Когда расцветает опал - Вероника Янушкина

— Как давно я вас не видела! Столько ужасных событий свершилось в нашем доме! — изумилась тень, — вы… все вместе.

— Повода для разногласий не осталось, — Растан пожал плечами, — мы признали ошибки прошлого и сошлись во мнении, что вместе сильнее, чем порознь. Нам есть, к чему стремиться.

— Это точно, — кивнул Стеллан.

Королева округлила глаза:

— И… малыш с вами!

Корран испуганно смотрел на незнакомку.

— Хотели познакомить с тобой.

— Перед важным событием, — младший брат сложил руки на груди.

— Это ещё точнее, — поддакнул старший.

— Каким?

— Твоим освобождением, — одновременно произнесли два голоса.

Алкеста замерла.

— Но… кто? И как? Нужен отмеченный Левентом!

— Я, — Саша теребила волосы Коррана, — я смогу. Мне перепали кое-какие умения кайхалов. Контроль над стихией сапфира в том числе.

— Много-много лет я ждала этого, — она стиснула ладони, — с того дня, когда увидела великого Адара в надлунном мире. Он сказал, я должна вернуться и ждать, когда погаснет аметист. Дескать, обряд погребения был сознательно нарушен, и мою семью ждёт суровая кара. Теперь я понимаю, о чём говорил покровитель.

— Тогда я начну.

Дарра передала сына Стеллану и встала с травы.

Озеро переливалось ядовитыми огнями. Ветер ронял листья, те тлели и вспыхивали язычками алого пламени. Миновали десятилетия, отравленная вода сохранила силу. Каорри снесли дворец и возвели памятник, но подойти к смертельному водоёму побоялись. Правильно сделали. Заклятие кайхалов будет действовать до следующего схождения.

Саша вытянула руку и сделала жест, будто касается пальцами воды. По дну закружились вихри, поднялись волны. Тягучие порывы прощупывали каждый камень, кочку, яму в поисках старинного сокровища. Удивительно, сколько всего покоилось в безмолвных пучинах! Мечи, вёдра, лопаты, доспехи и даже… остатки костей. Слухи оказались правдивы, что сказать. В глубинах обрели вечный сон неугодные каорри. По-хорошему, тут обитали десятки призраков. Самый «свежий» окунулся, приблизительно, в ночь переворота.

Под толстой металлической пластиной, возможно, щитом покоилось кольцо. Журавлица быстро закрутила пальцами. Озеро забурлило, словно зелье в гигантском котле, и на поверхность всплыла грамма. Заключённая в воздушный пузырь, она пролетела над опасной зоной и опустилась на камень. Оправа почернела и погнулась, словно от удара булыжником. Самоцвет внутри сокровища пульсировал в такт биению сердца.

— Скоро, скоро я обрету покой в обители Адара, — королева утирала призрачные слёзы, — но сначала хочу поблагодарить каждого из вас, дорогие мои. Александра, будь такой же смелой и стойкой. Ты вдохнула жизнь в моего старшего сына и помогла найти путь младшему.

— Рада стараться, — Саша улыбнулась уголками губ.

Алкеста присела на колено:

— Слушайся родителей, Корран. Слушайся и верь в свои силы. Если что-то не получится, то пробуй снова и никогда не сдавайся.

Мальчик кивнул, Её величество выпрямила спину.

— Растан, моё аметистовое солнышко. Ты простил меня, о большем вряд ли могу мечтать. Карвахен изменился, ты изменился. Эпоха королей миновала, но я не хочу, чтобы ты грустил об этом. Теперь ты волен поступать, как знаешь, не следовать пустым и громоздким протоколам, не тяготиться чужими ожиданиями. Ты сам прокладываешь свой путь, а это — истинная свобода. Я верю: ты станешь великим. Иди и ничего не бойся.

— Кое-что я уже придумал. Верю в успех, — орд Стасгард плотно сжимал губы и явно боролся с подступившими чувствами.

— Стеллан, мой молчаливый воронёнок. Ты стал другим. Обретя Александру, ты стал другим. Я вижу, насколько ты уверен в себе, и как твёрдо следуешь за мечтой. На твою долю выпало испытания, которые бы сломали любого другого. Переменчивость и стойкость опала передались тебе в полной мере. Будь верен себе и поступай так, как велит сердце.

Отмеченный Морой кивнул. Слова комом застряли в горле.

— Люблю вас всех, — на лице сияла печальная улыбка, — люблю и желаю удачи во всём.

Воцарилась пауза.

На ладони Стеллана загорелось опаловое пламя. Щелчок пальцами, и залп огня охватил кольцо. Затрещал металл, словно пожаловавшись на тяжкую судьбу, раскалился до синевы и растёкся грязно-серой жижей. Аметист лопнул. Осколки усыпали траву.

Призрак угасал. Распадался на зеленоватые снежинки, метелью закружившиеся в ночном небе.

Над озером послышались последние слова:

— Будьте счастливы, птенцы мои…