Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

обратиться к политике единства на основе "индивидуальных заслуг" вместо "разделения по расовому признаку".¹⁸⁶

В Палате представителей Оппенгеймер говорил в основном о финансах и горнодобывающей промышленности. Он подчеркнул необходимость постоянного притока иностранного капитала для обеспечения экономического развития. Он подчеркивал важность золотодобывающей промышленности как своего рода "большого маховика" в развитии экономики.¹⁸⁷ Шахты, по его словам, стабилизировали развитие вторичной промышленности, выступали гарантом справедливых цен для фермеров и защищали все население от крайностей экономических бедствий. Но его основной тезис всегда заключался в том, что апартеид бросил песок в двигатель экономического прогресса. Такой прогресс зависит от сотрудничества между белыми и черными (и способствует ему). Поэтому в долгосрочной перспективе апартеид был обречен. Это стало доминирующим мотивом Оппенгеймера и центральной опорой последующего либерального мышления о взаимоотношениях между капитализмом и апартеидом. Это привело его к острой конфронтации с министром по делам коренного населения Х.Ф. Вервурдом, который хотел ограничить чернокожую рабочую силу резервациями, и о котором Оппенгеймер сказал: "Когда у вас есть человек, готовый замедлить экономическое благосостояние своей нации из-за политических теорий, вы имеете дело с непрактичным фанатиком".¹⁸⁸

В 1952 году Оппенгеймер и Вервурд вступили в конфликт в парламенте из-за желания компании Anglo American предоставить жилье женатым чернокожим горнякам в шахтерских поселках на золотых приисках Оранжевого Свободного государства. Вервурд был "однозначно" против этой идеи.¹⁸⁹ Он опасался, что это приведет к росту числа "черных пятен", и произвольно ввел трехпроцентную квоту на такое жилье.¹⁹⁰ Во время выступления в 1955 году, которое члены оппозиции назвали "самым значительным вызовом апартеиду, который когда-либо звучал в парламенте", Оппенгеймер обвинил Вервурда в том, что тот намеренно стремился остановить развитие вторичной промышленности на Витватерсранде, чтобы переместить предприятия в резервации или рядом с ними.¹⁹¹ Это превратило бы Рэнд в полосу "пустынных, бесхозных городов", когда золотой век глубокой добычи закончился бы.¹⁹² Но Вервурд был готов пойти на бедность в будущем, если это означало идеологическую чистоту в настоящем, утверждал Оппенгеймер. Вместо "жесткой системы" территориального разделения, основанной на "разговорах о группах или расах", необходимо объединение людей для решения практических проблем "разумным и гуманным" способом".¹⁹³ Однако это не было нападением на превосходство белой расы. Оппенгеймер заверил Палату представителей: "Я думаю, все в этой Палате согласятся с тем, что мы должны поддерживать уровень жизни европейского народа, и, конечно, не стоит снижать этот уровень для коренных жителей. Я думаю, люди также согласятся с тем, что очень желательно иметь сегрегацию по месту жительства. Я думаю, что все в этом доме согласны с тем, что крайне нежелательно отдавать политическую власть в руки нецивилизованных, необразованных людей... Я также думаю, что, несмотря на то, что говорит уважаемый министр по делам коренного населения, все население Южной Африки согласно с тем, что труд коренных жителей должен быть доступен на шахтах, в нашей промышленности, на наших фермах и в наших домах".Вервурд обрушил на него шквал антикапиталистического осуждения, выступая с тем, что один из репортеров назвал "раскаленным добела акцентом".¹⁹⁵ Он обвинил Оппенгеймера в том, что тот лишь делает вид, что заботится о будущем Витватерсранда. Как только горнодобывающие компании извлекут под землей все до последней крупицы руды, они намеревались спекулировать промышленными землями, обвинил Вервурд.

В своих столкновениях с Вервурдом Оппенгеймер черпал поддержку из маловероятного источника. В 1955 году по заказу националистического правительства был опубликован отчет о жизнеспособности запасов, подготовленный под руководством профессора Ф. Р. Томлинсона. Несмотря на то что доклад Томлинсона поддержал политику Вервурда по развитию резерваций (на эти цели предлагалось потратить 104 миллиона фунтов стерлингов), выводы Томлинсона ставили под сомнение целесообразность территориального разделения. По демографическим прогнозам и с учетом возможностей резерваций, чернокожие всегда будут превосходить белых в городах, говорилось в его докладе. По мнению Оппенгеймера, это подрывало саму основу апартеида. Доклад Томлинсона фактически "взорвал всю политику", - вздохнул Оппенгеймер.¹⁹⁶ В частном порядке Оппенгеймер переписывался с Томлинсоном и сообщил, что, хотя он и не согласен с первыми принципами комиссии, ее доклад имеет "большую ценность", поскольку в нем представлена "очень важная и образная схема" развития резерваций.¹⁹⁷ Настоящая проблема, по мнению Оппенгеймера, заключалась в том, что комиссия не смогла представить себе "средний путь" между апартеидом и ассимиляцией. Выступая в Палате представителей, Оппенгеймер подробно остановился на среднем пути и вспомнил о докладе Фагана: "Комиссия Фагана пришла к выводу, что не только возможен срединный путь, но и невозможно ничего, кроме срединного пути... Мы в Объединенной партии совершенно определенно и четко придерживаемся срединного пути, и мы полностью отвергаем эту легкую и хрупкую противоположность между апартеидом, с одной стороны, и полной интеграцией, ведущей к ассимиляции, с другой. Мы считаем, что эти проблемы в Южной Африке могут быть решены только в процессе эволюции и взаимной адаптации расовых групп, живущих вместе и работающих вместе. Когда я говорю "жить вместе", я имею в виду не совместное проживание на одной улице, а совместное проживание в тех районах страны, которые мы с удовольствием называем европейскими, и совместную работу в одних и тех же отраслях промышленности. И мы считаем, что процесс взаимной адаптации в унитарной Южной Африке предлагает единственное решение этих проблем.'¹⁹⁸

Как будет происходить этот процесс взаимной адаптации? Каким образом можно наметить средний путь через набор институциональных, или конституционных, механизмов? Эти вопросы занимали Оппенгеймера во второй половине 1950-х годов. Неустанное наступление националистов на франшизу для цветных - в конце концов, в 1955 году они протащили закон о Сенате и внесли поправки в один из укоренившихся пунктов Акта о Союзе - заставило Оппенгеймера потратить значительное количество времени и энергии на размышления об альтернативных конституционных моделях. Этим он предвосхитил (более того, стал значительным интеллектуальным предтечей) целую индустрию, посвященную конституционной реформе и развитию в последующие десятилетия. Готовя свою речь для Трансваальского конгресса УП в сентябре 1956 года, Оппенгеймер сделал несколько важных заметок от руки: Опыт все больше и больше указывает на то, что многорасовое государство требует конституционных гарантий основных прав и свобод, и, в частности, если и когда придет время в какой-либо форме предоставить более широкие политические права развитым неевропейцам, это должно быть подкреплено конституционными гарантиями сохранения европейского характера государства". Вопрос о том, хватит ли у UP аппетита отстаивать такую схему, конкретную альтернативу апартеиду, должен был сыграть важную роль в эволюции политики белой оппозиции.

 

Конституционные предложения

 

В середине 1950-х годов Оппенгеймер увлекся идеей конституционной реформы. К этому его подтолкнули националисты, пробившиеся в Сенат, их наступление на права цветного населения, шквал правительственных законов, превращающих