Обратный отсчет: Равнина - Токацин

к «живому холму». Сааг-туул как раз начал подавать признаки активности — пошевелил лапами, чуть повернулся набок, приподнял панцирь на загривке…

— Смотри на хвост, — прошептал Вепуат, оглянувшись на Гедимина. — У них там второй дохлый «трилобит».

Маленькие «отсеки» у основания хвоста были приоткрыты. Вдоль них шёл Джагул с коротким шестом, заглядывал в каждый и тыкал палкой. Его напарник, идущий ярусом ниже, как раз вытаскивал из «ячейки» неподвижного «трилобита». Существо, вытряхнутое из мешка, так и осталось висеть, не подавая признаков жизни. Джагул, коротко рявкнув, повесил его за спину на непригодившихся шлейках. Рядом, на другом плече, повис пустой мешок.

— Многие выжили, — заметил Гедимин, направляя на «холм» луч сигма-сканера. Джагул, закончив обход, оставил шест и отцепил от пояса разрезанную тушку «пузыря» — и теперь вместе с ней по плечи всунулся в «отсек» и всё заслонил своей спиной. На экране сканера проступили очертания мешка с «трилобитом», вяло шевелящийся хвост, рука Джагула, поднесённая к дырке в мешке. Из дырки высунулся хоботок, замер на секунду — и рывком захватил пищу и втянул в мешок. Джагул сдёрнул существо со стены, перехватил свисающие шлейки, отодвинул ткань и шмякнул «трилобита» себе на предплечье. Существо вместе с мешком судорожно затрепыхалось, но кусок пищи под хоботком почти сразу же его успокоил. Гедимин смотрел, как «трилобит» сидит на браслетах Джагула и грызёт то растёрзанную пищу, то его пальцы, и пытался подсчитать дни.

— А у них быстрее получается, — заметил он, оглянувшись на Вепуата. — Где-то на сутки. Ускоренное приручение?

Вепуат сердито фыркнул.

— Я не буду мучать животных. Вот найдёшь же ты, кого ставить в пример…

Пока шла тренировка, Джагулы успели накормить половину своих зверьков. Трое не стали пересаживаться на руку и ничего не получили, один из них даже не высунул хоботок, учуяв мясо, — и Гедимину подумалось, что завтра, вполне вероятно, его, уже дохлого, вытряхнут из мешка и бросят в ведро у морды сааг-туула. В «белковую подкормку» шли все животные остатки, собранные в лагере — и дохлые «трилобиты» тоже.

Вепуат отвязал шлейки, щёлкнул языком, и Сокол, Чужак и Подранок сорвались с места и взлетели над кратером. Круг, по которому они летели, немного вытягивался в сторону хвоста сааг-туула — вернее, живого облака, кипящего над дальней ямой. Сканер «разглядел» у ямы двоих Джагулов с плетёной сеткой на костяном каркасе. Они закинули в воздух гигантский сачок, захватили какую-то часть роя и теперь, крепко ударив сачком о камни, рылись внутри, перебирая добычу. Что-то сразу полетело обратно в яму и, не достигнув её дна, было поймано летучим падальщиком и проглочено.

— Применение отходов, — пробормотал сармат, глядя на прибор. — Вот, оказывается, зачем открытая канализация…

— Они бы вырыли закрытую, но на каждой стоянке не накопаешься, — отозвался Вепуат, из-под локтя заглядывающий в его экран. — В первый раз вижу такую «рыбалку».

— Чёрный панцирь здесь, — услышал сармат чужой голос и, забыв о сканере и «рыбаках», резко повернулся на звук. Джагул в костяной маске остановился в пяти метрах и показал пустые руки. Вепуат нехотя изобразил приветственный жест. Гедимин не шевельнулся.

— Эшку-тэй летаю, — Джагул указал на «трилобитов», мелькающих над кратером (после очередного сгона с удобной скалы). — Хорошо. Сильный. Нет крыло? Почему?

— Рана, — коротко ответил Вепуат. Джагул втянул воздух, зарокотав на вдохе, — таких звуков Гедимин раньше не слышал.

— Плохой рана, — заметил он. — На два крыло. Везение — хвост нет ломаюсь.

«Коллега,» — Гедимин угрюмо сощурился на широкие браслеты, шкуру на плече и пристёгнутую к поясу рукавицу. «Пришёл поболтать. Не опасно, но надо следить…»

— Рана была с одной стороны, — зачем-то пояснил Вепуат. — Второе крыло пришлось отрезать позднее. От непарного крыла толку не было.

Джагул снова зарокотал — может, так у них выражалось сочувствие?

— Редко кто лечу эшку-тэй, — сказал он. — Если рана — обычно смерть. После рана летаю плохо, долго нет летаю. Надо поймаю другой.

— Это животное летает хорошо, — холодно ответил Вепуат. — Это зверь Кьюссов, у вас говорят? Кьюссы тоже не умеют лечить животных?

Джагул неприятно оскалился.

— Хеллуг умею, — отозвался он. — Обычно нет надо. Про Кьюсс нет знаю. Кьюсс умею много. Нет рассказываю.

Гедимин еле слышно хмыкнул.

— Эту маску из костей сделали Кьюссы? — спросил он, уже зная, что услышит в ответ. — Это чтобы понимать их язык?

Джагул поправил нижнюю челюсть и собрал ремешки в кулак; что-то его встревожило.

— Работа Кьюсс, — подтвердил он. — Все знаю язык Кьюсс. Это для ваш язык. Этот никто нет знаю.

Гедимин мигнул.

— Тогда как Кьюссы сделали переводчик на неизвестный язык?

— Кьюсс умею, — мрачно ответил Джагул. — Хеллуг нет рассказываю.

— Дай посмотреть, — Гедимин протянул руку к маске. Этот механизм приводил его в оторопь. «Из видимых деталей — челюсть и крепления,» — думал он. «Остальное выглядит декоративным. Но… что-то тут не так. Тут должен быть процессор, голосовые модуляторы… Тут даже мембраны не просматриваются. Чем оно воспроизводит звук?»

Сааг-туул встряхнулся всем телом, поднялся на лапы, взмахнул хвостом и заревел. Джагул, протянувший было руку к маске, вздрогнул и бросился к вставшему зверю. Из приоткрытой ниши на боку кто-то сбросил верёвку с узлами; секунда — и отставшего «пассажира» втянули на борт. Ниша захлопнулась. Сааг-туул опустил голову и, плавно покачивая длинным хвостом, потрусил к разлому. От его трусцы с длинного вала сыпался пепел и мелкие камешки.

— Шло бы оно шагом, — буркнул Гедимин, когда несколько кубометров породы съехало в кратер. Голова животного уже ушла за разлом, теперь туда втягивалось всё остальное. Хвост-балансир покачивался из стороны в сторону.

— А ему гораздо лучше, — отметил Вепуат, щелчками сгоняя «трилобитов» со скалы. — Синяки на лапах пропали, теперь может бегать. Дня через два-три будет готов к долгой дороге. Не знаю, где там у них сейчас пастбища, но явно не в Сфенах Земли