Волчья сотня - Наталья Александрова

Охрим уставился на Горецкого своими круглыми бледно-голубымиглазами, на лице его читалась напряженная работа мысли. Казалось, еще немного –и станет слышен скрип вращающихся в его голове жерновов. Полковник,почувствовав, что чаша весов колеблется и Охрима надо подтолкнуть, крикнул всоседнюю комнату:

– Ельдигеев!

Дверь отворилась и вошел невысокий унтер-офицер сневыразительным восточным лицом. Щелкнув каблуками, он замер в ожиданииприказаний.

Охрим повернулся к вошедшему и побледнел. После первойвстречи этот восточный человек вызывал у Охрима суеверный, почти животный ужас.

– Вашество, – повернулся детина кГорецкому, – все скажу, все как есть… Все, все, что знаю, – толькоуберите вы, Христом-Богом молю, басурмана эфтого… У меня от евонной рожируки-ноги отнимаются!

– Это бывает, – удовлетворенно кивнулГорецкий. – Ельдигеев, выйдите пока.

Два дня отряд Мальцева простоял в селе – отдыхали после боя.Борис чистил Ахилла и кормил три раза в день, расчесывал гриву. Жеребец привыкк нему и встречал тихим ржанием. Борис заметил, что больше всего Ахиллунравятся размельченные подсолнечные жмыхи. Саенко раздобыл где-то целый мешок,Ахилл ел их с аппетитом.

С лошадью-то все было хорошо, вот с людьми не складывалось.Казалось бы, всего три офицера в отряде, делить им нечего, нужно держатьсявместе. Но Борису был очень неприятен Осоргин, его злоба и жестокость, подчасабсолютно бессмысленная. Но ради дела он должен был проводить свободное времясо своими сослуживцами. Поэтому Борис откликнулся на приглашение ротмистраМальцева провести вечер за выпивкой.

– Присаживайтесь, господин поручик! –приветствовал его Мальцев, сидящий за столом. – Хозяин самогону обещалочищенного, говорит – тройного перегону.

– Как слеза, – подтвердил, появляясь, хозяин –крепкий высокий старик.

Все шло свои чередом, Осоргин хмелел быстрее всех. Онпоглядывал на Бориса мутными глазами и искал повода, чтобы прицепиться.

«Черт бы побрал их всех! – с тоской думал Борис. –Зачем я сюда пришел? Что я хочу у них узнать? Надеюсь, что напьются ипроболтаются? Как бы самому от этого пойла под стол не свалиться».

Он вспомнил, что слышал голос предателя там, на пасеке.Вернее, не голос, тот говорил полушепотом. И поэтому никак Борису не удавалосьидентифицировать этот голос. То казалось ему, что слышит он что-то похожее врокочущем тембре Мальцева, то проскальзывали знакомые нотки в надрывном голосеОсоргина. А ведь был еще где-то штабс-капитан Коновалов… Вот если всех троихпопросить поговорить вполголоса… но вряд ли это возможно, да и вряд ли поможет.

Ну вот, кажется, началось.

– Ор-рдынцев! – Осоргин стукнул кружкой по столу иостановил белые глаза на лице Бориса. – Что вы все морщитесь, что носворотите? Если вам пр-ротивно сидеть со мной за одним столом, зачем вы вообщепришли?

– Митенька, – укоризненно проговорилМальцев, – Бориса Андреевича я сам пригласил. Мы должны вместе держаться.

– Я пойду, пожалуй, спать. – Борис поднялся сместа, но Осоргин внезапно вскочил и толкнул его так, что он снова оказался настуле.

Борис этим вечером тоже выпил лишнего, поэтому выдержка емуизменила. Он вскочил на ноги и не долго думая с размаху двинул Осоргина поскуле, так что тот отлетел в угол.

– Господа, господа! – Мальцев проворно бросилсямежду ними. – Что же это за безобразие?

Осоргин сидел на полу, удивленно потирая щеку.

– Вот это да, господин поручик! – почти радостнопротянул он.

– Откровенно говоря, Митенька, ты самнапросился! – в сердцах высказался Мальцев. – Так что претензий кпоручику у тебя никаких быть не может.

– Это верно, – дружелюбно согласился Осоргин ивстал с пола, причем сделал это достаточно энергично, что доказывало егоотносительно трезвое состояние.

– А хотите, поручик, я скажу вам, отчего вы меня нелюбите? – произнес он. – Оттого что вы хотите в этой войне совместитьнесовместимое – стать героем и вместе с тем остаться чистеньким, какрождественский ангелочек. Это вам никак не удается, поэтому вы злитесь надругих.

– Не спихивайте с больной головы на здоровую, –рассердился Борис, – если мне противно смотреть, как убивают безоружныхпленных, то это не значит, что я хочу остаться чистеньким. Я прекрасно понимаю,где нахожусь.

– Вряд ли, – отмахнулся Осоргин. – Вы до сихпор не поняли, что эта война не на жизнь, а на смерть, что побежденных простоне будет, их уничтожат. Нельзя заключить никакого перемирия, нельзя проводитьникаких переговоров. До тех пор пока останется хоть один человек из этогобыдла, есть опасность, что они опять пойдут грабить имения и убивать людейдворянского сословия.

– Но что вы предлагаете? – изумился Борис. –Перебить их всех? Их же много, больше, чем нас.

– Они ненавидят меня как классового врага, я ненавижуих той же классовой ненавистью. В восемнадцатом пьяный сапожник в Москвеуслышал лозунг «Бей буржуев!». Он взял чужие, только что сшитые сапоги и сменялих у солдата-дезертира на винтовку с патронами. После этого он пошел прямиком –куда? – в свой дом, где для начала врезал дворнику, за то что тот отводилего в участок, когда он бил свою жену и детей. А потом он поднялся на второйэтаж в квартиру к буржую Осоргину, который неустанно воспитывал его, что питьнехорошо, а надобно работать и с женой обращаться ласково. Так вот, прошел он вквартиру и, следуя лозунгу, застрелил буржуя прямо в кабинете. А заодно и женуего, которая вечно посылала сапожниковым детям конфеты и другие гостинцы ккаждому празднику. После этого он прихватил в прихожей бобровую шубу и спокойноушел делать революцию. Отличный лозунг – «Бей буржуев!». Тот, кто в шубе, тот ибуржуй. Так я выдвигаю свой лозунг – Бей мужика!» Который кондовый, сиволапый –того и бей! Чтобы неповадно было…

Осоргин налил себе полстакана самогону и жадно выпил незакусывая. Борис молчал, потому что сказать было нечего. Речь Осоргина былаискренней, это он понял сразу. Осоргин между тем сделал несколько шагов покомнате и вдруг повалился на лавку.

– Вот, всегда так! – вздохнул Мальцев. –Выпьет лишнего и очень злобным становится.

– Правда это – что он про родителей рассказывал?

– Надо думать, – отвернулся Мальцев. – Он этуисторию часто вспоминает, как выпьет. И всегда одинаково рассказывает, сталобыть, не врет…

Отряд ротмистра Мальцева действовал по-партизански. Штуксемь разъездов сновали по степи, искали махновцев. Затем налетал отряд. Воевалис бандитами, отбивали обозы и лошадей. На железнодорожном полотне согнанныекрестьяне из окрестных деревень по приказу батьки Чижа разбирали рельсы.Подцепляли к упряжке волов целую секцию и спихивали под откос. Дальше вручнуювыковыривали шпалы. Как-то утром налетел отряд Мальцева. Присматривающих заработой людей батьки Чижа всех порубили, мужиков перепороли нагайками, бабы свизгом разбежались сами. Телеги пожгли, волов выгнали в степь. Но дорога всеравно была испорчена, и никак нельзя было присылать рабочих для ремонта, потомучто банда Чижа находилась поблизости, да и неоткуда было взять этих рабочих.