Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

счетчика Гейгера, - мы и не заметим, когда радиация убьет нас.

- У тебя есть возможность умереть здесь от голода, - Иван удобно устроился, подложив мешок под голову, - подумай над этим. К тому же, мы пойдем на северо-запад, попробуем обойти зараженные территории стороной.

И, глядя на Саню, Иван добавил:

-И, наверняка, тебя уже достало одиночество, не так ли?

Иван чуть улыбнулся и, давая время солдату подумать, закрыл глаза, не дожидаясь его ответа.

Иван-3

5.

До самого горизонта тянулась ровная степная поверхность. Они шли второй день. Сухая редкая трава ломалась под ногами, и все чаще попадались участки растрескавшейся почвы. Иногда на их пути встречались группы торчащих из земли голых мертвых стволов, бывших когда-то рощей или небольшим лесом. На первом дне пути они прошли через два разрушенных поселка, где не было даже следа жизни. Только ветер трепал обломки зданий и поднимал пыль вечности, в которой когда-нибудь исчезнут эти места.

- Солнце превратит эту землю в пустыню, - сказал Иван, - хорошо, что сейчас у нас под ногами твердая земля, а не зыбкий песок. Через несколько десятков лет жить здесь будет невозможно.

- Да, и сейчас, я что-то не вижу, чтобы кто-то здесь жил. Кстати, что это там? – показал рукой Саня в сторону далекого горизонта.

Иван пожал плечами, увидев далекую точку на краю горизонта:

-Когда дойдем, увидим.

Медленно приближаясь к ней, уже ближе к вечеру они увидели, что это автомобиль.

- Похоже, на жигуль.

- Да. Здесь была большая дорога.

На сером растрескавшемся асфальтированном шоссе, идущем с севера на юг, стояла машина. Саня потрогал её, так до конца не веря, что она настоящая, и отдернул руку, - раскаленная, как сковорода. Иван заглянул внутрь – никого. Посмотрев на панель управления, он сказал:

- Бензин кончился. Поэтому и бросили железного коня.

Иван открыл багажник и заглянул туда. Кроме мусора и тряпок, там была небольшая штыковая лопата, которую он взял.

-Зачем эту тяжесть тащить? – спросил Саня.

-Скоро воду надо будет искать, - ответил Иван, хлопнув по своей полупустой фляжке с водой.

Когда они уходили, Саня периодически оглядывался на реальный осколок человеческой цивилизации. Осколок той жизни, которая была так свежа в его памяти, что казалось абсолютно нереальным то, что сейчас с ним происходило. Даже не смотря на то, что прошло уже много времени с момента катастрофы, Сане все равно иногда казалось, что все – сон, долгий кошмарный сон. И он все никак не может проснуться.

На третий день пути даже сухая трава исчезла. Они шли по выжженной земле под беспощадным солнцем.

-Мне вот интересно, - сказал Саня сухим хриплым голосом, - сколько рентген здесь?

Ответа он не ждал, потому что ответа не было.

-Кстати, где была атомная электростанция? – спросил Иван.

-Где-то на Волге, - пожал плечами Саня, - никогда не интересовался этим.

-Где теперь эта река? – задумчиво сказал Иван.

-Ты полагаешь, её нет? Огромная река, и испарилась? Нет, этого не может быть, - помотал головой Саня.

-Может, - равнодушно сказал Иван, - и, хотя в это трудно поверить, но нет и Североамериканского континента, который превратился в группу островов. От Южной Америки остались только горы. Вся Африка сейчас медленно превращается в одну пустыню Сахару. От Европы осталась треть, и та тоже высыхает. Жизнь осталась там, - Иван махнул рукой назад, в том направлении, от которого они уходили, в сторону востока, - и оттуда она вернется на планету.

-Если там нет жизни, то зачем мы туда идем? – Саня даже остановился от удивления.

-Пока еще там есть жизнь, ибо живуча эта тварь - человек.

Четвертый день они шли в молчании, потому что уже не могли говорить, – отупевшие от жары, они вяло переставляли ноги, глядя в знойное марево впереди. Саня что-то бормотал, пытаясь отвлечься от безумия пустыни.

В середине пятого дня пути по деревянистой растрескавшейся земле, они дошли до русла высохшей реки. У них закончились запасы зайчатины, и воды оставалось очень мало.

-Думаешь, это Волга, - разлепив потрескавшиеся губы, спросил Саня.

-Нет, - ответил Иван, - может, какой-нибудь приток Волги. Или просто река без названия, потому что названия рек умерли вместе с человеком.

-Лучше бы я остался там, - сказал Саня, глядя на сухой песок, бывший когда-то речным дном, - знал бы, что все будет так плохо, не пошел бы.

-Это еще не совсем плохо. – Иван посмотрел в глаза попутчику. – Извини, что взял тебя с собой, но без тебя я бы не одолел эту пустыню. Сил бы не хватило. А мне надо дойти.

-Я не понял, ты меня оставишь.

-Кстати, что ты напевал вчера? – ушел от ответа Иван.

-Кусок песни из прошлой жизни, который пока еще помню.

-Напой мне.

Саня задумчиво посмотрел на Ивана и сказал речитативом:

Жизнь ползет, как змея в траве

Пока мы водим хоровод у фонтана.

Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь

Когда из-за гор начнет дуть трамонтана.

-Хорошая песня, - кивнул Иван.

-Ты не ответил на мой вопрос, - угрюмо буркнул Саня.

-Все значительно хуже. Я воспользуюсь тобой. – Иван достал из-за пояса пистолет, и выстрелил в удивленные глаза Сани.

Весь оставшийся день он вялил мясо, нарезанное тонкими полосками и разложенное под солнцем. Когда спала жара, и солнце покатилось к горизонту, он взял лопату, - ту единственную вещь, взятую из машины, которую он терпеливо нес все это время, - и начал копать на дне высохшего русла. Уже стемнело, когда он добрался до сырой земли. Выбравшись из ямы, Иван упал и уснул.

Ранним утром он был вознагражден маленькой лужицей воды, накопившейся за ночь. Он старательно собрал её тряпкой, отжимаемой во флягу. Удовлетворенно побулькав на две трети заполненной флягой, Иван сделал скорбные дела, - останки Сани бросил в эту же яму и закопал её.

Дальнейший путь в одиночестве был, как бесконечный сон, - длинный,