Снег на экваторе - Андрей Поляков

Усилия посольского врача не прошли даром. После перелета в Найроби Вадим быстро пошел на поправку. Он стал самостоятельно поворачиваться, бриться, ухаживать за собой. Чуть-чуть задвигалась правая нога. И Вадим начал задумываться о будущем.

– Разбираться с Абдул Кадером, конечно, придется, – говорил он. – Возникнет и вопрос оплаты моей эвакуации. Нет, никому не рекомендую ехать в Сомали. Там много такого, что понять нельзя. При возникновении спорных ситуаций разрешить их цивилизованным путем возможности нет. Остается радоваться, что остальным ивановским врачам удалось уехать целыми и невредимыми.

Так же полагал и посол России в Кении Александр Игнатьев. Он считал случай с Вадимом показательным.

– Из этой истории, а подобных в мире происходит немало, необходимо сделать ряд выводов, – подчеркнул дипломат. – Прежде всего, отправляясь за границу, особенно дальнюю, необходимо выяснить, какая там политическая обстановка, каково положение с безопасностью, медицинским обслуживанием. В Африке, кстати, реальной государственной власти нет не только в Сомали.

– Во-вторых, надо помнить: чаще всего приглашают не для того, чтобы обогатились вы, а чтобы обогатиться за ваш счет, – отметил посол. – Поэтому, выезжая, нужно быть юридически защищенным. Необходимо иметь на руках подписанный, проверенный юристами контракт, в котором определяются условия работы, проживания, зарплата, оказание медицинской помощи. Лучше всего, если это будет медицинская страховка, действующая на территории той страны, куда вы едете.

– В-третьих, российские посольства и консульства за рубежом работают не для того, чтобы ограничивать свободы или ущемлять права наших граждан, – напомнил Александр Игнатьев. – Напротив, они призваны защищать их интересы. Но, чтобы эффективно это делать, нам необходимо знать, кто вы, где вы, иметь контактные телефоны и адреса ваших родственников в России. Для этого лучше всего встать на консульский учет в соответствующем консульском учреждении.

– И последнее, – сказал посол. – Да, российское государство защищает, а иногда и просто спасает своих людей, попавших в безвыходное положение. Причем иной раз с угрозой для жизни самих спасателей. Могу сказать, что в случае с Вадимом наш консул Георгий Шерстнёв немало рисковал. Но подобная деятельность – отнюдь не благотворительная. Любителям приключений приходится компенсировать расходы по транспортировке и лечению. Эти расходы, чаще всего, – больше тех сумм, которые они зарабатывают или которые им только обещают выплатить в подобных сомнительных местах.

За ошибки надо расплачиваться сполна, с этим не поспоришь. Но жаль, что и на сей раз безнаказанным остался сомалийский рекрутер, которых много развелось в последние годы на российских просторах. Попытки Вадима «разобраться» со своим нанимателем-мошенником ни к чему, разумеется, не привели. Тот легко ушел от «погони».

А ведь есть надежная процедура, опробованная во многих государствах мира. Подается иск, суд выносит постановление о взыскании в пользу соотечественника расходов и нанесенного ему морального ущерба и после очередного прибытия в страну очередной Абдул Кадер прямо в аэропорту берется под стражу и препровождается в тюрьму до выплаты пострадавшему полной компенсации. Пока этот механизм не заработает, сомалийские, и не только сомалийские, зазывалы будут наживаться на наших плохо информированных согражданах. Хотя, справедливости ради, следует признать, что в последние годы такие случаи почти сошли на нет. Сказалось повышение зарплат врачам, обесценившее посулы сомалийских завлекал. Теперь ушлые вербовщики стараются найти легковерных и отчаявшихся профессионалов в бывших советских республиках – на Украине, в Молдавии, в Средней Азии.

После того как столкнешься с подобными авантюрами, детской забавой кажутся рассказы искателей приключений, которых после распада СССР в Африке появилось немало.

Какими только способами ни добирались до Черного континента те, кто поставил себе целью повидать мир собственными глазами: на автомобилях, мотоциклах, паромах, автостопом. Пожалуй, самым необычным на моей памяти оказался русско-болгарский дуэт, очутившийся в Кении с велосипедами. И не только из-за выбранного средства передвижения.

Главным в колоритной паре был наш соотечественник, отчасти уже бывший, – Владимир Сорокин. Для подтверждения рода занятий ему не требовались документы. Лицо – загорелое, бородатое, продубленное ветрами – служило лучшей визитной карточкой. Профессиональный путешественник. Таких людей в мире немного, и среди маленького своеобычного племени Владимир по праву отвоевал себе особое место.

В кенийскую столицу Сорокин прибыл из Каира на рейсовом самолете египетской авиакомпании. Как профессионал, он заранее тщательно проработал маршрут и прекрасно знал, куда соваться можно, а куда – не стоит. Через Судан и тогда, и сейчас ехать не посоветуешь никому из-за столкновений между правительственными войсками и повстанцами, а Ливия в визе отказала. Обогнуть опасный район вдоль Красного моря тоже не удалось, так как Эфиопия и Эритрея, хотя и прекратили войну, но от полного примирения были далеки, а уж о Сомали и мечтать не стоило. После Найроби Владимир принципами уже не поступался и честно крутил педали до самой южной оконечности Африки, мыса Доброй Надежды.

– Видите ли, я ведь путешественник, а не самоубийца. Это совсем другая профессия, не находите? – с присущим юмором пояснил он необходимость прибегнуть к помощи самолета.

Велосипед кто только не избирает средством передвижения по свету. Уникальность Сорокина кроется в другом. На посещение каждой страны, за вычетом стоимости визы, он тратит не больше десяти долларов. Да-да, это не опечатка. Десять долларов и ни центом больше.

– Путешествовать с деньгами может и дурак, а без денег – только русский, – продолжил объяснять мне свое кредо бородатый крепыш.

И охотно изложил ноу-хау, наработанное кровью и потом за десятки тысяч оставшихся позади километров.

Кто чувствует в себе достаточно сил и, главное, воли, пусть попробует повторить. Перед ним откроется весь мир. Тем же, кому подобные подвиги не по плечу, а по собственному опыту подозреваю, что таковых большинство, остается вместе со мной послушать историю жизни необычного путешественника.

Родился он в Куйбышеве, то есть по-нынешнему – в Самаре. Отец преподавал в институте и мечтал, чтобы сын пошел по его стопам, избрав спокойную, солидную академическую карьеру. Поначалу так и складывалось. Школа, вуз, кафедра, и вскоре Владимир уже растолковывал студентам основы высшей математики. Преподавал он недолго, затем стал инженером в лаборатории системного анализа, но и на новом месте полного удовлетворения не было.

И тут в жизни случился первый крутой поворот. В свободное от работы время Владимир сотрудничал с газетами, писал рассказы. На пробу послал целых 25 штук в Литературный институт, но во всех рассказах герои сплошь были отрицательными, на что автору и было строго указано в ответе института. А вот опубликованные в печати статьи, собранные и направленные во ВГИК, приглянулись. В институте кинематографии как раз шел набор в мастерскую детского и юношеского фильма. Требовались люди, с одной стороны, творческие, а с другой – успевшие освоить какую-нибудь техническую профессию. Сорокин пришелся кстати.