Счастливчик Леонард - Владимир Корн

– А чего медлишь? – Девушка ловко покрыла семеркой бубен валета червей, хотя козырями были пики. – Мы тут в карты сыграть затеяли, чтобы отвлечься, – пояснила она очевидное.

Барри, на удивление ничего не жрущий, с интересом наблюдал за игрой. Мало того, по‑моему, он еще и помогал Клер мухлевать. И как иначе можно истолковать его действия, если тот, когда Клер побила семеркой валета, гавкнул так громко, что все вздрогнули и невольно на него посмотрели? А когда одна из служанок леди Хельги что‑то заподозрила и потянулась к столу, он лизнул ее в щеку, заодно смахнув хвостом карты на пол. Вернее, на палубу, потому что капитан Лавост всегда недовольно морщится, если называть вещи на корабле неправильно. Затем пес мгновение подумал и лизнул в щеку уже саму леди Хельгу.

Извиняюще так лизнул. Мол, ты тоже хорошая, но у меня есть хозяйка, и прежде всего я обязан помогать именно ей.

– Барри, отстань! – возмущенно сказала пассия маркиза. – Мне из‑за тебя ничего не видно!

После чего столкнула с колен его огромную морду, которую пес попытался там пристроить.

Что‑то непохоже, чтобы Барри действительно был бойцовской породы. Скорее уж дамский угодник…

– Ладно, пойду остальных перебью, – печально вздохнул я. Вообще‑то, когда шел сюда, рассчитывал на поцелуй, напутствие и горячую просьбу себя поберечь.

– И не задерживайся там! – услышал я от Клер уже в спину, будто меня послали в лавку за сладостями.

– Он у меня тако‑ой растяпа! – пожаловалась девушка, когда подумала, что я ее уже не слышу. – Сама даже не знаю, за что я его так люблю… – И совсем уж музыкой для моей души прозвучало: – Боги, только бы с ним ничего не случилось!

– Ну вот, Рейчел, опять ты выиграла! – Несомненно, голос принадлежал леди Хельге. И я было подумал, что не помогли Клер все ее хитрости, когда та добавила: – Кстати, твой «растяпа» очень даже миленький! Интересно, а каков он в…

Что было дальше, я уже не слышал, стремительно бросаясь наверх. Судя по громким возбужденным голосам, там все только начиналось.

Еще я думал о том, что любят же благородные помпезность! Вот и этот граф Канижио. Нет чтобы покончить с маркизом де ла Сантисима тихо: например, подкупив его повара, чтобы тот подсыпал крысиного яда ему в суп; так нет – организовал целую войну.

Как поступил бы я сам? Взяв с собой Блеза и Гаспара, скрытно ночью проник бы на борт «Ласточки» и зарезал маркиза во сне. А заодно и тех несчастливцев, которые оказались бы на моем пути. Или вообще проник бы в одиночку, так даже надежнее. А что граф? Он же не мог не понимать, что попадет под определенную зависимость от Якобса, чтобы сохранить все в тайне.

А сам Якобс! Нет чтобы теперь успокоиться и убраться восвояси – ведь деньги наверняка ему уже заплачены… Хотя, если разобраться, на «Ласточке» есть что взять – лакомый кусочек.

Галера к тому времени снова успела встать на якорь, и течение развернуло ее носом к стремительно приближающимся лодкам. Недалеко от нас оказался один из островков, и я решил, что смогу добраться до него вплавь вместе с Клер, если даже она совсем не будет мне помогать.

– Эх, будь у нас времени чуть больше, я бы завел якорь с кормы! – посетовал капитан Лавост.

– Ну, помолясь и благословясь, начнем! – сказал маркиз де ла Сантисима и, подавая пример, приложил к плечу приклад арбалета.

Вокруг меня тут же застучали баллисты, заскрипело дерево луков и приглушенно зазвенели толкатели арбалетов. Да и сам я от других не отставал. Правда, тактику выбрал себе иную. Положить в цель всю имеющуюся у меня дюжину болтов – проблем не встанет. Но что от этого будет толку? И потому моими жертвами были только кормчие, кто управлял лодками. Удачный выстрел – и тот, уже мертвый, навалится на румпель, чтобы увести лодку в сторону от курса. И тогда она вильнет в сторону, тараня другую, ломая ей весла и сцепляясь с ней. Тут уж не зевайте, стрелки, – бейте в самую гущу, в кого‑нибудь да попадете.

И еще я молил всей душой, чтобы лодка Якобса приблизилась на расстояние полета обычного болта. Но он, держась в отдалении, явно не торопился личным примером придать мужества атакующим.

Сделать так, чтобы лодки сцепились, пару раз мне удалось. Правда, проку было немного – стрелки на «Ласточке» собрались еще те. За исключением Гаспара с Неддом, которые клали в цель каждый болт. Затем лодки приблизились совсем уж вплотную, я на мудреное выцеливание кормчих плюнул и поспешил расстрелять остаток, пока их не прикрыла носовая надстройка галеры, оставив на всякий случай три болта.

Когда на борт «Ласточки» толпой полезли разбойники, пропел горн, и немногочисленные защитники бака, среди которых были и Блез с Головешкой, поспешили спрятаться в носовой надстройке. Под палубой есть проход, и вскоре они присоединятся к нам в башне.

Палуба быстро заполонилась разбойниками. Но часть из них – стрелки – спряталась за носовой надстройкой, и теперь посмотреть вниз без риска получить стрелу или болт не получалось. И тут внизу раздались гулкие удары.

Ломают дверь в башню, а сразу за ней – Клер!

– Всем вниз! – скомандовал де ла Сантисима, сам оставаясь на месте.

Впрочем, как и капитан «Ласточки» Лавост. Ну да, общее руководство лучше производить отсюда, с вершины башни. А что дверь в любой момент выбьют и разбойники ворвутся в башню… ну, на войне как на войне. Представив себе, что произойдет дальше, я едва сдержался, чтобы не взвыть от отчаяния.

– Позвольте, маркиз! – И я выхватил кортелас из его ножен.

Плевать, как он к этому отнесется, нельзя было терять ни мгновения. Прыжком оказавшись между зубьями парапета, я бросился вниз. Не сказать, чтобы совсем уж сразу на палубу – все‑таки высоковато, но ведущий туда туго натянутый канат оказался как нельзя кстати, и мне только и оставалось, что по нему соскользнуть.

Не надо и говорить, что моего появления там не ожидал никто. Выстрел, другой, третий в столпившихся перед дверью разбойников – и я отбросил в сторону бесполезный арбалет. Очередной прыжок, и, сжимая в одной руке кортелас, а в другой – кинжал, застыл, прижавшись спиной к двери, за которой находится та, чья жизнь мне была куда дороже собственной. Долго мне не продержаться, но даже небольшой задержки должно хватить, чтобы за дверью успели появиться защитники дам.

Разбойники на миг застыли от неожиданности, после чего вперед шагнул один из них. В низко, по самые глаза завязанной косынке и с блестевшей из‑под нее золотой серьгой в левом ухе. Он зловеще ухмыльнулся.

– Я так понимаю, герой отыскался? – И толпа за его спиной язвительно засмеялась.

Я молчал, потому что в словах смысла не было. Он был только в том, чтобы задержать их здесь как можно дольше.

– Ну что ж, проверим, каков ты на самом деле, герой! – И он сделал шаг, одновременно замахиваясь кривой, с огромной елманью саблей.

Та уловка, которой научил меня когда‑то Гаспар, одинаково хороша и против воина в латах и шлеме, и против такого, как этот, на котором была лишь безрукавка из толстой кожи, что только с большой натяжкой можно посчитать подобием кирасы. Потому что целью всегда является место под нижней челюстью, причем сам удар наносится снизу вверх. Именно туда и угодило острие моего клинка, после того как, звякнув, кортелас увел его саблю в сторону. Острие вонзилось примерно на ширину ладони, но глубже и не надо – клинок может застрять.