул. Его женщина спала, лежа на боку. В пустой комнате, кроме кровати, ничего не было. На окне была решетка, напротив окна дверь в туалет. Он хотел тихо удалиться, но увидел открытые глаза, презрительно смотрящие на него.

-What¢s the matter? – хрипловатый голос, как всегда, произнес непонятные для него слова. Ничего не сказав, он закрыл дверь.

Он подобрал её где-то в Европе, на долгом пути домой. Чтобы подчинить её своей воле, пришлось применить силу, но и потом, и сейчас, нужно было быть начеку, - склонившись перед силой, она не подчинилась. Ему даже нравилась эта игра, это постоянное ожидание нападения. Он находил определенную прелесть в овладении сопротивляющейся женщиной, выкрикивающей бессмысленные слова.

Когда они дошли до тех мест, которые были знакомы ему, она практически смирилась со своей участью, или сделала вид, что приняла свою судьбу. На обширном пространстве руин они нашли разрозненные группы людей, живущих по волчьим законам. Силой и хитростью он подчинил их себе. Объявил себя Императором, но не все удовлетворились созданным им порядком.

Он вошел в свой кабинет и входная дверь сразу же открылась.

- Император! Мои люди привели человека, - запыхавшийся прапор сообщил утреннюю новость, явно ожидая похвалы, - говорит, что пришел с востока и хочет служить Императору.

- Лучше бы твои люди нашли оружие, - он посмотрел на съежившегося толстяка, - ладно, веди его сюда. И Семен пусть придет, вдруг это диверсант.

Оглядев представшего перед ним Ивана, он спросил:

- С чего ты решил, что мне нужны такие люди, как ты?

- Тебе нужны воины, умеющие убивать любым оружием в любых условиях, - уверенно и без всякого подобострастия ответил Иван. - Не все гладко на твоих территориях, нет спокойствия среди твоих подданных, и бойцы тебе нужны.

- Любым оружием, говоришь, и в любых условиях. – Император сузил глаза. - Семен, кто у нас из гладиаторов есть.

- Бык, - кратко ответил разведчик.

- Да, этот хорош, - улыбнулся Император, глядя на Ивана, - подготовь, Семен, народ, посмотрим на этого бойца в бою.

На зрелище все собрались незамедлительно. Перед домом Императора была площадка, когда-то выложенная бетонными плитками, а сейчас представленная хаотичной мозаикой плиток, щебня и земли. Зрители расположились вокруг, - кто сидел под навесом, кто стоял или сидел на земле. Все ждали в полной уверенности, что Бык легко сделает этого хлюпика.

Бык, здоровый мужик с мощным торсом, с грязными спутанными волосами и угрюмым лицом, разминался, помахивая дубинкой. Император посмотрел на пришельца, - мускулистое поджарое тело, из оружия только нож, - и спросил:

- Что, кроме ножа, ничего больше не хочешь взять?

- Мне достаточно, - ответил Иван.

Из толпы, предвкушающей развлечение, послышались крики:

- Давай, Бык, оторви ему башку!

- Разорви его, Бык!

-Закопай этого козла!

Император ушел под навес, сел на стул и махнул рукой, давая знак начинать.

Бык бросился молча и удивительно быстро для своего большого тела. Иван увернулся от просвистевшего рядом взмаха дубинки, - он еще присматривался к противнику, ища его слабые места. Увернувшись еще раз и убедившись, что враг силен, но неповоротлив, он быстрым движением руки рассек кожу на предплечье Быка. Тот, даже не заметив первую кровь, продолжил свои мощные, не достигающие цели, атаки.

Бой превратился в танец, где один танцор, сильный, но медленный, постоянно нападал, а второй – ловко уворачивался и наносил мелкие порезы на теле первого. Император улыбался – гость начинал ему нравиться. Он уже понял, что тот играет с Быком. Очень напоминает корриду, которой он наслаждался в той жизни. Даже кличка гладиатора совпадала.

Последний удар был красив. Бык бросился на тореадора, крича что-то нечленораздельное, а тот, стоя спокойно и невозмутимо, метнул нож, который влетел в разинутый в крике рот. Хрипя и захлебываясь собственной кровью, Бык упал на колени перед победителем, а затем рухнул всем телом на землю.

Император встал и захлопал в ладоши:

- Браво, Тореадор. Очень смело, а если бы ты промахнулся?

- Если бы, да кабы, - пожал плечами Иван.

Замершая от такого зрелища толпа, заорала, приветствуя нового героя.

- Марк, возьми его себе и обеспечь всем необходимым, - сказал Император, обращаясь к своей левой руке, который командовал наиболее боеспособной частью армии. Уходя, он сказал Семену, понизив голос:

- Присмотрись к нему, слишком уж он хорош. Как бы не был он диверсантом Полковника.

Уже ночью, после вечернего обсуждения планов атаки, подсчета возможных потерь и приобретений, продумывания возможных поступков противника, Семен зашел к Императору в спальню. Тот, лежа в своей кровати, медленно пускал дым в потолок, созерцая причудливые образы облачков.

- Наш Тореадор исчез, - сообщил он буднично.

- Думаешь, шпион Полковника, - также спокойно спросил Император.

- Пока не знаю. Уж очень все смело, и зачем, что он мог выглядеть здесь за эти несколько часов, - задумчиво пожал плечами Семен.

Император кивнул:

- Он мне понравился, чем-то на меня похож.

Посмотрел на Семена и добавил:

- Смотри в оба, усиль охрану.

- Да, - Семен встал и вышел.

9.

Она не могла спать ночью. Меланхолично светившая через зарешеченный проем окна луна навевала воспоминания, а тишина и ночная прохлада примиряла с действительностью. Только ночью она жила, мысленно окунаясь в прошлое, в канувшие в небытие радости и неудачи.

Там она была журналисткой. Хорошей журналисткой. Звали её Элис. У неё было все для комфортной жизни, - желание работать, неутомимость в поиске сюжетов, легкое перо и читатели, ждущие её репортажей. Родившись и получив образование в Великобритании, она редко там появлялась. Полная контрастов Европа – вот её поле. Она писала всё и обо всех, - от сентиментальных историй домохозяек, живущих в своем мире кухонь и мыльных опер, до рассказов мужчин, ушедших от женщин, ведущих растительный образ жизни рядом с телевизором. Она описывала жизнь фанатично преданных идее людей и