Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил - Бенджамин Стивенсон

– Его убили, в этом я не сомневаюсь. Связали и задушили.

– Иисусе!

Это сказал Марсело. После того как я нашел тело, Кроуфорд приложил массу усилий к тому, чтобы не пускать никого в сушильню, и уступил только Софии. И хотя слух об убийстве Майкла быстро облетел всех наших, поэтому никто не был шокирован первым заявлением Софии, однако о том, как он умер, знали только я и Эрин. На лице Марсело изобразился страх, смешанный с печалью. Он прокручивал в голове наш последний разговор, так же как я.

Я уверен, кто-то подчищает за собой.

– Какого черта, София! – рявкнула Эрин, перескакивая ту стадию горя, когда близкие отрицают очевидное, и сразу переходя к ярости. – Ты была права, ладно. Хватит театральщины.

София окинула взглядом помещение, вероятно пытаясь определить, насколько провокационным будет то, что она собиралась сказать, и успеет ли в случае чего урвать себе место во втором автобусе. Она вздохнула, понимая, что лгать не может. Несправедливо, что именно ей пришлось объяснять этот ужас всем нам, что ей не позволили раскиснуть по примеру остальных, но София сделала глубокий вдох и призвала на помощь все свои способности по общению с больными. Любой врач скажет вам, что умение преподносить дурные вести – это особый талант.

– Да, Эрин. Думаю, Майкла убили так же, как того мужчину, которого обнаружили сегодня утром.

– Как мы можем быть уверены в этом? – быстро возразила Люси, и я вспомнил: она ведь вообще не видела тело Зеленых Ботинок, так что у нее не было причин сомневаться в официальной версии. – Это нелепо! Зачем ты пугаешь людей. Тот первый мужчина, вероятно, просто замерз.

– Взгляни на вещи реалистично, Люси. Его тоже убили. – София с вызовом посмотрела на собравшихся в комнате, мол, кто из вас посмеет возразить. Я видел, что Люси не терпится встрять, но она еще не придумала новый аргумент. – Кто-то надел на голову Зеленых Ботинок мешок с пеплом. Он умер бы и без этой показухи, хватило бы одного пластикового пакета, но пепел – что-то вроде визитной карточки убийцы. То же самое случилось и с Майклом, хотя на этот раз пепел был фатальным ингредиентом. Мы обнаружили, – София указала на Кроуфорда, будто просила его подтвердить ее слова; тот молча кивнул, – остатки скотча на разбитом окне. В снегу, которым его замело, узкий тоннель. Помните, сушильня закрывается герметично, дверь снабжена по торцам резиновым уплотнителем, это и звук заглушает. Не говоря уже о том, что все мы находились на озере. Если убийца просунул сквозь снежный тоннель какое-то устройство для перемешивания воздуха и прикрепил его к окну скотчем, может быть, залепил снегом, комната осталась герметично закупоренной. Пепел легко было поднять в воздух.

Кэтрин хотела что-то спросить, но поперхнулась слезами. Она утерла глаза запястьем и продолжила шагать по комнате.

– Простите. – Энди поднял руку. Он был меньше всех расстроен и больше всех озабочен: то и дело бросал взгляд за окно, на очередь из людей, занимавших места в автобусах. Даже если причиной его интереса было стремление к самосохранению, я радовался, что кто-то задает вопросы, так как сам был не в состоянии. – Устройство для перемешивания воздуха?

– Чтобы использовать пепел с такой целью, нужно привести в движение воздух. Снег за окном был уплотнен, в нем было проделано цилиндрическое отверстие, я бы сказала, что кто-то просунул сквозь него воздуходувку, какими сметают опавшую листву.

Я смутно припомнил, что резкие завывания ветра напоминали звук бензопилы, пока мы с Софией тащились в хозяйственный сарай. Я говорю «смутно», потому что это было слабое воспоминание, но, кроме того, я посчитал себя глупцом: нужно было тогда обратить внимание на этот неестественный звук. Правда, свист ветра в ушах может напоминать что угодно – бензопилу, поезд, крик, поэтому я не стал намеренно искажать информацию, которая нарушит Правило 8. Если тот звук на самом деле издавала воздуходувка, это означает, что Майкл был убит в тот момент, когда я на улице играл в детектива. А кроме того, это означало, если вы ведете подсчет, что у Софии, находившейся в тот момент со мной, есть алиби на оба убийства.

– Откуда ты знаешь, что это была воздуходувка? – Люси наконец нашла возражение.

Мне показалось странным ее стремление проткнуть дырки в версии смерти Майкла, но я предположил, что решительное неприятие ею фактов было признаком неспособности смириться со всем произошедшим.

– Ну, это заключение я сделала на основе репортажей из новостей о Черном Языке, – призналась София. – Хотя, как я уже сказала, в снегу, которым занесло окно, имеется цилиндрическое отверстие.

– Нет. Я тебе не верю. Этот чертов идиот сам умер на морозе, а потом вы… – Люси указала на Кроуфорда, – заперли моего Майкла, и кто-то… – Голос ее задрожал, но она продолжила: – Кто-то использовал поднятую тобой панику… решил, это хорошая возможность для… – Люси собралась с силами. – Не так уж трудно узнать про эти убийства с пеплом из новостей, чтобы, понимаете, скопировать их. Я сама нашла в Интернете. – Она делала паузу после каждой фразы. Вертела головой, оглядывая комнату. Явно искала, на кого бы взвалить вину. И принялась бросаться на всех подряд, все сильнее злясь и впадая в отчаяние при каждом новом обвинении. Кроуфорду: – Вы сделали его приманкой. Софии: – Ты подняла всю эту панику. Кэтрин: – Из-за тебя мы все приперлись сюда.

Потом очередь дошла до Эрин. Было бы гиперболой сказать, что лицо Люси накрыла тень, но какой-то дикий огонек у нее в глазах точно блеснул. Ее осенило. Она ухватилась за новую мысль.

– Как я говорила, некто, имевший мотив, мог воспользоваться подвернувшимся шансом. Он цеплялся за тебя, только пока сидел в тюрьме. Ты была для него развлечением. Игрушкой. Потому что он знал, что я жду его. Как только он вышел, ты стала ему не нужна. Я знала, что он сразу порвет с тобой, как только увидит меня. Если он не любил меня, зачем тогда устроил… – На губах Люси расцвела жестокая улыбка. – Он, наверное, сказал тебе об этом? Да? Как только ты появилась здесь… Что понял, он совершил ошибку? Конечно, тебе это не понравилось? – Тут Люси неожиданно перевела пылающий злобой взгляд на меня. – А ты… – Она выплевывала слова, будто они жгли ей язык. Сердце у меня стучало, в голове промелькнула мысль: сейчас она выдаст, что знает про деньги. Это был бы серьезный мотив. Но вместо этого Люси глумливо усмехнулась. – Может быть, вы сделали это вместе. Почему Эрнесту так не терпелось спуститься вниз и увидеться с Майклом, как только он очнулся, а? – обратилась она ко всем в комнате. – Потому что никто не обнаружил тело, и он хотел быть первым. Только и всего.

Я заметил, что люди имеют привычку завершать свою речь словами «только и всего», когда в действительности наговорили очень много. Сидевшая рядом со мной Эрин скрежетала зубами, нога ее ходила вверх-вниз под столом.

Я решил вызвать огонь на себя:

– А мне зачем было убивать Майкла?

– Он трахал твою жену, хотя бы за это.

– Люси! – прошипела Одри и отшатнулась от нее. Не знаю, кто удивился больше, Люси или я, тому, что моя мать вступилась за меня. – Можешь обвинять кого хочешь, но только один человек из тех, кто находится здесь, настоял, чтобы Майкла посадили в комнату, которая запирается снаружи.