Выход из кризиса есть! - Пол Р. Кругман

В любом случае Федеральная резервная система может и должна сделать больше. Именно к действиям ФРС мы сейчас и перейдем, но сначала хотелось бы отметить, что существует по крайней мере еще один способ, при воплощении в жизнь которого государственные расходы могут обеспечить быстрый подъем экономики, — это дополнительная помощь попавшим в беду людям. Я имею в виду повышение пособия по безработице и другие программы социального обеспечения. Это отчасти предусматривалось первоначальными мерами стимулирования, но выделенных средств было недостаточно, и закончились они слишком быстро. Дайте деньги людям, попавшим в затруднительную ситуацию, и они, весьма вероятно, потратят их, а это именно то, что нужно.

Таким образом, формальных препятствий для масштабного фискального (бюджетно-налогового) стимулирования — новой крупной программы государственных расходов для поддержки экономики — намного меньше, чем кое-кто себе представляет. Мы можем это сделать, и результат окажется еще лучше, если ФРС этим не ограничится.

В начале 90-х годов ХХ века Япония вступила в полосу затяжного кризиса, от которого полностью не оправилась до сих пор. Такая ситуация стала следствием неудачной экономической политики, и независимые эксперты не стеснялись об этом говорить. Так, например, в 2000 году один известный экономист из Принстонского университета опубликовал статью, в которой резко критиковал Банк Японии — аналог американской ФРС — за недостаточно решительные действия. Банк Японии, утверждал автор, страдает от причиненного самому себе паралича. Помимо перечисления необходимых конкретных мер для того, чтобы исправить ситуацию, этот эксперт делал общий вывод: Банк Японии должен был любым способом стимулировать быстрое восстановление экономики страны.

Вероятно, некоторые читатели уже догадались, что имя специалиста — Бен Бернанке. Именно он сейчас руководит Федеральной резервной системой, и именно эта суперструктура страдает от самостоятельно вызванного паралича, в котором Бернанке обвинял других.

Подобно Банку Японии, ФРС больше не может использовать обычную монетаристскую политику, которая действует при изменении краткосрочных процентных ставок, и придать экономике дополнительный импульс, поскольку процентные ставки уже приблизились к нулю и снижать их далее невозможно. Бернанке говорил и о других мерах, которые были бы эффективны даже при краткосрочных процентных ставках выше «нулевой нижней границы». Среди предложенных были следующие:

• Использование вновь напечатанных денег для покупки нетрадиционных активов, таких как долгосрочные облигации и долги частных лиц.

• Использование вновь напечатанных денег для компенсации временного снижения налогов.

• Фиксирование целевых значений для долгосрочных процентных ставок, например обязательство поддерживать процентные ставки для 10-летних облигаций ниже 2,5 % в течение четырех или пяти лет (при необходимости ФРС придется выкупить эти облигации).

• Действия на валютном рынке с целью снижения курса своей валюты, что усиливает экспорт.

• Установление более высоких целевых значений инфляции, скажем 3 или 4 % на следующие пять или даже семь лет.

Бен Бернанке указывал на обширный массив экономического анализа и свидетельств в пользу того, что каждая из названных выше мер окажет реальное позитивное воздействие на производство и занятость. (Кстати, идея целевых значений инфляции была высказана мною в статье, опубликованной в 1998 году.) Он также утверждал, что детали не имеют большого значения и на самом деле важно иметь рузвельтовскую решимость, готовность действовать смело и не бояться экспериментов. Короче говоря, делать все необходимое, чтобы экономика страны снова стала развиваться.

К сожалению, глава ФРС Бернанке не последовал совету профессора Бернанке. Справедливости ради следует отметить, что Федеральная резервная система предприняла некоторые действия из перечисленных выше пунктов: выкупила долгосрочные государственные обязательства и обеспеченные ипотекой ценные бумаги, назвав это сбивающим с толку термином «количественное смягчение». Однако мы не увидели и намека на рузвельтовскую решимость делать все необходимое. Вместо смелости и готовности экспериментировать ФРС проявила осторожность — приступила к количественному смягчению, обращаясь к нему время от времени, когда экономика становилась очень слабой, и тут же сворачивая свои усилии, как только новости становились чуть лучше.

Почему же ФРС проявила такую робость, если в работах ее руководителя предлагалось сделать гораздо больше? Одной из причин могло стать давление сверху: республиканцы в конгрессе обрушились на политику количественного смягчения, обвиняя Бернанке в том, что он обесценивает доллар. Губернатор Техаса Рик Перри предупредил главу ФРС, что, рискни он приехать в этот штат, его там как следует проучат.

И это еще не все. Лоуренс Болл из Университета Джона Хопкинса, известный специалист по макроэкономике, изучил, как менялись взгляды Бернанке на протяжении нескольких лет, по протоколам заседаний совета ФРС. Из проведенного Боллом анализа я могу сделать вывод, что Бернанке был ассимилирован коллективным разумом ФРС, а давление группового мышления и соблазн иметь со всеми товарищеские отношения со временем сместили его на позицию, на которой наивысшим приоритетом была не помощь экономике всеми доступными средствами, а сохранение умеренных целей ФРС, что облегчало жизнь самой этой структуре. Грустная ирония заключается в том, что в 2000 году Бернанке критиковал Банк Японии именно за такой подход и нежелание предпринимать что-либо без гарантии успеха.

Независимо от причин пассивности Федеральной резервной системы я хочу заявить следующее: все возможные действия, которые предлагал профессор Бернанке, но которые так и не попытался осуществить председатель ФРС Бернанке, остаются доступными. Джозеф Гагнон, бывший сотрудник Федеральной резервной системы, ныне работающий в Институте международной экономики Петерсона, представил конкретный план для более агрессивного количественного смягчения. ФРС немедленно должна начать реализацию этого или аналогичного проекта. Следует также стремиться к несколько более высокой инфляции, скажем 4 % в ближайшие пять лет, или, в качестве альтернативы, установить целевой уровень ВВП в долларах, который будет предполагать тот же уровень роста цен на товары и услуги. И наконец, Федеральная резервная система должна быть готова принять дополнительные меры, если этого окажется недостаточно.

Поможет ли такая политика ФРС? Не обязательно, но сам Бернанке настаивал на том, что главное — пытаться и не оставлять попытки, если первоначальные меры окажутся неудовлетворительными. Агрессивные действия ФРС с большей вероятностью сработают, если будут подкреплены теми фискальными стимулами, о которых я говорил выше, а также решительными мерами на рынке жилья, что послужит третьей опорой стратегии восстановления.

Большая часть существующих сегодня экономических неприятностей обусловлена долгами, которые накопились у тех, кто приобретал дома в годы видимого благополучия на рынке жилья, поэтому очевидный способ исправить ситуацию — уменьшить эту долговую нагрузку. Тем не менее попытки облегчить участь домовладельцев, откровенно говоря, полностью провалились. Почему? На мой взгляд, в основном потому, что и план снижения долгового бремени, и его реализация были испорчены страхом, что помощь могут получить недостойные ее должники и это спровоцирует негативную реакцию общества.