Подтексты. 15 путешествий по российской глубинке в поисках просвета - Евгения Волункова

быть важные данные о селе. Меня это затянуло как наркотик. Я хотел узнать как можно больше».

В Оренбурге Разеев никого не знал, денег на гостиницу у него не было. Поэтому ночевал на вокзале. «Утром просыпался, шел в архив. Вечером возвращался на вокзал — и так провел неделю. Я там много данных нашел! Какие были тут территориально-административные деления, какие волости... За одну неделю, конечно, всего не сыщешь, я же все от руки переписывал, это долго. Так что потом поехал туда снова».

Весть об увлечении Лукича распространилась по селу, и когда он во второй раз собрался в Оренбург, местный батюшка дал ему на дорогу тысячу рублей. Параллельно пенсионер выяснил, что в Оренбурге у него живет знакомый. Нашел его контакты, позвонил. Тот пообещал в следующий приезд его устроить и поселил Лукича в оплаченный хостел. «Помог как земляк земляку», — радуется Лукич.

После Оренбурга Разеев отправился в архив в Казань. Там уже жил в хостеле за свой счет. Затем поехал в Москву, где его встречал, приютил и водил сын Александр. Потом снова в Самару. Поездки по архивам сильно ударили по бюджету стариков, они экономили на всем, на чем могли. Многие нужные Разееву архивные данные есть в открытом доступе в интернете. Чтобы минимизировать затраты на поездки, дети подарили Лукичу ноутбук и установили интернет. Семидесятипятилетний (тогда еще) Разеев освоил интернет и печать одним пальцем. Дела действительно пошли чуть лучше, но ездить по архивам он все равно не перестал. Жена Ирина при этом мужа не ругала, а, наоборот, поощряла. «Дело же хорошее, — говорит она. — Мы хоть узнали о своих предках!»

«Я даже нашел некоторых родственников! — восклицает Лукич. — Вот работает в исаклинской больнице инфекционист. Он стал интересоваться книгой, попросил ему оставить. Я ему повез, и он рассказал, что его родители родом были из нашего села. Я спросил фамилию, поднял свои документы, метрические книги и нашел, что они Разеевы были, оказывается. “Мы, говорю, с тобой родственники, представляешь?”

А еще у меня был хороший друг, мы с детства дружили до самой его смерти. Оказывается, мы с ним тоже были родственниками. Жаль, не успел ему это сообщить».

ДЕНЕГ НЕТ, НО ВЫ ПИШИТЕ

В результате многолетней работы (Лукич кропотливо переписывал и перерисовывал все, что имеет отношение к селу и его жителям) колхозник Разеев собрал у себя дома подробнейший архив о родном селе. Содержание второй книги богатое. Он разобрал все найденные ревизские сказки, сравнил статистические данные в разных документах (количество жителей, домов и тому подобное), нашел погрешности. Рассказал про всю округу, родники, овраги, быт сельчан в разные годы, про Пугачевский бунт, военные годы, что ели, чем болели, когда и в каком количестве умирали. Написал о том, как жители Ишуткина выживали во время голода в Поволжье, как образовались колхозы...

Собранной информацией хотелось делиться, тем более что на этот раз в достоверности фактов пенсионер был уверен. Решил издавать новую книгу.

Тысяча рублей от батюшки и хостел от земляка — вся помощь, которую Лукич получил от людей, работая над книгой. На вопрос, почему не просил денег на сбор информации у жителей или даже у района (дело-то общее и важное для всех), пенсионер отмахивается:

«Да ну, попрошайничеством заниматься! Стыдно. Как-то управились сами».

Денег на издание книги у Разеева, конечно, не было. Он не смог нанять ни редактора, ни корректора, ни дизайнера. Рукопись набрали дочери, сверстали знакомые. Дочь Елена набирала папину книгу каждый вечер после работы в течение примерно полугода. «Папа освоил компьютер, но печатать ему было трудно, поэтому я вызвалась помочь, — говорит Елена. — Пока набирала, узнала массу интересного о селе и своих предках — папа проделал колоссальную работу!»

«Когда дошло до печати, я попросил помощи у района, — рассказывает Разеев. — Не дали. Напечатал за свой счет 50 экземпляров. Когда напечатал, привез в район счет на 17 тысяч, попросил оплатить хотя бы его. Сколько труда, сколько поездок было! Говорят, не могут. Могут только книги у меня купить по себестоимости для библиотеки. Я говорю: нет, так не пойдет.

Я раздам лучше родственникам и сам продам. Продавал по 500 рублей. Кто-то купил (один знакомый, например, сразу четыре книги увез в Тольятти), но больше раздал, конечно. Многим история села неинтересна. Я вот соседу рассказываю, говорю, вся твоя родословная тут есть, предки предков, пра, пра, пра... А он говорит: зачем мне это нужно? И много таких. И покупать книгу не хотят, берут у соседа».

НИКАКОЙ РЕАКЦИИ

В Малом Ишуткине уже много лет ничего не происходит. И выход книги о селе и его жителях, безусловно, знаковое событие не только для села, но и для района. Тем не менее в Ишуткине не было презентации и даже реакции на книгу от районных чиновников.

«Меня звали в район рассказать про книгу, но почему-то не состоялось, — говорит Разеев. — Начальник районного архива сказала мне, что купит книгу. Я ее привез, она говорит, мол, бухгалтерия сказала, что я обязан отдать им книгу бесплатно. Обязан! Краеведческий музей книгу покупать тоже не захотел. Купила только директор районной библиотеки. А про презентацию я думал, было бы здорово собрать наш народ, рассказать о книге и селе. Я даже придумал викторину для школьников. Как овраг тот называется, лесок. Чтобы знали ученики хоть немного о родном селе. Никто же ничего не знает! А у меня в книге все есть! Но меня не звали, а сам я постеснялся предложить. Вот только договорился с завклубом о том, чтобы поставить в клубе стенд об истории села. Но и это дело пока не сдвинулось».

Местные жители, по словам Разеева, на книгу отреагировали «по-разному». «Не всем она понравилась, я даже нажил себе врагов, — грустно говорит пенсионер. — Все потому, что я правду написал, а правду у нас не любят, оказывается». На этой фразе умолкает и уходит во двор, чтобы загнать на ночь кур в сарай. Белые курицы сбегаются ему навстречу и трутся об ноги. Четырех породистых кур Лукич загоняет в маленький сарайчик: делает из доски лесенку и говорит: «Давайте, дорогие, домой!» Птицы по очереди запрыгивают на доску, с нее — в сарай. «Вот молодцы, спокойной ночи», — говорит курицам Лукич. Животных Разеев любит и обижать не смеет. Головы курам отрубает жена Ирина — она это ловко делает с младых ногтей.

Ирина резала овец, когда старики их держали, и она же