Обратный отсчет: Равнина - Токацин

За спиной громко лязгнуло — кто-то ударил одной бронированной перчаткой о другую. К сарматам, вздыбив перья на плечах и спине, вышел Вепуат. Гедимин быстро оглянулся на жреца Сэта — тот стоял в угрожающей позе, но пламя заметно потускнело. Вместе с ним чуть успокоились и остальные.

— Эй! — Вепуат снова ударил в ладоши. — Гор, Тикри и все прочие! Почему надо повторять по десять раз⁈ Я думал, говорю с разумными существами. Этот цех построили мы с Гедимином. Мы сказали, для кого его строили? Сказали, кто и как там будет работать? Тикри, я знаю, ты понимаешь мою речь. Повтори для всех — что мы говорили тогда?

Скогн-арбалетчик, с явной неохотой опустив оружие, что-то проверещал. Гор щёлкнул жвалами. Лапы-лезвия скрестились на его груди с сухим треском.

— Я тогда ещё говорил тебе, Вепу-а, — он воткнул посох в землю, и гравий вспыхнул. — Твои затеи очень опасны. Я не верю тварям огня. Все здесь опасаются их. Ты говоришь — они будут работать мирно. Ты за них ручаешься. Но ты их не знаешь…

— Мы тебя знаем, — буркнул Гедимин. — Ты уже устроил провокацию. Сейчас была бы вторая. И ещё куча трупов. Я тебе уже правил жвалы — мне повторить?

— Heta! — одёрнул его Гварза, кивком указывая на отряд Скогнов. Все опустили оружие, попрятали снаряды, подготовленные для первого выстрела, и теперь медленно пятились к шатрам, не спуская взгляда со светящихся «тварей огня». Те медленно желтели, хотя красные пятна у горла ещё горели ярко.

— Ты их не знаешь, — повторил Гор; вместе с угасающим посохом тускнели и его фасетчатые глаза. — Ты привёл их сюда и закрыл двери. Что бы ты делал, если бы они напали?

— Отбился бы, — отозвался Вепуат. — Мы мирно делали стеклянную ёмкость, пока не явился ты и не стал ломать двери. Тебе сильно повезло, что камень выдержал. И всем вам — что Сэта очень сдержанны и верны слову. Теперь иди отсюда, нам с Гедимином ещё работать.

Жрец что-то прошелестел. Он внимательно следил за посохом. Один из Сэта оглянулся на цех. Гедимин угрюмо сощурился. «Оторвали от дела, испортили работу… В следующий раз останусь снаружи. Возьму стража за шкирку и буду держать. Пока Вепуат не отсигналит, что Сэта ушли.»

Разведчик повернулся к огненным существам и зашелестел. Они с шипением, оглядываясь на стража и показывая клыки, потянулись к ангару. Последним за дверью исчез жрец — и, как видел Гедимин, он не пошёл к печи, а встал в коридоре, лицом к воротам. Сармат покосился на Скогнов — они уже перебрались ближе к полевой кухне и выглядели не разозлёнными, а озадаченными. Гор оглянулся на них, выдернул посох из гравия и сложил лапы-лезвия на груди.

— Я буду следить за каменным домом, — сказал он. — Успей позвать на помощь. Придёт она быстро.

Отвернувшись, он побрёл к отряду Скогнов. Гедимин проводил его недобрым взглядом.

— Спасибо за помощь, — сказал Вепуат Гварзе; перья на его плечах немного улеглись, но ещё заметно топорщились. — Вовремя ты пришёл. Я пока из цеха выбрался…

Гварза пожал плечами.

— Значит, предполагается, что эти два народа будут работать бок о бок? — он оглянулся на горячий цех. — Под одной крышей?

Вепуат уткнулся взглядом в гравий.

— Когда-нибудь получится, — сказал он с наигранной уверенностью. — Они постепенно привыкнут, что опасность не так велика. Что провокации гасятся в зародыше. И тогда дело пойдёт.

— Ну-ну, — отозвался Гварза. — Возможно, было бы проще, если бы вы с Кетом предупредили, что здесь будут Сэта. Не друг друга, а дежурного стража и временных вождей. Тогда они все не подорвались бы по тревоге. Понимать, что происходит — это, вообще, важно…

Теперь себе под ноги уставился Гедимин. Таким смущённым он себя давно не чувствовал.

— Мы предупредим, — пробормотал он. — В следующий раз. Ты это… извини.

Вепуат толкнул его в бок. Гварза молча развернулся и пошёл к шатрам. За спиной зашелестело — жрец выглянул наружу и, кажется, звал «инструктора» в цех. Вепуат виновато ухмыльнулся.

— Ага, идём, — кивнул он жрецу, напрочь забыв, что Сэта по-сарматски не понимают ни звука. — Гедимин, ты как? У тебя вся чешуя дыбом.

«Чешуя⁈» — Гедимин ошалело мигнул, посмотрел на себя и беззвучно выругался. Весь скафандр покрылся шипастыми чёрными чешуями. По центру каждой из них, в углублении, защищённом острыми гребнями, мерцало что-то зелёное, сильно похожее на миниатюрный глаз.

— И вдоль хребта красивые такие иглы, — Вепуат заглянул сармату за спину. — Вот только ипрон оголился. Тебе надо на спину два слоя фрила. Тогда при трансформации его на всё хватит. Эй! Зачем⁈

Гедимин, резко опустив приклад сфалта вдоль спины (чёрные шипы брызнули во все стороны — прочности им явно не хватало), наклонился за обломком фрила и брезгливо поморщился, глядя на отломанный отросток.

— Гребучая мутация!

…Четыре стеклянных сосуда «ученики» унесли с собой. Отчего-то им нравилось вдавливать черпаки в стекло так, что они проваливались глубоко внутрь, а стеклянная масса наплывами свисала наружу. У последней ёмкости появились даже ноги — три выступа, полых внутри — а горловина сплющилась и разошлась в стороны, превратившись в длинный треугольник. Функциональности в этом не было никакой, но Сэта порадовались — и Гедимин не стал влезать. Вепуат следил за «учениками» с рассеянной ухмылкой и даже позволил жрецу открыть соседнюю, не задействованную печь и сунуть в неё руку. Через несколько минут Сэта, осторожно держащие в руках полуостывшие сосуды, превратились в огненные столбы и пропали. Стекло на пол не брызнуло, ни расплавом, ни осколками, — видимо, перемещение прошло успешно.

— Быстро они всё схватывают, — пробормотал Вепуат, заглядывая в мешок с остатками шихты. — Давай это с дороги уберём… Ага, вот сюда. Им только приспособиться к мундштукам, а дальше пойдёт. В другой раз покажу про бусы. Возьмём стекло двух цветов. Жаль, чёрного и молочно-белого нет. Будет тёмно-лиловый и рыжий…