Молоко без коровы. Как устроена Россия  - Денис Терентьев

По словам директора Института анализа предприятий и рынков Андрея Яковлева, есть и вполне эффективные госкорпорации, например, в Норвегии, Чили, Малайзии. Основной вопрос в качестве государства – может ли оно эффективно распоряжаться своей собственностью, отделять компетентных чиновников от коррумпированных. Если с эффективностью у страны проблемы, ему не помогут ни скорейшая приватизация, ни сокращение присутствия на рынках.

В той же компании «РЖД» трудятся почти 900 тыс. человек, хотя известны оценки: в Европе или США, работали бы 200–300 тысяч. У российских госбанков операционные расходы намного выше, чем на Западе. Например, Сбербанк потратил на IT в 2017 г. больше «Яндекса» – 65 млрд рублей. В «Газпроме» в 2017 г. работало 467 тыс. человек, а в 1999 г. – менее 300 тысяч. Хотя добыча газа за тот же период упала почти на 20 %.А у «Роснефти» средняя производительность нефтяных скважин рухнула за три года на треть.

Простому россиянину трудно понять, как у государственных «Газпрома» и «Роснефти» вдруг оказались огромные убытки. Ведь капитализация «Роснефти» в 2013 г. достигла 96 млрд долларов, сделав ее крупнейшей компанией – производителем нефти в мире. А уже в 2017 г. задолженность монстра составляла около 35 млрд «зеленых» и в сравнении с прибылью была также мировым рекордом в нефтяной отрасли.

Эксперты отмечают еще одну странную особенность: в 1990-е «Газпром» был рентабелен, хотя ситуация на рынке была куда хуже. И это еще мягко сказано: в 1999 г. газ в Европу продавался по 65 долларов за тысячу кубов (сейчас это стоит 230 долларов, то есть в 3,5 раза дороже), плюс на «Газпроме» висела масса обременений. Промышленным потребителям внутри России газ уходил по 10 долларов, примерно такие же расценки действовали для стран СНГ. Для Украины, Белоруссии, Приднестровья существовало понятие «товарный кредит», срок оплаты которого не назывался. Фактически бесплатно приходилось «поддать газку» для армии и крупнейших сельхозпроизводителей. Сегодня страны СНГ платят на уровне немцев и австрийцев. Но самый крутой рост тарифов – для потребителей внутри страны, то есть для нас. С 1999 г. примерно в 7 раз! Сам президент Путин в 2014 г. поставил министрам на вид чрезмерную дороговизну внутренних газовых цен: мол, в США газ дешевле, мы стимулируем уход производств. Но в 2014 г. оптовая цена для потребителей была 4065 рублей за тысячу кубометров, а сегодня доходит до 4800 рублей.

На нынешнюю убыточность «Газпрома», конечно, повлияла потеря рынков вследствие обострения с Западом. Но она не слишком критичная, поскольку даже Украина продолжает закупать российский газ через европейских посредников. Второй момент: выросла себестоимость добычи. Примерно в 10 раз с 1990-х годов! И проверить эту удивительную цифру очень сложно: нужны тысячи инспекторов, детально знакомых с технологиями газодобычи. Третья причина: планы строительства газопроводов «Северный поток», «Турецкий поток» и «Сила Сибири» и всевозможной инфраструктуры. Помимо сомнительной экономической целесообразности этих проектов давно замечено, что строят их «свои» – те же Ротенберги. Структуры Аркадия Ротенберга по невысокой цене и без тендеров выкупили у «Газпрома» дочерние компании по обустройству месторождений и строительству газопроводов, объединили их в компанию «Строй-газмонтаж», которая долгое время оказывала тому же «Газпрому» дорогостоящие услуги. Вот вам и рост издержек!

Зато в России сузились возможности молодых предприимчивых людей построить свое дело без родительских связей и капиталов. Даже чиновники Минфина, прикинувшись в ходе эксперимента частными дельцами, не смогли выиграть конкурс по закупкам госкомпаний. Сколь райские условия они бы ни предлагали, выигрывали более дорогие, но «свои» предложения.

Уникальное достижение нынешней власти в том, что она смогла убедить большинство россиян в том, что следовать в русле общемировых тенденций развития и бессмысленно, и опасно. Наша система подразумевает возможность переброски ресурсов на любой «участок фронта», но не обладает встроенным механизмом, который подталкивал бы к ограничению издержек. Успехи в какой-то отрасли не получается распространить на всю экономику. Это тоже плата за державность.

Исходя из безграничности человеческих и материальных ресурсов, государство формулирует цели, которые воспринимаются как достойные достижения, даже когда не имеют никакого экономического обоснования. Странно? Но недаром Русская православная церковь всегда была верным помощником государства.

Когда я познакомился с псковским священником Павлом Адельгеймом, он был в опале. Ситуация для Русской православной церкви уникальная – рядовой батюшка пошел на открытый конфликт с местным епископом. Адельгейму к тому времени было уже за 70, болезни подступали со всех сторон, и вряд ли он полез на рожон от скуки. И я решил лично спросить его, зачем он написал книгу «Догмат о Церкви в канонах и практике», в которой раскрывалась тема несоответствия поступков священников канонам и правилам православной церкви. Ее не всякий магистр богословия осилит, и никакое массовое прочтение ей не грозило. А реакция официальной церкви так же предсказуема, как реакция советского политбюро на «Архипелаг ГУЛАГ». В СМИ попала стенограмма заседания Епархиального совета, на которой книга называлась «вредной для всех времен и народов», а сам автор «волком», «нераскаявшимся разбойником» и «новым Арием».

Предыстория тут деликатная и глубоко личная: в 1970-е гг. отец Павел сел на три года за самиздат – Библия, Мандельштам, Ахматова. Он не сомневался, что к его посадке имел отношение молодой священник Троице-Сергиевой лавры о. Евсевий (Саввин). При подавлении бунта на зоне Адельгейм потерял правую ногу. А в 1993-м Евсевия назначили архиепископом в Псковскую епархию, где отец Павел служил с 1976 года. Отношения между ними сразу не сложились, хотя Адельгейм никогда публично не рассказывал в деталях, что предшествовало его осуждению в советские времена. Говорил лишь, что главный доносчик сегодня является священником РПЦ в сане епископа и дружен с владыкой Евсевием.

Кто-то из верующих замашет руками: мол, не может православный священник сдать единоверца гонителям, да еще и в связи с распространением Священного Писания. Для этого же надо быть полным атеистом. Может, сам Адельгейм наблатыкался на зоне возводить на честных людей поклеп? Тем более он сын репрессированных: отец, поэт и артист Анатолий Адельгейм, расстрелян, мать – Татьяна Пылаева сидела в лагере. Оба, правда, реабилитированы в 1962 году.

Однако вся жизнь отца Павла словно противостояла агрессии, мести и насилию. Он с одной ногой восстанавливал храм Жен-Мироносиц после переезда из него склада «Росбакалеи». Едва распался СССР, он открыл при храме православную школу регентов, следом – приют для сирот-инвалидов в деревне Писковичи. А эти проекты мало похожи на церковную лавку, где влет расходятся свечки, ладанки и журнал «Фома», – тут нужны постоянные вложения сил и средств без отдачи. А Адельгейм умудрился окружить словом Господним пациентов психиатрической больницы в Богданово, куда уж точно зажиточным паломникам вход заказан. Старик жил в небогатом деревянном доме, ездил на «Волге», бандитам грехи по бартеру не отпускал.