На полпути к могиле - Джанин Фрост

Еще один поворот, и мы увидели длинную дорожку к нашемудому. Кости взял меня за руку:

— Я хочу, чтобы ты кое-что пообещала. Обещай, что опятьне пустишься в бега.

— В бега? С какой стати?

Я не выспалась и вообще совершенно не в настроении дляпробежки. Потом до меня дошло. Когда я попаду домой и взгляну в глаза матери… Янаверняка снова начну сомневаться. Черт, наверняка. И он тоже это понимал. Нопока что я видела только его лицо.

— Нет, я слишком устала, чтобы бегать, а ты такойбыстрый. Ты бы наверняка меня поймал.

— Вот это верно, милая. — Мягко, нонепреклонно. — Если ты от меня сбежишь, я пущусь в погоню. И найду тебя.

Остаток недели я была очень занята — сборами, оформлениемдокументов на квартиру, оплатой и подписанием договора о найме и прощанием ссемьей.

На часть денег, полученных за первую работу с Кости, якупила кровать, матрас и платяной шкаф. Добавила несколько ламп, и получиласьнастоящая конфетка. Оставшиеся деньги разделила с матерью, сказав ей, что приодном из убитых вампиров были наличные. Что еще я могла сделать? Остатоксохранила, понимая, что мне все равно придется подрабатывать, чтобы свестиконцы с концами. Как я собиралась управиться с колледжем, приработком и охотойза бандой предприимчивых неумерших убийц, оставалось только гадать.

Кости не звонил и не объявлялся, как я и просила, но я всюнеделю думала о нем. Пришла в ужас, когда мать спросила, не снились ли мненочью кошмары. Как видно, я и во сне повторяла «Кости». И бормотала что-то окладбище. Я отмахнулась от расспросов, но от правды некуда было деться. Если мыс Кости не разбежимся — или если, конечно, меня не убьют, — рано илипоздно придется разобраться и с ним, и с ней. Честно говоря, меня это пугалобольше, чем поход против Хеннесси.

Дедушка по доброте своей разрешил мне оставить грузовичок.Старики в последнее время были мной недовольны, и все же на прощание оба крепкообняли. Мать поехала за мной в своей машине — она, как я и предвидела, хотелапроверить, как я устроилась.

— Смотри, детка, учись хорошо, — ворчливонаставлял дедушка, когда я тронулась с места.

У меня глаза налились слезами, ведь я покидала единственныйдом, какой у меня был в жизни.

— Я вас обоих люблю, — всхлипнула я.

— Не забудь продолжать изучение Библии с той милойдевочкой, — строго напомнила бабушка.

Иисус, Мария и Иосиф, знала бы она, что говорит!

— Я обязательно скоро с ней увижусь! Теперь уже совсемскоро…

— Кэтрин, это… это… Ты вполне могла бы жить дома идобираться в колледж на машине.

Неприкрытый ужас, с каким мама осматривала мою квартирку,заставил меня спрятать усмешку. Не так уж хороша, зато целиком моя!

— Здесь хорошо, мам, правда. Будет еще лучше, когдаприберемся.

Мы отскребали ее вдвоем три часа, но, по правде сказать,лучше не стало. Зато теперь я могла не бояться клопов.

В восемь вечера мама поцеловала меня на прощание, обняла исжала до боли.

— Обещай, что позвонишь, если тебе что-нибудьпонадобится. Будь осторожна, Кэтрин.

— Обещаю, мама. Обязательно.

Ох, и запутанную же паутину мы сплели… То, чем я собираласьзаниматься, было очень, очень неосторожно, но все равно я этого не брошу. Едваона вышла, я схватила трубку и набрала номер.

Дожидаясь Кости, я приняла душ и переоделась. Не в ночнуюрубашку — это было бы уж чересчур откровенно, а в обычную одежду. Туго мнепришлось на этой неделе, и не только потому, что я, как это ни ужасно, скучалабез него. Мать по-прежнему твердила, что всякий вампир заслуживает смерти имне, в промежутках между прилежными занятиями, надо продолжать охоту. Я,корчась от чувства вины, кивала и поддакивала в ответ, лишь бы она ничего незаподозрила.

У меня еще не просохли волосы после душа, когда я услышалаего двойной стук в дверь. Я открыла… и последние несколько дней провалились вникуда. Кости одним движением вошел в дверь, закрыл ее за собой и обнял меня.Боже, как он был красив — эти резные скулы, бледная кожа, жесткое, ищущее тело!Он закрыл мне рот губами, не дав и вздохнуть, а потом я уже и не думалавздыхать — слишком занята была поцелуем. Руки мои дрогнули, ложась ему наплечи, а потом пальцы сжались, когда он проник под мой пояс, пробираясь внутрь.

— Я задохнусь, — выговорила я, отворачивая голову.

Его губы перебрались ко мне на шею, он заставлял менявыгибать спину, так что я повисла у него на руках.

— Я соскучился, — прошептал он, торопливо избавляяменя от одежды.

Подхватил на руки и задал единственный вопрос:

— Куда?

Я мотнула головой в сторону спальни. Отвечать мне былонекогда — я упивалась его кожей. Он перенес меня в тесную комнатку и почтишвырнул на кровать.

На следующее утро осторожный стук в дверь заставил меня состоном развернуться. Кости отбыл до рассвета, шепотом пообещав вернутьсяпопозже. Он сказал, что у меня слишком жарко, чтобы он мог выспаться. Что быэто ни значило.

Я кое-как влезла в халат, слухом сосредоточившись на двери,за которой стоял стучавший. Там билось сердце, и всего одно. Поэтому нож яоставила в спальне. Невежливо встречать гостя с оружием в руках, особенно еслиэто хозяин квартиры.

Звук удаляющихся шагов заставил меня распахнуть дверь какраз вовремя, чтобы увидеть спину молодого человека, скрывающегося в дверинапротив.

— Эй! — окликнула я чуточку резче, чемнамеревалась.

Он остановился, виновато оглянулся, и я только тогдазаметила оставленную у меня под ногами корзиночку. С первого взгляда яразглядела в ней упаковки с лапшой, тиленол и купоны на пиццу.

— Студенческий аварийный комплект, — застенчивоулыбнулся он. — Я вчера видел, как ты выгружала вещи, и по учебникамдогадался, что ты тоже студентка. Я твой сосед, Тимми. Э… то есть Тим. Да. Тим.

Я улыбнулась. Парень явно хотел бы забыть детское имя.Нелегко отделаться от детских воспоминаний. Мне уж точно не удалось.

— А я Кэти, — ответила я, опять назвавшисьшкольным прозвищем. — Спасибо за подарок и прости, что так на тебярявкнула. Я спросонья всегда не в себе.

Он тут же принялся извиняться:

— Извини. Просто решил, ты уже проснулась. Господи, чтоя за дурак. Пожалуйста, иди досыпай!

Он повернулся к своей двери, и что-то в его ссутуленныхплечах и неловких движениях напомнило мне… меня. Я сама примерно так себя чувствовалав любой ситуации. Кроме случаев, когда кого-нибудь убивала.

— Все в порядке, — быстро ответила я. — Всеравно пора вставать, наверно, будильник не завела и… у тебя кофе нет?