Обратный отсчет: Равнина - Токацин

…Рэссена, стёкшая в опоки, светила из-под убранного кожуха ярко-оранжевым, — миниатюрный, едва различимый шар, рядом — шарик с фалангу пальца, с целый палец, почти с ладонь… Треугольные и округлые вмятины — лепестки «трилистника» — охлаждались чуть хуже и светились жёлтым. Они были даже на самой микроскопической гирьке — Гедимин под радостное сопение Вепуата нанёс их на все весовые эталоны.

— Для них теперь нужен какой-то контейнер, — подумал он вслух. — С ячейками. Две мелкие будут постоянно теряться.

— А можно Скогнов попросить, — тут же отозвался Вепуат, который вроде бы возился с сонными «трилобитами». — Сделают ящик. Очень большой же не нужно? Что-нибудь такое… из деревяшек на костяных шипах. Или из костей на деревянных. Я их попрошу, когда плохая неделя кончится. Ведь примерно тогда и твои печи отстоятся, да? Ты когда будешь их испытывать?

Гедимин пожал плечами — на Равнине вообще сложно было что-то планировать.

— Дня через четыре, может, пять, — нехотя сказал он. — Вообще не знаю, что с ними будет при таких температурных перепадах. Может, цех придётся сносить.

Вепуат с досадой хлопнул по переборке.

— Вот вечно ты торопишься! Зачем сносить-то⁈

Загудел, открываясь, внутренний шлюз. На порог шагнул Гварза, смерил сарматов угрюмым взглядом и поморщился.

— Про утренний переезд тут кто-нибудь помнит? Только я? Ну, ваши проблемы. Кто не едет в Ураниум — вещи принайтовать или забрать, из отсека выйти.

Гедимин оглянулся на Вепуата — тот растерянно смотрел на Гварзу и был удивлён ничуть не меньше.

— Тут ничего опасного. Рэссена. Остывает, — сказал ремонтник, накрывая опоки кожухом и перенастраивая вентиляцию. «Ничего, остынет в дороге. За час на Земле сильно не испортится.»

— На улицу я их не понесу. Холодно, — проворчал Вепуат, пытаясь пристроить «трилобита» на стенные выступы. Животное цепляться не хотело, поджимало хвост и сворачивалось в клубок. Гварза, посмотрев на его старания, выразительно передёрнул плечами.

— В ящик, под поле, под стол. Чтобы по отсеку не летали. Выдержат два часа без воды и еды?

— Им сейчас ни до чего, — вздохнул Вепуат, складывая «трилобитов» в ящик. На секунду у Гедимина мелькнула мысль приспособить этот контейнер под гири. Он посмотрел на стенки из прозрачного фрила и едва подавил тоскливый вздох. «На Земле всё проще.»

…Под пронзительные вопли ломающегося льда бронеход спускался по склону. Гедимин смотрел на тянущиеся за ним темноватые колеи. По пальцам тянуло холодом, но онемение от термического шока уже сошло. «Минус семьдесят пять» — сверился он с термометром.

«Три часа до пересменки. Проверю, как там Айзек, и пойду в барак,» — сармат досадливо сощурился. Минимум полтора часа ему предстояло сидеть под низким потолком, стараясь лишний раз не шевелиться.

— Гедимин! — Вепуат, до сих пор молча рассматривающий дальний барак, повернулся к сармату. — Как думаешь, что сейчас в Сфене Огня?

— Холодно, — отозвался Гедимин. — Минус сорок-пятьдесят. Может, меньше. Иди в барак, я тебя догоню.

Вепуат качнул заиндевевшим шлемом. На его перьях, плотно прижатых к броне, отросла синеватая бахрома — тонкие ледяные кристаллы.

— Давай заглянем в Сфен Огня! Посмотрим, как он изменился. Там воздух суше, — как по-твоему, пепел смёрзся или лежит сухой?

Гедимин озадаченно хмыкнул.

— Ладно. Но потом пойдёшь в барак. Холодно тут.

…Сфен Огня встретил их оглушительным треском ломающегося льда. Кристаллические щётки тоненько взвизгивали при каждом шаге. Пепел местами смёрзся в комки, местами лежал вперемешку с кристаллами инея. Они тут образовывали сложные многосоставные формы, окрашенные в два-три цвета; Гедимин несколько минут рассматривал их, присев на корточки и стараясь не трогать чувствительной ладонью землю. На термометре было минус сорок.

Вепуат качнул подвешенный на костяную вешку шнурок — серебристое волокно колыхнулось, сбросив несколько крупинок инея.

— Пусто, — сказал он, оглянувшись на погасшие кратеры. Сэта поснимали посты и, наверное, заперлись в городе. Гедимин мельком подумал, что вот им, при условии термоизолирующих комбинезонов на всё тело, как раз хватило бы тепла, чтобы патрулировать разлом в любую погоду. Ненадолго его занял вопрос, нужен ли для экзотермической реакции Сэта постоянный приток воздуха, насколько интенсивным он должен быть, и как устроить в термоизолирующем скафандре примитивную вентиляцию. Потом Вепуат толкнул его в бок, сбивая с мысли.

— Возвращаемся? — спросил Гедимин. Ему холодно не было, но ощущалась странная заторможенность, будто и воздух, и мысли стали вязкими и еле-еле текли. Он покосился на кратер, заваленный шихтой. «Набрать стекла? А потом его куда? Шатёр разобран…»

— Давай сходим в сад, — Вепуат указал на ближайший холм, окутанный дымкой. — Там сейчас никого нет. А мы там ни разу не были.

Гедимин недовольно сощурился.

— И ты полез по чужим огородам?

Вепуат обиженно хмыкнул.

— Я там ничего не возьму. Ну, может, данные для базы ДНК. Надо же её пополнять!

…На крутых местах подъёма пепел был расчищен до камня. Гедимин не был уверен, что это дело чьих-то рук — возможно, рыхлая порода осыпалась со скалы сама. Больше никаких признаков разумной деятельности не было, пока сарматы не дошли до воткнутых в расщелину костей — таких же ветвящихся «вешек», как поставленные у разлома, только с камешками и шнурками другого цвета. От них расходились тропинки, выложенные из каменных обломков; часть из них торчала из самой скалы, часть в самом деле принесли откуда-то из другого места. Между ветвящимися тропами поднимались невысокие бугорки рыхлого пепла, покрытые трещинами. Присмотревшись, Гедимин увидел, что они едва заметно колышутся.

— Светится, — хмыкнул Вепуат, запуская «щупы» сканера в трещину. — Подземные линии погасли, а это светится… Ого! Гедимин, смотри сюда!

Из слоя пепла торчали высохшие сморщенные листья, покрытые серым ворсом. Под торчащими, деформированными виднелись такие же, но более гладкие и плотно намотанные на округлый комок. Он плавно вздымался — внутри определённо было что-то живое.

— Плюс пять на верхних листьях, — Вепуат сканировал странное существо слой за слоем. — А внутри… Ядро