📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаСтальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 241
Перейти на страницу:

Он просто помешался на пунктуальности и эффективности. За все налагались штрафы: за опоздания, дерзости, задолженности в «Консум-Анштальт» и такого рода проступки, по которым в другом сообществе решения принимались бы на уровне городских властей. Крупповских полицейских было больше, чем эссенских. Рабочие, которые хотели оставить свои места на несколько минут, даже по нужде, должны были получать письменные разрешения мастеров. Но Круппу этого мало. Всю жизнь он стремился к «порядку», а, по его мнению, такового у него никогда не было. В 1850-х годах издан указ о том, что «беготню в токарном цехе нужно прекратить полностью. Каждый, кто захочет пить, должен сказать об этом мастеру, у которого будет питья достаточно для всех. Тот, кто не согласен с правилами, может уходить». Спустя десять лет он жаловался: «Я хочу еще раз обратить внимание… на простои и потери времени, которые можно видеть ежедневно», а накануне войны с Францией в сердцах написал: «Если походить вокруг, повсюду в цехах встретишь бездельников и тунеядцев». В разгар финансового кризиса он выбрал время снова проинспектировать цеха. «Я намереваюсь позаботиться о том, чтобы был установлен порядок, – писал он. – Больше не может быть и речи о терпении. Я много лет был терпелив понапрасну и не хочу терпеть еще целых две недели». Но пришлось. Два года спустя он негодовал: «Рабочий определенно получает удовольствие от расходования в безмерных количествах газа и нефти, если это не из его кармана; у него нет чувства в отношении потерь такого рода».

Клятвы в верности теперь требовались от каждого сотрудника, хотя Альфред относился к ним скептически. Он продолжал сохранять некие «закрытые отделы» – на время смен люди были буквально заперты, – но и здесь, как он понял, любой увольняющийся снабженец или сварщик может прихватить с собой самые ценные технические секреты фирмы. Однажды ушел мастер с одного из новых, засекреченных конвертеров Томаса и нанялся на работу в Дортмунде. Крупп его там отыскал и пытался уговорить дортмундскую полицию арестовать его. В письме на фирму он с раздражением писал: «Не важно, будет ли Л. когда-либо опять выполнять для нас полезную работу и какие расходы и неприятности повлечет за собой предъявление ему иска – все эти проблемы имеют второстепенное значение. Мы должны быть уверены в том, что уважаются наши контракты и дисциплина. Тот, кто ловчит, не получит ни минуты покоя. У него шаткая позиция. Мы должны атаковать его исками о причинении ущерба и общественным бесчестьем до тех пор, пока позволяет закон».

Альфреду и в голову не приходила мысль о том, что даже немецкий суд не был бы оскорблен созерцанием человека, который поменял работодателя, и что в этом нельзя усмотреть никакого общественного бесчестья. Он считал совершенно невыносимой несправедливостью свободу человека наниматься и увольняться: ведь это означало, что любой недовольный болван мог распродать его всему Руру. По его мнению, несправедливой была и «поденная оплата», как он ее пренебрежительно называл, и он ввел бы опять сдельщину, если бы не был предупрежден, что в таком случае от него уйдут лучшие люди. Ему нравилась сдельная работа потому, что казалась намного более эффективной. В своей страсти к эффективности он тратил целые часы на размышления о том, как бы пустить в дело отходы концерна. Просто преступно увозить куда-то золу, шлак и окалины; подозревая, что какой-нибудь предприимчивый делец извлекает из них выгоду, он отправил группу людей проследить за вагонами. (К его ужасу, они сообщили, что мусор сбрасывается в реку выше «Хюгеля».) Обеспечивая своих сотрудников жильем, школами, больницами и питанием, он полагал, что их нерабочие часы тоже принадлежат ему. Удивителен тот факт, что большинство из них с этим соглашались или, по крайней мере, не проявляли никаких признаков мятежа. (Один старый человек, семья которого работала на Круппов со времен битвы при Ватерлоо, однажды сказал автору, что фотографии семейства Круппов всегда висели в гостиной его деда и бабки. На вопрос: «Где?» – он ответил: «Там же, где святые».) По всем меркам самым экстраординарным документом можно считать приказ «Мужчинам моего завода». Он все обдумал, заявлял Крупп, и пришел к заключению, что рабочее место преданного труженика должно включать в себя и брачное ложе. Как единственный собственник заботится о сырьевых материалах для дома Круппа и фирмы на столетие вперед, так и каждый сознательный крупповец должен стремиться к тому, чтобы «обеспечить государство множеством верных подданных и создавать особую породу людей для завода». И представьте себе, ничто не свидетельствует о негодовании или хотя бы удивлении по поводу такого предписания.

* * *

Размножаться по ночам, тяжело трудиться днями – пусть только это и будет их делом. Но Крупп знал, что не все были согласны ограничиваться кузницей и постелью. «Красная угроза», как он ее называл, продолжала его преследовать. Эмигранты СДП из Цюриха выстраивали искусную пропагандистскую кампанию, и Эссен по-прежнему был уязвимым. Напрасно Альфред развешивал в цехах ограждения из манифестов. Преодолевая страх перед предающим его бывшим крупповцем, он кричал: «Я ожидаю и требую полного доверия, отказываюсь рассматривать неоправданные претензии и буду продолжать удовлетворять все законные жалобы, а тем, кто не доволен этими условиями, предлагаю вручить мне свои уведомления, не дожидаясь, пока я их уволю, и тем самым покинуть мой завод законным образом и дать возможность прийти на их место другим».

Даже местная газета «Эссенер блаттер» вызвала его гнев: «Газета пытается всевозможными домыслами посеять подозрения в отношении характера управления моим заводом… На это и подобную же бесстыдную ложь злобных врагов я отвечаю следующим торжественным предупреждением. Ничто не заставит меня поддаться и никто ничего не получит от меня путем угроз».

Рабочие считали, что честная служба в кузнице и у станка – это одно, а желание отмены тарифов, введения подоходного налога и свободы слова – совсем другое, и связи тут нет. Напрасно Хозяин в Своем Доме рисовал картины обагренного кровью Парижа и предупреждал, что социал-демократы хотят установить Парижскую коммуну здесь. «Если бы им удалось перевернуть все существующие порядки и условия, – заявлял Крупп, – эти последователи коммуны только начали бы ссориться между собой за власть. Это скрытая цель их всех. Сейчас они борются за общее дело, но чем больше у них рвения добиться победы своего нового законодательства, тем меньше намерений у любого из них самому подчиняться. Они просто используют введенные в заблуждение массы, как солдат в своей борьбе, а потом принесут их в жертву собственной корысти».

Это не производило заметного впечатления. По-ослиному упрямые массы хотят, чтобы их вводили в заблуждение. Тем не менее, Альфред думал, что он уловил их настроения. Поэтому, когда безумный анархист по имени Эмиль Хёдель 11 мая 1878 года совершил покушение на кайзера, а Бисмарк распустил рейхстаг в надежде обеспечить абсолютное большинство консервативной (национальной) партии, Крупп согласился баллотироваться в качестве кандидата националистов. Это было тяжким просчетом. С наплывом поляков и южных немцев Эссен стал в основном католическим. Другой кандидат – Герхард Стетцель как раз представлял католическую (центристскую) партию. В прошлом слесарь и токарь на заводе, ставший редактором «Блаттер», он пользовался популярностью. Когда вечером 28 июля голоса были подсчитаны, у Стетцеля оказалось большинство. Менеджеры утешали Круппа весьма странным образом: когда они проверили результаты голосования на фабрике, обнаружилось, что рабочие, привыкшие видеть имя Круппа напечатанным буквально на всем, не обратили на него внимания в списках для голосования как на кандидата. Они думали, что это лишь его санкция, обычная подпись. Объяснение звучит абсурдно, но не исключено, что так и было. Ведь он не вел кампанию, полагаясь на свой авторитет. Альфред отказался идти на риск унижения во второй раз и, когда консерваторы обратились к нему с просьбой предпринять попытку на следующих выборах, быстро отверг это предложение. Герру Бедекеру, редактору и председателю эссенского отделения партии, он написал, что не располагает ни «оснащением, ни силами и временем для того, чтобы заниматься какого-либо рода общественными делами».

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 241
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?