Первое правило семьи Райс - Оксана Гринберга

связующего заклинания, Мадлен безуспешно пыталась сбросить с себя магические путы.

— Все будет хорошо! — пообещала ей. Мой голос прозвучал хрипло и не слишком уверенно. — Вот увидишь, нас скоро спасут, ты и испугаться толком не успеешь.

— Я уже испугалась дальше некуда, — едва не плача, ответила мне Мадлен. — Пора бы уже и спасать!

Замолчала, затем судорожно всхлипнула, потому что скрипнула одна из дверей. Раздались тяжелые шаги, затем надсадное дыхание, и через несколько секунд надо мной склонился убийца.

На этот раз он был без маски, и я с удивлением обнаружила, что у мужчины оказались вполне приятные, даже благородные черты лица. Никакого уродства, которое могло бы поломать ему психику и толкнуть на ужасные преступления, не было и в помине.

Некромант выглядел довольно молодо — лет на тридцать, не больше. Лицо обрамляла аккуратно подстриженная темная борода, в черных глазах плясали отблески множества свечей.

А еще, мне показалось, в них плескалось безумие.

— Спасут? — повторил он оброненное мною слово. Рассмеялся — хрипло, болезненно. — О, глупое наивное дитя! Вас уже никто не спасет!

Отвечать я не стала. Вместо этого…

— Зачем? — спросила у него. — Почему вы это делаете⁈ За что убиваете невинных женщин?

* * *

Все же не выдержала жуткого взгляда, и на меня накатила волна отчаяния.

Я судорожно задергалась, пытаясь освободиться, прекрасно понимая, что нахожусь в полной власти сумасшедшего убийцы. Обездвиженная и лишенная магии, лежу перед ним, не имея возможности ни защищаться, ни позвать на помощь.

Одна лишь Мадлен свидетельница, что он со мной сделает!..

Впрочем, она тоже вряд ли долго протянет.

— Зачем? — переспросил некромант. В его руке его блеснул ритуальный кинжал с длинным тонким лезвием, и я перестала не только дергаться, но еще и дышать. — Ты спрашиваешь у меня, зачем⁈ Но ведь ты уже знаешь ответ! Если бы не твое проклятое упрямство, не твои нелепые попытки меня остановить, тебя бы здесь не было.

— Тогда почему? — прохрипела я.

Понимала, что единственная для меня возможность уцелеть и выйти отсюда живой — это тянуть время.

Говорить с этим демоном обо всем на свете! О чем угодно, чтобы как можно дольше удерживать его от кровавого ритуала. Это был мой — наш с Мадлен! — последний шанс на спасение.

К тому же, некромант явно был настроен на беседу. Наверное, считал, что я в полной его власти и спешить ему некуда.

Раз так, то мы будем разговаривать! Сколько получится — хоть до нового пришествия Трехликого!

— Но кто же тогда должен был быть на моем месте? — вновь спросила у него, изо всех сил пытаясь успокоиться и не выказывать снедающий меня страх.

— Одна из тех, кто не заслуживает жизни, — отозвался некромант. Повернул голову, уставившись на сжавшуюся в комок Мадлен, и я увидела на мужской шее след от свежего ожога, убегающий под воротник черной мантии. — Одна из презренных особей, кто продает свое тело, потому что ни на что другое они больше не способны! Низшая ступень человеческого общества… Постыдное звено, инструменты для мужских утех. Долгое время я выбирал только тех, кого мне нисколько не было жаль!

Я не стала ему возражать. Выбирал, так выбирал.

— Но зачем? — вновь спросила у него.

— Одна их них должна была послужить сосудом…

— Сосудом⁈ — все же не выдержав, перебила его. — Для демона, не так ли? Значит, вы собирались вызвать демона Кухту! — произнесла обреченно. — Открыть запечатанные Трехликим Оккультные Врата в загробный мир и отдать Темному на растерзание весь наш обитаемый мир!

В ответ некромант рассмеялся. Забулькал и захрипел, но вскоре его смех перерос в приступ мучительного кашля, в очередной раз подтверждая, что под черной длинной мантией он скрывал куда более серьезные раны.

— Нет же! — заявил он, когда перестал кашлять. — Я не собирался открывать Врата для демона. Я хотел вернуть свою жену!

— Жену⁈ — не поверила ему.

Тут некромант вновь склонился надо мной, уставившись мне в глаза:

— Моя Тирисса погибла два года назад. Я потерял ее и до сих пор не могу себе этого простить. Она умерла, а я поклялся вернуть ее любой ценой, потому что она была для меня всем… Моим солнцем, моей единственной и моей самой преданной помощницей! Мы работали вместе, плечом к плечу, и однажды подобрались слишком близко к разгадке. Коснулись самого Предела, мечтая открыть врата загробного мира и вернуть тех, кто давно ушел. Но наш эксперимент не удался!.. Он провалился! — воскликнул некромант с отчаянием. — Все пошло не так, как должно было!

С этими словами он вцепился себе в волосы, и его рот искривился в болезненной гримасе.

— Поэтому именно она… — наконец, продолжил убийца, совладав с приступом отчаяния. — Душа моей Тириссы станет первой, кто вернется с той стороны, обретет плоть и заживет в этом мире заново.

— Но это невозможно! — прошептала я.

Но он меня не услышал.

— После ее смерти мне понадобилось два года… Целых два года, чтобы довести начатое до конца! Но как только я понял, что готов, то стал подыскивать подходящее тело, похожее на то, которое я истово любил все это время.

Наверное, его жена была рыжеволосой и пышнотелой, как те проститутки, которых нашли зарезанными в Клоаке, решила я.

— Но женщин было четверо, — сказала ему. — Четверо убитых в Третьем Квартале! Зачем вам столько жен⁈

— О, их было значительно больше! — вновь рассмеялся некромант. — Я долго скитался по Центину, подбираясь к решению загадки. За это время многие… Десятки, а то и сотни лишились жизней во имя моей цели. Для того, чтобы разрешить величайшую загадку бытия!

— О, Трехликий! — выдохнула я в полнейшем ужасе. — Десятки, а то и сотни⁈

— Но я выбирал лишь тех, — продолжал он, — кто не заслуживал жизни. Убивал отбросы, вырывал сорняки, без которых Центин вздохнул свободнее.

— Кто вам дал право судить, кто достоин жизни, а кто нет?

Он не посчитал нужным мне отвечать.

— Их жалкие душонки вернулись за Предел, а тела послужили мне подопытным материалом. С каждым новым убийством я делал шаг вперед, все ближе и ближе подбираясь к цели. Наконец, я вернулся в Изиль, в город, ставший для нас с Тириссой домом… В место, где