Трудности языка - Ксения Кононова

И одно тянет за собой другое. «Если бы не…» Достаточно убрать хоть одно обстоятельство и все было бы по-другому.

Возвращаюсь пешком через полгорода, погруженного в ночь. Хочу немного проветриться, успокоиться и собраться с мыслями, игнорируя дурацкий внутренний голос, обижено шепчущий, что нужно было остаться и наплевать на все остальное, потому что другой возможности у меня уже никогда не будет. Еще один шанс почувствовать тебя, который я упустил. Просто секс. Разве не этим я руководствуюсь в своей личной жизни? Но с тобой все намного сложнее. Я не знаю, что это для тебя. Интерес? Новые ощущения? Внезапно вспыхнувшая ностальгия? Что? Я даже не знаю гей ли ты. Или… ты же женат, так что вряд ли. Одно знаю точно, что бы это ни было, это не то же самое, что у меня.

Когда добираюсь домой, на наручных часах уже два ночи. Лезу в карман, но вспоминаю, что ключа у меня нет, и стучу в собственную дверь. Через несколько минут открывает Вик. Сонно ерошит волосы, пропуская внутрь. Уже спал.

— Все в порядке? — прикрывая ладонью зевок.

По самым долгосрочным подсчетам я должен был вернуться еще минимум полтора часа назад. Но Вик ничего не говорит. Наверное, именно так себя чувствуют неверные мужья. Меня передергивает от этого сравнения. Я помог тебе избежать подобных ощущений. Снимаю обувь и притягиваю его к себе.

— Пришлось пешком через полгорода возвращаться, — зачем-то говорю, хотя он и не интересовался. Ничего не уточняет. Просто целует меня, а я прикрываю глаза и отдаю себе отчет в том, чьи губы представляю. Незамедлительная реакция и джинсы жмут в бедрах.

— В душ… — утягиваю его за собой, и Вик не сопротивляется.

На нем одни джинсы и я быстро справляюсь с пряжкой и молнией, стягивая их с него вместе с бельем. Нашарив рукой кран, открываю воду и помогаю ему снимать с меня одежду. Забираемся в ванну, и я чувствую его ладони, скользящие по моей спине и слегка сжимающие кожу. Они опускаются к бедрам, пока мы тремся друг о друга под теплыми потоками воды, льющейся из моего душа.

Накрываю рукой наши стояки, и Вик стонет в мои губы, когда начинаю ритмично двигать ладонью. Вдруг отрывается от меня и поворачивается спиной, упираясь ладонями в кафельную стену. Да. Тянусь к стеклянной полочке за презервативом, пока другой рукой поглаживаю его по ягодицам. Скользкий от мыльной пены палец проникает внутрь его тела и Вик выдыхая, подается бедрами навстречу. Несколько секунд и я обхватываю его за талию, удерживая в скользкой ванне, и вхожу в него. Негромко мычит. Еще секунду даю привыкнуть и начинаю двигать бедрами, целуя в плечо. Он запускает пальцы в мои мокрые волосы и чуть поворачивает голову, ища мои губы. Целую его, продолжая свои толчки. Что я чувствую? Возбуждение. Желание. Страсть. Но после оргазма это все пройдет. И что останется? Ничего. И я понимаю, чего мне на самом деле не хватает. Не умопомрачительного секса и тройных оргазмов, а того что бывает после. Ощущения тонкой связи с человеком, с которым испытал наслаждение. Как тогда, когда я голым лежал на прохладном полу, растворяясь в твоих невесомых прикосновениях к моей коже, и казалось, что ничего лучше этого просто не может быть. У меня были сотни оргазмов за всю жизнь и многие из них были намного сильнее, чем те, что я испытал с тобой, но именно этого ощущения у меня ни с кем после тебя не было.

Вик начинает подмахивать, и я обхватываю ладонью его стояк. Каждое движение его бедер заставляет мою ладонь скользить по его плоти и через пару минут он сдавленно стонет, кончая в мою руку. Прикрываю глаза от ощущения пульсирующего обхвата и уже не сдерживаю свой оргазм. Спазм на миг сводит мышцы, чтобы потом полностью расслабить их. Утыкаюсь в его спину, тяжело дыша. Но самое ужасное то, что на самый короткий миг я представил тебя на его месте, и этого короткого мгновения оказалось достаточно, чтобы я кончил. Ненавижу тебя.

— Все хорошо? — целую Вика в шею.

— Даже лучше, — прерывисто выдыхает и я, выскользнув из него, поворачиваю к себе.

А со мной? А со мной совсем плохо. Мучаюсь сам и, вероятнее всего, заставлю мучиться и его. Смотрит в мои глаза и мне становится жутко от этого взгляда. Потому что я сейчас вижу в нем то, о чем думал несколько минут назад. Связь. У него со мной. Но не у меня с ним. Я сволочь. Такая же, как и ты. Отвечаю на его поцелуй. Мы моемся и выбираемся из ванны. Пока я расстилаю диван, Вик курит на балконе. Ментоловый дым едва ощутимо проникает в комнату. Увязаю в какой-то трясине. Сознательно. Добровольно. Ты женат, хочешь меня, но не любишь, я люблю тебя, но не хочу потом опять жить воспоминаниями о простом трахе, ничего для тебя не значащем, разъедая себе душу, и представляя, как ты каждую ночь трахаешься со своей женой, поэтому сплю с Виком, которого не люблю. А Вик не только хочет меня, но и Бог его знает, что еще он ко мне испытывает кроме этого. И кому из нас троих в этой ситуации легче всего, я не знаю. Вероятно все-таки тебе, потому что послезавтра ты свалишь домой и через пару дней и думать забудешь о своем пьяном необдуманном порыве.

Вик возвращается с балкона и забирается на диван. Укладываюсь рядом. Закрываю глаза, и чувствую, как он придвигается ближе, целует мою грудь, поглаживает кончиками пальцев и спускается ниже. Если остановлю его сейчас, станет очевидно, что со мной что-то не так. Поэтому я чуть смещаюсь в сторону и, заставляя его перебросить через мою голову ногу, провожу кончиком языка по внутренней стороне бедра. Он шумно дышит и в ответ проводит языком по моему паху. Через несколько минут мы уже вовсю сосемся и лижемся, постанывая и выдыхая шипящие звуки. Пусть он и не профи пока в оральных ласках, зато его руки с лихвой компенсируют этот маленький недостаток. В очередной раз подаюсь бедрами и, чувствуя, что уже на грани, пытаюсь выскользнуть из его рта, но Вик плотнее смыкает губы, и я вздрагиваю, понимая, что он глотает мое семя. А через несколько секунд я делаю то же самое. Поворачивается и, забросив на мое бедро ногу, целует.

— Тебе не обязательно было это делать.

— Знаю, — улыбается. — Но хотел попробовать.

— И?

— Что-то между сырым яйцом и заварным кремом.