Рунные витражи - Марина Ясинская

Воображение уносит меня вдаль. Я вижу города, сказочные и прекрасные. В них живут люди. Другие, не такие, как мы. Они веселы и беззаботны. Они не умирают от черного ветра. Может быть, люди даже сделали вещи, помогающие им летать, словно птицы.

Куда и зачем летят птицы в месяц ветров? Огромные, свободные и прекрасные, они парят над Городом на недосягаемой для стрелы высоте. Никто не знает, откуда и куда ведет их путь. Курлыкающие призывные крики во время их полетов разносятся над всей пустыней.

Зовут за собой.

* * *

В этом году месяц ветров уже закончился. Он не соответствовал своему названию – было тихо и спокойно. По небу, догоняя стаи птиц, летели белые пушистые облака. В то утро мы вчетвером сидели на крыше высокого дома. Долговязый Стас придерживал Крошку, которая примостилась у самого края и весело болтала ногами. Анрика неотрывно смотрела на стаю, пролетающую над Городом большим клином.

– Посмотрите, – сказала Анрика, – их ведет вожак. Неужели он один знает, куда надо лететь?

– Не думаю, – ответил я. – Может быть, он просто самый смелый.

– Как Стас, – рассмеялась Крошка.

– Да, наверное.

– Ну почему у нас нет крыльев? – встрепенулась Крошка. – Вот прямо сейчас взяли бы и улетели.

– Эй, поосторожнее, птичка, не упади, – забеспокоился Стас. – Разлеталась…

– Я маленькая и легкая, что мне сделается? Тут и падать-то некуда.

– А я бы и вправду улетела из Города, – тихо проговорила Анрика. – А ты, Лесс? Ты бы смог уйти?

Я хотел сказать, что вместе с ней готов бежать хоть на край света, но поймал ее серьезный взгляд…

– Да, – ответил я. – Смог бы. С тобой.

– А давайте все уйдем из Города? – сказала Крошка. – Что нас тут держит?

В это время крылатый вожак закричал, и птицы еще долго-долго перекликались друг с другом, пока не скрылись за горизонтом. Мы с Анрикой больше не возвращались к тому разговору, но я знал, о чем она думает, порой встречая ее пристальный взгляд.

* * *

– Очнись. Очнись, Лесс! Что с тобой? Совсем замечтался, – Анрика теребила меня за плечо. – Ветер! Не видишь – буря начинается!

– Анрика…

Я с удивлением посмотрел на свои ладони с натертыми мозолями и следы крови на ручке ворота.

Буря налетела на Город неожиданно. Ветер долго подкрадывался, стелясь над песком, стараясь не выдать себя неосторожными порывами. Уже перед Городом он встал на дыбы и в полную силу обрушился на прижавшиеся друг к дружке дома. Улицы оказались в его власти. Ветер выл и хлестал песчаной крупой по крепким стенам. В ярости он пытался поймать хоть кого-то из людей, не спрятавшихся от буйства стихии.

– Я зашла к тебе, а тебя нет! – старалась перекричать ветер Анрика. – К Стасу – у него только Крошка сидит! Ты с ума сошел! Зачем столько работать? Тебя давно должны были сменить. Ой! – схватилась она за щеку от укола острого камня.

Возле дома Старосты никого. Охотники укрылись внутри. Площадка у колодца опустела. Лишь ветер, поднимающий потоки колючего песка, и мы.

– Домой не пойдем! – задыхаясь, закричал я. – К Старосте, быстрее!

Мы вцепились, вжались в холодную стену, прильнули к ней, как к лучшей защитнице. Одной рукой я держал Лирику (потом на ее руке останутся синяки), прикрывал от летящих камней. И мы шли. Вопреки ветру, бьющему в лицо.

Провал двери очень близко.

Три шага.

Два.

Может быть, от голода он совсем потерял осторожность. Может быть, поджидал добычу невдалеке, и буря застала его врасплох. Но сейчас ветер и летящие камни гнали его по улице Города. Восемь лап скользили по бегущему песку и тщетно искали опору.

Пустынные пауки – наши враги. И добыча, если уметь правильно приготовить мясо. При встрече в пустыне победителем оказывается только кто-то один. Либо ты, либо паук. Других вариантов быть не может. Сейчас паук боролся за жизнь, стараясь скрыться от убийственного ветра. Но он увидел двух прижавшихся к стене людей, и инстинкт хищника победил. Передними лапами паук успел схватиться за стену, зацепился, и вот уже пустынный хищник ползет позади нас. И гораздо быстрее – обязательно догонит.

А до двери целых два шага. Не успеть.

«Сынок, тебе уже шесть лет. Совсем взрослым стал сын охотника. А знаешь, без чего не обходится ни один настоящий мужчина? Держи подарок. Я сам выковал пружину».

«Ой, папа, самострел! Спасибо!»

Он всегда висит у меня под курткой. Маленький, по сравнению с другими самострелами. Но такой же смертоносный.

– Держись! – крикнул я Анрике, отпустил ее руку, прижал собой к стене, укрыл от кинжальных камней. Ветер унес прочь мои слова.

Почему я спокоен, и свободная рука, достающая самострел, не дрожит?

Паук замер, словно почувствовал опасность. Зашипел. Красные глаза буравили меня взглядом. Большим пальцем я сбросил предохранитель. Хорошо, что ветер дует в спину и не мешает выстрелу.

Мысль – вспышка, мысль – стрела.

«Бей точно в голову, сынок. Задержи дыхание. Плавно спуск… Эх, опять промазал!»

Мгновение – и мысль ушла. Как и не было.

После того, как маму забрал черный ветер, после того, как пески поглотили отца… Я просыпался раньше всех в Городе. Выходил к одинокой мишени позади дома. Натягивал пружину и, глотая слезы, стрелял. Затем подбирал улетевшую мимо мишени стрелу, натягивал пружину и снова стрелял. Снова и снова… Пока, наконец, не стал выдергивать стрелу из черного нарисованного центра.

Я никогда не стану охотником. Но отец всегда хотел, чтобы я попадал в цель.

Щелк! Стрела вошла в голову паука точно между глаз. В нервный центр. Длинные лапы ослабли, разжались, и ветер погнал мертвого паука, ударяя о стены домов, как мешок, наполненный требухой.

Анрика что-то пыталась сказать, но я не понимал ее слов. Губы девушки беззвучно шевелились. На мгновение наши уста встретились, и мы ввалились в дом Старосты.

За дверью бесновался ветер, так и не получивший желанной добычи.

* * *

Дом Старосты – самый большой в Городе. Здесь мы собираемся на учебу, здесь в старых шкафах хранятся знания. Длинный коридор ведет вглубь под землю к нескольким залам.

Сейчас темный проход был пуст. Из-под приоткрытых дверей большой комнаты пробивалась узкая колеблющаяся полоса света, и слышался тихий разговор. Я прокрался к двери, заглянул в щелку, поманил к себе Анрику.

Многие охотники укрылись в доме от бури. Одни сидели полукругом на скамейках, другие разлеглись прямо на полу. Корк устало стоял, опершись о стену. Возле Старосты сидел путник. В его глазах плясали отблески горящей на столе свечи, но казалось, что взгляд чужака устремлен куда-то далеко, мимо толстых стен каменного дома. Он пронизывал бурю и терялся там, за горизонтом, в неведомых далях.