Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

нудный, из которого очень хотелось выбраться, но он не отпускал свою жертву, прокручивая перед глазами все ту же голую землю, все тот же пустынный горизонт, все тоже ярко желтое солнце.

И слова песни, что сказал ему Саня. Они привязались к нему. Иван шел и безостановочно бормотал этот речитатив, не замечая, что многократно перевирает их, вставляя не в рифму всплывающие в сознании слова:

Жизнь течет, как река в траве

Пока мы жрем говно в этом мире.

Сейчас ты в жопе, но что ты спляшешь

Когда Он придет и вернет тебя к жизни.

На десятый день пути Иван, уже не замечающий, что под ногами иногда встречаются серо-зеленые травинки и по сторонам бывают группы не только мертвых деревьев, уперся в деревянную изгородь. Он тупо смотрел на жердь, мешающую ему идти, пока до него не дошло, что перед ним. А, поняв, улыбнулся сухими губами.

Под умирающим дубом, мощно и раскидисто разбросавшим свои сухие ветви, стояла изба. Обычная изба, которую Иван счастлив был увидеть. Справа от неё был колодец - над срубом маленькая крыша и вертушка с ржавой цепью. Перевалившись через сухую жердь, которая сломалась под его тяжестью, он дошел до колодца и свесил голову вниз. Чудный запах колодезной воды вдохнул в него жизнь. Счастливо улыбаясь, он, напрягая последние силы и радуясь скрипу цепи, вытащил полведра холодной стоячей воды и погрузил в неё лицо, вознося хвалу тому, кто дает эти Дары.

Все следующие сутки он пил и спал в покинутой хозяевами избе, восстанавливая силы. И когда пришло очередное утро, он проснулся с ощущением, что забыл слова песни, что напел ему Саня.

6.

Оглядев близлежащие холмы, Иван поднялся на вершину самого высокого и посмотрел вокруг. На севере, сколько хватало глаз, было бескрайнее водное пространство, на юге и востоке – бесконечная пустыня, и только на западе был виден вдалеке зеленый цвет.

Иван шел на запад, и смотрел под ноги, наблюдая за постепенными изменениями травяного покрова. Сейчас она была сочная и ярко-зеленая. Он обернулся, - граница между полусухой и зеленой травой была размыта, но она была хорошо различима, особенно издалека. Неестественно сочная и зеленая трава.

Затем мимо него пробежала крыса (ну, или что-то похожее на крысу). Величиной со щенка ротвейлера с темно-коричневой шерстью и длинным толстым хвостом. Легко перебирая лапами, она грациозно пробежала, неся свое округлое тело и волоча хвост.

Он дошел до реки с заболоченными заросшими камышом берегами. Остановившись у зарослей, он с интересом смотрел на частокол коричневых набалдашников, торчавших на две головы выше его роста. Идя вдоль берега, Иван нашел место, где хорошо просматривалась речная поверхность.

Сел и стал думать.

Тишина, - ни кваканья лягушек, ни пения птиц, ни всплесков играющей рыбы. Словно все живое замерло в ожидании, - сейчас дичь расслабится и подойдет к воде. Серая ящерица, замершая на солнце, практически слившаяся с камнем, на котором лежала, мгновенно соскользнула с него и исчезла. Иван перевернул камень, поддел толстого червя и бросил его в реку. Длинные вытянутые зубастые челюсти встретили добычу у поверхности воды, и сильное тело большой рыбы ушло в воду.

Иван пошел в сторону близлежащего леса. Среди множества поваленных деревьев сквозь траву пробивались новые ели, осины и березы. Они тянулись к солнцу, разбрасывая свои тоненькие веточки с маленькими клейкими листочками. Найдя подходящий ствол поваленного дерева, он дотащил его до берега, ножом срезал лишние торчащие ветки и столкнул свой корабль на воду. Используя длинную жердь, он оттолкнулся от берега и поплыл, с трудом удерживая равновесие на крутящемся бревне.

Река была неширокая со слабым ленивым течением. Жердь легко доставала до дна, и Иван начал расслабляться, - может, зря волнуюсь, у страха глаза велики. На середине реки, когда жердь достала дно только при полном погружении, он почувствовал толчок и не смог достать жердь. Он чуть не упал от этого и через мгновение вытащил наполовину перекушенную палку. Инерции движения хватило не надолго, и Иван начал грести оставшейся частью жерди, медленно приближаясь к берегу.

«Тяжелые времена наступили для слабого человеческого существа», - подумал он, выбираясь на противоположный берег и уходя от обманчиво гладкой поверхности реки.

Иван шел по тропе, протоптанной человеком. Молодой смешанный лес окружал его. Он уже давно был не один, - неясные скользящие тени по обе стороны тропы, шелест листвы и иногда хруст сухих веток. Он намеренно не делал резких движений, шагая спокойно и смотря перед собой.

Следуя по тропе, он вышел на обжитую поляну, в центре которой у костра сидел человек. Седые длинные волосы, морщинистое загорелое лицо, спокойные мудрые глаза. Выглядит, как старик, но Иван подумал, что этот человек еще достаточно молод. Просто жизнь его потрепала. Сев рядом с ним на грубо обработанное бревно, Иван сказал:

- Скажите вашим людям, что я пришел с миром. Не надо меня бояться.

- Мы не боимся, мы – опасаемся, - сказал старик сухим тонким голосом, по-прежнему вырезая ножом какую-то фигурку из деревянной чурочки. Махнул рукой, и также тихо, как было, вокруг них собрались люди. Иван не стал пристально рассматривать их, оценив только оружие, - крепкие палки с привязанными на концах ножами.

- Ты пришел с севера, там нет жизни - сказал старик, не спрашивая и не утверждая, спокойно констатируя тот факт, в котором был уверен.

- Я с востока. Пришлось обходить зараженные территории.

- И что там на востоке?

- Кое-где жизнь сохранилась, - ответил Иван, продолжив после непродолжительного молчания, - впрочем, как я вижу, здесь тоже она сохранилась.

Старик равнодушно кивнул, окружающие люди переглянулись.

- Куда идешь?

- Я думаю, вы скажете, куда мне идти.

Оторвавшись от своей чурки, старик посмотрел на Ивана. В его глазах не было удивления, - только желание понять этого странного пришельца. Видимо, что-то увидев, он снова начал ковырять ножом.

- Дальше на западе на месте разрушенного