Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. - Теофил Лапинский

незнании европейской политики, принимал за одно и то же турок и англичан и последних считал также подданными султана, а потому не доверял им; во-вторых, потому, что он охранял открытую абадзехскую границу от возможного нападения русских и еще, кроме того, должен был быть настороже против турецкой агитации внутри его страны. Господин Лонгворт возвратился, таким образом, обратно, не выполнив своей задачи и наихудшим образом настроенный против адыгов, из которых, как я впоследствии узнал, никто не понял, чего от них, собственно, хотели. В общем, идея вербовки и использования их в Крыму была непрактична и противна образу мыслей и характеру адыгов.

Отчаянное положение турецкой армии в Карсе и успехи русских в Малой Азии поневоле привлекли снова внимание союзников к Кавказу. Было решено произвести наступление, и при этом не одной или двумя тысячами человек, а целым корпусом под командой лучшего турецкого генерала Сердар-Экрема[75] Омер-паши. Пунктом высадки и операционной базой был выбран Сухум-Кале.

Сухум-Кале – единственная безопасная якорная стоянка на всем кавказском побережье; хорошо сохранившаяся крепость могла служить опорным пунктом для действующей армии: но что, однако, не было принято во внимание или не было известно – это количественный состав русских войск на Кавказе. Из Кавказской армии приблизительно 80 000 человек были в Карсе, а в Крыму осталось, таким образом, для защиты русских владений еще около 150 000 человек, из которых около 60 000 человек было регулярного войска, остальное же – казаки и милиция. Правда, русские для охраны больших городов и бесчисленных крепостей и для наблюдения за абазской и дагестанской линиями должны были употребить большую часть этих войск, однако и против наступления из Сухум-Кале они могли еще сконцентрировать от 25 до 30 тысяч человек регулярного войска.

Непонятно, как это в главном штабе союзников могли надеяться на то, что Омер-паша со своими 22–25 тысячами турецких солдат, неумелых и малопригодных для наступательных действий в такой трудной местности, как Южная Абазия, мог провести без содействия враждебных России народов Абазии и Дагестана успешное наступление против привыкших к войне и хорошо знающих страну русских войск. Задача сердара была очень тяжела и неблагодарна. Абазия в течение 18 месяцев была плохо подготовлена турецкими пашами и агентами к его приему, племена Южной Абазии, и без того не очень благосклонно расположенные к туркам, сделались совсем равнодушными к войне против России, благодаря беспомощности, бездеятельности и интригам турецких пашей. Вместо того чтобы организовать всю Абазию на военный лад и четвертую или пятую часть вооруженного мужского населения подготовить к возможному наступлению, уполномоченные Порты теряли свое время на то, чтобы интриговать против наиба, и делали неразумные попытки к введению турецкого господства.

Несмотря на это, было еще возможно все исправить и использовать абазский народ на войне; но для этого, нам кажется, необходимо было следующее. Корпус Омер-паши ни в каком случае не должен был быть сконцентрирован, потому что благодаря этому русские получили то преимущество, что все находящиеся в их распоряжении силы могли употребить против этого единственного корпуса; необходимо было также для массы абазских воинов выставить в двух пунктах ядро регулярного войска. Было достаточно оставить в Сухум-Кале третью часть турецкого войска и призвать к оружию жителей Убыхии, Южной Абазии и Сванетии. Если бы явилась только пятая часть вооруженных воинов, то собралось бы 6000 всадников и 12 000 человек пехоты. Начальство над этим христианским войском следовало бы передать князю Александру – единственному, который мог их собрать и удержать вместе. Таким образом, у Сухум-Кале можно было бы держать наготове 8000 человек регулярного и 18 000 – нерегулярного войска для наступательных действий; 16 000 турецких войск высадились бы в Туапсе и через Абадзехию двинулись бы к Малой Кубани и там заняли бы свои позиции. Омер-паше следовало бы провозгласить наиба заместителем султана, а Сефер-пашу и весь татарско-черкесcкий сброд, который, к несчастью страны, бесчинствовал и интриговал от имени Порты, отправить в Турцию. Один только наиб был в состоянии собрать адыгов для военного похода и пятую часть вооруженных сил перевести через границу; 12 000 всадников и 24 000 человек пехоты без больших затруднений были бы собраны в Шапсугии и Абадзехии, что в соединении с регулярными турецкими войсками составило бы армию в 50 000 человек. Эта армия должна была бы, опираясь на Абадзехию, сконцентрироваться на Малой Кубани, и ее фланги и тыл были бы в совершенной безопасности. Стоящему у Сухум-Кале корпусу окружающая его бедная горная страна не могла бы доставлять достаточно жизненных продуктов, и вследствие этого было бы необходимо обеспечить этот корпус провиантом с моря. Напротив, сконцентрированный на Малой Кубани корпус с легкостью мог бы обеспечить себя продуктами из богатых равнин Абадзехии и Шапсугии.

В Дагестане шейх Шамиль заключил с русскими род перемирия, но этот договор при нападении на русскую линию и при появлении войска в Кабарде не удержал бы имама от выступления[76] из Дагестана, и даже в случае, едва ли возможном, если бы он сам захотел сдержать данное русским обещание, то жадные до добычи и войны аварцы, чеченцы и лезгины, конечно, не смогли бы удержаться от выступления. На диверсию по меньшей мере в 20 000 человек со стороны дагестанских народов можно было бы рассчитывать с полной уверенностью.

50 000 человек с 60 полевыми орудиями выступили бы с Малой Кубани, продвигаясь по равнинам Кабарды к Тереку; после ослабления русской линии против Абазии они не натолкнулись бы на серьезное сопротивление, а встретили бы только казачьи войска и милицию, с которыми абазы равны по военной мощи, если даже не превосходят их. На Тереке произошло бы соединение с войсками из Дагестана и можно было б еще рассчитывать на содействие магометанской Кабарды и враждебных русским осетин.

Такие военные действия нанесли бы, может быть, непоправимый удар русскому господству на Кавказе.

Русские никогда не смогли бы оказать успешного сопротивления такому войску до прибытия подкрепления из Центральной России и до возвращения армии из Анатолии. Они должны были бы охранять свои бесчисленные крепости и станицы. В то время как они защищали бы одни крепости, другие, находящиеся на пути регулярных войск, не смогли бы обороняться и попали бы в руки врагов. Если бы они оставили свои форты и станицы, чтобы сконцентрироваться, то все население, жены и дети казаков и переселенцы оказались бы во власти диких горцев. Такая операция сделала бы положение русских на Кавказе чрезвычайно запутанным. Войско в 25 000 человек с 30 орудиями, опирающееся