Плевать на все с гигантской секвойи! - Екатерина Вильмонт

– Маря, глянь, как мужик к ребятенку относится! Лучшеродного отца! Это тебе Бог послал… Я теперь спокойно могу помереть!

– Даже не вздумай! Еще чего! Живи и радуйся, не желаюэти глупости слушать! Один, понимаешь, в Мексику слинял, другая помиратьсобралась… Взяли и свалили все на Мишу, безобразие просто! – сердиласьМарина. – У него, между прочим, есть еще мама, сестра, дочка…

Но однажды он позвонил Марине на сотовый, когда оназанималась подбором ткани на шторы в булавинской квартире, и сказал, что у неговажное дело и он сейчас заедет за ней.

– Что случилось, Миша? Почему такая срочность? –спросила она, садясь в машину.

– Маричка, у меня есть новость, я хочу обсудить ее стобой…

– Хорошая или плохая?

– По-моему, более чем хорошая!

– Миша, не томи, говори скорее!

– Нет, мы сейчас поедем на дачу, там и поговорим!

– Миша, ты просто хулиган, сексуальный маньяк! –засмеялась Марина. – Вот взял моду – таскаться на дачу! Там же холодно!

– Разве прошлый раз ты этот холод почувствовала? К томуже я позвонил тете Нюше и попросил протопить дом.

– Миша!

Марина вдруг поняла, что предстоит что-то другое, не простопостельное приключение. Ей стало немного не по себе. Что это может быть? Хотяон сказал, новость более чем хорошая… Наверное, приготовил мне какой-тосюрприз, подарок… И вздумал так таинственно все обставить. И тут вдруг ееохватил страх, навеянный разговором с Инной, женой Булавина. Тот решилотправить их двенадцатилетнего сына учиться в Англию. А вдруг он убедил Мишу,что и маленького Мишку надо отправить за границу? Никогда в жизни! Ни за что егоне отпущу, пусть не надеется. Может быть, он специально взял отпуск, чтобывнушить ребенку эту идею? И она всю дорогу готовилась дать мужу отпор.

В доме и в самом деле было тепло. Михаил Петрович достал избагажника пакеты, внес их в дом.

– Это что?

– Надо же нам что-то есть…

– Ты долго собираешься тут пробыть, судя по запасам?

– До утра. Мне же завтра на работу.

– Мишка, признайся, ты всю эту таинственность развел,чтобы потрахаться на свободе? – засмеялась она.

– Ну и это тоже, разумеется, но сначала нам предстоитважный разговор!

Так и есть, он хочет отправить Мишку!

– Ни за что! Даже не мечтай!

– Погоди, ты о чем?

– Я сегодня говорила с Инной, они отправляют Ваську вАнглию!

– При чем тут это? – опешил Михаил Петрович.

– Ты думаешь, я тут в постели на свободе размякну исоглашусь отпустить Мишку? Никогда, понял?

– Нет, все-таки бабы кошмарный народ! Напридумываютсебе черт знает что! Да мне в голову ничего такого не приходило! Сядь!

– И не подумаю!

– Сядь, я кому сказал! И выслушай меня, а восклицатьбудешь потом, для этого у тебя будут основания!

Он еще ни разу не повышал на нее голос. Она так удивилась,что покорно села в качалку.

– Марина, я даже не знаю, как начать… Все это странно,невероятно, так в жизни не бывает, хотя чего только в жизни не бывает, но… Яузнал, кто Мишкин отец…

Она вскочила как ужаленная.

– Зачем? Зачем ты это сделал? Кто тебя просил? Этоотвратительно, это подло, гнусно, неужели ты не понимаешь? Ты что, хочешьизбавиться от него? Тебе ребенок в тягость? К чему тогда все эти сюси-пуси, всеэти разговоры, ах, я его люблю, ах, он мой сын, а как появилась возможность,хочешь избавиться? Не будет этого, понял? Я его мать, а отца нам не надо! Я таки знала, что этим кончится! Нет, никогда, слышал? Между нами все кончено,убирайся, я знать тебя не хочу! Ишь чего выдумал, отца он нашел! Уходи! Не хочутебя даже видеть!

Он довольно спокойно все это слушал, а когда ее крики пошлина убыль просто от усталости, он жестко сказал:

– Ты закончила свой монолог? Сядь и успокойся. Ты жемне слова сказать не дала.

– Не желаю я никаких дурацких слов.

– Хорошо, не хочешь слов – не надо! Вот возьми! –Он протянул ей довольно большой конверт.

– Это что? – испуганно спросила она.

– Я хотел все тебе объяснить, но ты так орала… Теперьсмотри сама.

Марина открыла конверт, вынула оттуда какой-то документ,напечатанный на бланке. Пробежала его глазами, потом помотала головой, словноне веря себе, и принялась внимательно читать, шевеля при этом губами, какпервоклассница…

– Миша, что это? – прошептала она хриплымголосом. – Я не сошла с ума? Как это может быть? А, я поняла, это тыустроил, чтобы легче было усыновить Мишку, да? Это липа?

– Боже, ну что за человек! Это не липа, это правда!

– Но как это может быть? Это бред?

– Это не бред, Марина, это истинная правда, только ясам ничего не знал.

– Я не понимаю… Объясни, – совершенно обессилев,пролепетала она. Из документа следовало, что на основании проведенного анализаДНК можно смело утверждать, что Михаил Петрович Максаков является близкимродственником Михаила Дмитриевича Зимина.

– Только выслушай меня без криков, ладно? Я понятия нио чем не имел, но когда ты показала мне фотографии Мишкиной матери… У нас с неймного лет назад был бурный роман, но потом мы расстались, причем расстались легкои спокойно, она мне ни слова не сказала. Я больше никогда ее не видел и даже незнал, что она умерла…

– Но почему же Тася называла отца Дмитрием?

– Ты уверена, что именно Дмитрием, а не Митей?

– Я не помню, кажется, действительно Митей… Я потому идала ему отчество Дмитриевич…

– Тася всегда называла меня Митей, ей не нравилосьзвать меня так, как зовут все остальные и, в частности, моя жена… Ты тожесказала, что твою подругу зовут Татьяна… Если бы ты сказала «Тася», я бынасторожился раньше… Черт, какая дурацкая путаница… Так вот, когда я всеприкинул, вспомнил, как она меня любила, я подумал: а что, если Мишка мой сын?А тут он вдруг порезал палец, я дал ему платок, промыл, перевязал и уже хотелбросить платок в грязное, как вдруг меня словно ударило! Я сунул платок в пакети отнес в одну лабораторию, где работает мой старый приятель, он попросил ещенесколько волосинок, для верности, я отвел Мишку к парикмахеру, незаметнособрал волоски… И вот сегодня получил результат… Так что никуда не денешься,Мишка мой сын…

Марина сидела как пыльным мешком прихлопнутая.

– И это не фальшивка?

– Я клянусь тебе! Неужели ты думаешь, я способен натакие жестокие шутки?

– Миша, но так не бывает!