На полпути к могиле - Джанин Фрост

— И совсем не смешно…

— Во всяком случае кое-что я успел из неевытянуть, — как ни в чем не бывало продолжал он. — ИсполнительХеннесси, Гасила. Начнем с того, что попробуем выяснить, кто он такой.

— Она же хотела тебя убить!

— А тебе не пришло в голову прицелиться не точно всердце?

Мы прибавили шагу. Из многоэтажки начинал выходить народ. Яслышала позади новые вопли. У самой машины он вдруг быстро, сочно чмокнул меня:

— Спасибо за защиту, только в другой раз постарайсяранить, а не убивать, а? Например, метни нож в голову? Так ты их на мгновениеобездвижишь, но не превратишь в груду гниющих останков. Это просто пища дляразмышлений.

Как ни гнал Кости, времени, чтобы принять перед колледжемдуш, у меня не осталось. Дай бог успеть всего лишь заскочить на квартиру, чтобынаскоро переодеться.

— Мне надо забросить машину к Тэду, — сказал он,высаживая меня. — Вернусь через несколько часов.

— Я буду спать, — пробурчала я. — Разве нам…

— Привет, Кэти!

Тимми, широко улыбаясь, распахнул дверь. Должно быть, увиделменя в окно. От взгляда Кости улыбка замерзла у него на губах.

— Прости, не знал, что у тебя компания, —извинился парень и, спотыкаясь, бросился обратно к себе.

Я наградила Кости столь же недружелюбным взглядом. Нечегозапугивать моего застенчивого соседа. И с улыбкой окликнула Тимми:

— Все в порядке. Он, в сущности, не «компания».

— О… — Тимми смущенно глянул на Кости. — Выбрат Кэти?

— Какой еще брат, черт побери? — огрызнулся Кости.

Тимми попятился с такой поспешностью, что врезался макушкойв притолоку.

— Извиняюсь, — снова пролепетал он и еще разналетел на дверь, прежде чем нырнуть в нее.

Я прошествовала прямо к Кости и наставила палец ему в грудь.Он смотрел на меня — надувшись, сказала бы я, не будь ему двести с лишним лет.

— Выбирай, — отчеканила я, — либо ты сейчасже очень искренне извиняешься перед Тимми, либо уползаешь в свою пещеру, какядовитый гад, которого ты сейчас изображал. Не знаю, что на тебя нашло, но онславный паренек, а по твоей милости хорошо, если штаны не намочил. Тебе решать,Кости. Либо — либо…

Темная бровь изогнулась и поползла вверх. Я притопнуланогой.

— Раз… два…

Он пробурчал что-то нелюбезное и, поднявшись по лестнице,дважды стукнул в дверь к Тимми.

— Слушай, это, приятель, жутко извиняюсь, что нагрубил,и правда, прошу прощения, — с восхитительным смирением промямлил Кости вприоткрывшуюся щелочку. Только я расслышала легчайшую усмешку в его голосе,когда он продолжил: — У меня всего одно оправдание: я был потрясен идеей, чтоона могла бы оказаться моей сестрой. Поскольку я нынче ночью собираюсь еенажаривать, сам вообрази, как потрясла меня мысль о кровосмешении.

— Ах ты паршивец, — взорвалась я, глядя наотвисшую челюсть Тимми. — Нынче ночью ты будешь нажаривать сам себя, иникого другого!

— Тебе нужна была искренность, — возразилон. — Вот тебе и искренность, милая.

— Катись в свою машину и увидимся позже — если небудешь таким гадом!

Тимми вертел головой, разглядывая нас по очереди, а челюстьу него так и не встала на место. Кости послал ему улыбку — больше походившую наоскал:

— Рад был познакомиться, приятель, и прими один совет.Даже не думай! Только попробуй к ней подкатиться, я тебя голыми рукамикастрирую!

— Убирайся! — топнула ногой я.

Он пронесся мимо меня, вдруг обернулся, с силой поцеловал вгубы и запрыгнул в машину, уклоняясь от хука справа.

— Увидимся, Котенок!

Тимми решился заговорить, только когда Кости скрылся извиду:

— Это твой парень?

Я пробурчала нечто утвердительное.

— Я ему совсем не понравился, — полушепотомзаметил он.

Я послала еще один взгляд вслед Кости и покачала головой,дивясь его бешенству:

— Да, Тимми. Пожалуй, не очень.

* * *

В класс я вбежала, когда профессор уже раздавал билеты.Грязная, растрепанная, в синяках, я предпочла не замечать, как перешептываютсяи подталкивают друг друга локтями мои однокурсники. К тому же я так вымоталась,что сама не знаю, что накарябала на листке с ответами. Следующие лекции прошлиеще хуже. На физике я отрубилась, и соседке пришлось меня тормошить. Авернувшись домой, обнаружила, что начались месячные.

Официальное подтверждение — день пропал.

Последние остатки сил ушли на то, чтобы принять душ иплюхнуться в постель. Пять минут спустя в дверь постучали.

— Катился бы ты, — буркнула я, не открывая глаз.

Стук повторился громче.

— Кэтрин?

О, дерьмо! Мать! Что ты затеял, Господи? Проверяешь меня напрочность?

— Иду!

Я открыла дверь — заспанная, в пижаме. Мать с разочарованнымвидом протиснулась в квартиру.

— Ты еще не одета! До сеанса меньше часа.

Дважды дерьмо! Сегодня же понедельник, и я обещала сходить сней в кино! Совсем забыла за всеми делами.

— Ох, мам, извини. Вчера очень поздно засиделась исейчас только добралась до кровати…

— Ты добыла одного из этих монстров? — перебилаона.

Брови разошлись, словно по волшебству.

— Ты только об этом и думаешь?

Мы обе поразились резкости моего ответа. При виде ееобиженного лица я сразу почувствовала себя виноватой.

— Извини, — повторила я — боже, совсем как Тимми. —На самом деле я вчера ночью прикончила двух плохих вампиров.

Отчасти это была правда, а нескольких недостававшихподробностей ей знать не обязательно.

— Плохих? — настороженно переспросила она. —Что значит «плохих»? Они все плохие!

«Она не виновата, — напомнила я себе, снова чувствуявину. — Единственный вампир, какого она знала, ее изнасиловал».

Она обошла мою кухоньку — все четыре квадратных фута,открыла холодильник, и лицо у нее совсем вытянулось.

— Пусто! У тебя совсем нечего есть. Почему ты не купилапродукты?

Я пожала плечами:

— Еще не была в магазине. Забыла, что ты приедешь.

Последнюю упаковку лапши я съела накануне на ланч, асказать, что меня приглашает в рестораны Кости, не могла. Хотя совместные обедыпринадлежали к числу наших редких нормальных занятий. Мы всегда выбирали тихиезаведения, где нас никто бы не приметил.