Общество поглощения. Человечество в поисках еды - Марк Биттман

Противодействие этой машине – одна из труднейших и важнейших задач в сфере современного питания. Если молочную смесь, неполноценный и часто вредный продукт, можно легально продавать как «рекомендованный доктором», где тогда пределы? Если бренды настаивают, что подслащенные хлопья – это вопрос «выбора», а детей через СМИ учат выбирать продукты, которые им вредят, как нам построить здоровое общество? Как вы скоро узнаете, сейчас, когда три или четыре поколения американцев уже живут в системе, которая их убивает, прокладывание курса перемен требует неизмеримо большей вовлеченности, чем «научение» родителей правильно питаться.

12

Так называемая Зеленая революция

Зеленая революция обычно преподносится как дар Америки развивающемуся миру, внедрение агросистемы, которая облегчила проблему голода и повысила благосостояние, особенно среди фермеров. Однако, как мы убедились, промышленное сельское хозяйство едва ли стало благом для большинства американцев и его распространение по всему миру повлекло столько же проблем.

Революция 1949 года, в результате которой была создана Китайская Народная Республика, вызвала страх у западных правителей, перед которыми замаячили перспективы подобных революций повсюду. Поскольку колониализм старого типа после Второй мировой войны умирал, страны, только что обретшие самостоятельность, столкнулись с выбором между Востоком и Западом.

Большинство крестьян в мире – опять-таки имеются в виду люди, считающие себя крестьянами, без каких-либо негативных оттенков смысла – просто хотели владеть землей, на которой работали. Однако перераспределение земли было (и остается) нетипичным. Даже там, где западные власти считали его желательным, отсутствовали установленные демократические механизмы передачи земли от богатых владельцев крестьянам, тем более что эти владельцы имели очень большое влияние на функционирование «установленных демократических механизмов».

Исключением стала послевоенная Япония, где, как это ни парадоксально, американские оккупационные власти во главе с генералом Дугласом Макартуром разработали и осуществили семилетний план по обеспечению принадлежности земли тем, кто ее обрабатывает. Аналогичные программы были введены в действие в Южной Корее и Тайване, и, по мнению многих, инициированная США реформа стала экономической основой первого «азиатского чуда» – периода бесперебойной относительно эгалитарной индустриализации Японии, Южной Кореи, Гонконга, Тайваня и Сингапура между 1950-ми и 1990-ми годами.

Земельная реформа другого типа имела место в Китае, где к 1950 году класс землевладельцев был уничтожен – в самом буквальном смысле. Государство присваивало землю и навязывало коллективизацию по модели Сталина. Этому сопутствовали определенные выгоды: 300 млн китайских крестьян получили землю, инструменты, скот и инфраструктуру и были освобождены от арендной платы. Некоторые стороны этого явления выглядели привлекательно повсюду в мире, пока Мао не заставил миллионы человек мигрировать в города, убив миллионы других; самый катастрофический голод в истории человечества последовал менее чем через десять лет после этого.

Это сложная картина. Столетиями крестьяне жили в условиях угнетения, а аргумент, что каждый заслуживает того, чтобы иметь достаточно земли для прокорма своей семьи, привлекателен. В действительности сегодня эта идея все больше превращается в одно из прав человека, которое часто называют продовольственной независимостью. Важно также признать, что ни одна система не является идеологически безупречной. И Запад, и Восток предавались эгалитаристской риторике, однако поддерживали или подавляли демократические движения в соответствии с целесообразностью; слова расходились с делом.

Запад хотел убедить формирующиеся власти и народы освободившихся стран в том, что, в отличие от Мао и Сталина, он предлагает ненасильственный путь к процветанию посредством развития сельского хозяйства в промышленных масштабах, а никто и не мог бы утверждать, что американская агросистема не являлась современным чудом человеческой изобретательности, производившей огромное богатство и беспрецедентный излишек продовольствия.

Однако, даже если развивающиеся страны просили помощи в восстановлении автономии производства еды, уничтоженной колониализмом, Соединенные Штаты агрессивно навязывали им машины, химикаты и семена, иногда на выгодных условиях, иногда нет.

В 1968 году Уильям Год, директор Агентства США по международному развитию, дал определение поддерживаемому Соединенными Штатами распространению промышленного сельского хозяйства: «Эти и другие достижения в сфере сельского хозяйства содержат в себе зачатки новой революции. Это не жестокая Красная революция, подобная совершенной Советами, и не Белая революция иранского шаха. Я называю ее Зеленой революцией»{271}.

Была ли Зеленая революция технологическим чудом, указавшим путь к концу голода в мире, к освобождению бедных фермеров при увеличении урожаев и обещании всех богатств и жизненных благ послевоенных США? Реальный ответ не совпадает с тем, в котором вас пытаются убедить ее сторонники.

Зеленая революция началась в 1940-х годах (прежде, чем получила свое название), когда первопроходец в области получения гибридных семян Генри Уоллес, Фонд Рокфеллера и правительство Мексики создали Мексиканскую сельскохозяйственную программу. К ней присоединился молодой американский агроном Норман Борлоуг. Практически игнорируя традиционно выращиваемые в этой стране культуры, он создал высокоурожайные гибридные семена и предложил их Мексике наряду с химическими удобрениями и пестицидами, имея в виду выращивание товарных культур для продажи на мировом рынке.

Если посмотреть на определенный набор цифр, описывающих результаты осуществления этой стратегии, Зеленая революция действительно покажется чудом. Суммарно производство продуктов питания в развивающемся мире за период с начала 1960-х до конца 1980-х годов увеличилось вдвое (в некоторых случаях еще больше) и росло быстрее, чем само население{272}. Мексика из импортера пшеницы превратилась в экспортера{273}. Более высокие урожаи привели к росту производства риса в Индонезии почти на 300 %{274}. Производство кукурузы в Латинской Америке увеличилось на треть{275}.

К 1990-м годам почти 75 % выращиваемого азиатского риса и половина пшеницы в Африке, Латинской Америке и Азии относились к новым гибридным сортам{276}. Зеленая революция, по сообщениям, удвоила продовольственное снабжение в Азии всего за 25 лет{277}. Это существенно опережало рост населения, и к 2000 году на душу населения в мире приходилось на 20 % больше пищи, чем в 1961 году. Число голодающих в период с 1970 по 1990 год снизилось на 16 %{278}. «Зеленые революционеры» часто указывают на цифры, свидетельствующие об удвоении мировых урожаев риса, кукурузы и картофеля и о трехкратном росте урожаев пшеницы{279}.

Зеленая революция оказалась такой успешной, что Борлоуг, ее номинальный глава, получил в 1970 году Нобелевскую премию мира. «Для миллионов несчастных, долго живших в отчаянной нужде, – сказал он, – Зеленая революция кажется чудом, породившим надежду на будущее»{280}.

Тем не менее Зеленая революция не покончила с голодом. Даже в мейнстриме ее оценки изменились, насколько можно судить по заголовкам в новостях: «Зеленая революция в Индии увядает в связи с обратным эффектом субсидий»{281} (The Wall Street Journal), «Фермерская "революция" в Индии движется к краху»{282} (Национальное общественное радио), «Токсичные последствия Зеленой революции»{283} (U. S. News and World Report).

Дело в том, что увеличение урожая необязательно ведет к улучшению жизни людей, потому что рост количества еды на рынке никогда не означал уменьшения числа нуждающихся, а сельскому хозяйству на основе химикатов, капитала и кредитов сопутствует колоссальный вред.

Истина заключается в том, что Зеленая революция никогда не преследовала цель «накормить мир». Она всегда основывалась и продолжает основываться на пиаре. Скорее, она представляла собой фронт продаж американского сельскохозяйственного оборудования, химических веществ и семян – продаж, нацеленных по большей части на фермеров или инвесторов, имеющих значительный капитал на покупку земли и машин.

В действительности увеличение мировых урожаев было обусловлено сочетанием факторов, лучше всего описанных в статье антрополога Гленна Дэвиса Стоуна в The Geographical Journal за 2019 год: «Легендарный триумф на пшеничных полях был следствием финансовых стимулов, орошения и возвращения дождей и достигался за счет более важных продовольственных культур. Долгосрочные тенденции роста производства продуктов питания в целом и в расчете на душу населения не изменились, [и] годы Зеленой революции, если рассматривать их отдельно, в действительности отмечают замедление развития»{284}.

Например, Зеленой революцией объясняют рост урожаев в Индии. Однако перед посадкой в этой стране американских чудесных сортов пшеницы и риса здесь несколько лет стояла засуха,