Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1 - Александр Дмитриевич Григорьев

чернавушка;

Она, взявши ведёрышко, за водой пошла;

130. Она, взявши коромыслицё с собой дубовоё,

И пошла на Волхов мост да ко Волхи реки.

Видит она на Волхом мосту да на Волхи реки:

Васильевым дружы[на]м много хочитсе.

Много хоцитьсе, да мало можитсе:

135. Кушаками у них головы да исповиваны,

Бумагами* раны да испотыканы.

Она бросила коромыслицё да убила человек равно по́л-ста вдруг.

Почерпнувши ведёрышко да ключевой воды,

Побежала она ко спальни княженецкоей,

140. Ко княженецкоей да богатырскоей:

«Уж ты ой еси, Василей да сын Буславьевич!

Уж ты спишь и живёш, ничего не ведаёш;

Твоим-то дружинам много хочитсе, да мало можитсе:

Кушакамы головы да исповиваны,

145. Бумагами раны да испотыканы».

Пробудилса Василий сын Буславьевич

От богатырского сна он княженецького;

Он приломал все замочки крепкия, решоточки железныя,

Скочил с кроватушки, с перинушки пуховоей.

150. Не попала ему с собой да сабля вострая,

Попала ему с собой да подтелёжна ось;

И побежал он на Волхов мост да ко Волхи-реки.

И пострецалса ему старишшо Макаришшо;

На главы несёт колокол полтораста пуд

155. И сам говорит да таковы речи́:

“Уж ты ой еси, Василей сын Буславьевиц!

И тебе Волхи-реки всей не выпити,

У генерала всех мужиков да не выбити!

Ты послушай, да я тебе веть отець крёсной вет[169],

160. Я грамоты тебе учил, на добрыи дела наставлял!» —

«А когда ты грамоту учил, да с меня деньги брал!»

Он взял да как ударил подтелёжной осью —

Росшиб у ёго колокол полтораста пуд.

Прибежал как Василей сын Буславьевич

165. Он как на Волхов мост да ко Волхи-реки,

Розгорочилосе[170] у его да ретиво серцо,

Росходилисе у него могучии плечики,

Розмахалисе у него да белы ручушки:

Он в котору сторону махнёт, — да валитсе народу улицей,

170. Назад отмахнёт, — да переулоцьки.

Оставалось мужичко[в] редёхонько да малёхонько,

И пошли как они к Васильевой родной матушки,

Ко чесной вдовы Омельфы Олёксандровны:

«Ты уйми-ко своёго да чада милого

175. Да Василья да сына Буславьевича,

Ты оставь-ко мужичков да малых деточок!»

А-й как говорит чесна вдова Омельфа да Олёксандровна:

«Когда я вас просила, дак вы меня не помиловали;

Я теперя не могу сходить да к моему цаду милом [у]:

180. Ретивоё серцо да розгоряцилосе,

Могучия плечи да росходилисе,

Белыя руки да розмахалисе,

Он в темня́х убьет и меня веть тут!..»

Пожалела как чесна вдова Омельфа Олёксандровна

185. Мужичков новгороцкиих:

Как взяла веть образ Божьей Матери

И пошла веть она на Волхов мост да ко Волхи́-реки,

Взяла с собой образ Бо́жьей Матери.

Могучия плечи да росходилисе,

190. Ретиво ёго серцо да розгорячилосе,

Белыя руки да розмахалисе, —

Приходит к ему матушка родимая,

Как чесна вдова Олёксандровна:

Взяла его, Василья сына Буславьева,

195. Сзади за плеци за богатырскии.

Обворотилсе Василий сын Буславьевиц,

Увидал он свою да родну матушку,

Как чесну вдову Омельфу Олёксандровну, —

Сам говорит да таковы речи:

200. «Уж ты ой еси, моя матушка родимая,

Как чесна вдова Омельфа Олёксандровна!

Ты ише да догадаласе:

Взяла с собой да образ Божей Матери;

Без образа в темня[х] бы я и тебя бы убил!»

205. Он просил у ей да бласловеньиця

Со буйной главы да вплоть да резвых ног:

«Уж ты ой еси, моя матенка родимая,

Чесна вдова Омельфа Олёксандровна!

Дай-ко-сь мне-ка бласлов[е]ньицо

210. Со чесной главы да вплоть до резвых ног

Съездить мне-ка на горы Сионскиё,

Посмотреть мне-ка сильних и храбрых богатырей,

Тех полениц да розудалыих

На горы-ти на Сионския!»

215. Как поехал Василий сын Буславьевич

На горы да на Сионския.

На горах-то на Сионскиих

Лежит тут веть камень — полтораста аршин.

Он ударил своего коня да доброго по крутым бедрам,

220. Хочот перескочит этот камень да полтораста аршин

На горах да на Сионскиих

И назат отскочить да на эфтом кони да доброём.

У эфтого коня да права ножечка да окатиласе —

Убилса тут Васильевой доброй комонь-он

225. О ефтот о камешок.

226. И тут Василью славы поют.

(В конце старины эпизод с перепрыгиванием через камень сказитель путал. Видно, введши коня, он не мог складно пропеть конец. — Он знал также, что мать просила помиловать ее глупого молодого сына, но не мог догадаться, куда это вставить.)

40. Бой Ильи Муромца со своим сыном Сокольником

(См. напев № 4)

От того-то города от Латыря

Жил был тут старик казак да Илья Муромец.

Он жил-то, поживал со Марьей со Бурдуковной

И прижил он ей да детишшо.

5. Поехал он во чисто полё,

Сам говорил да таковы реци́:

«Уж я уезжаю теперича да во чисто полё,

Оставляю тебя беременну;

Сын родиться, дак ты крест налош,

10. Дочь родиться, дак ты перстень налош!»

Поехал он во то чисто полё,

Во роздольицо широкоё.

Он роскинул во чистом поли белой шатёр;

Поживаёт во чистом поли, во белом шатри́.

15. Выезжаёт он во чисто полё

И сам кричит да громким голосом:

«Есь ли[171] мне-ка в поле поединшики?

Есь ли мне-ка в поле супротивники?»

И отвечаёт ему в поле старому седатому:

20. «Есть-то в поле супротивники,

Нету в поле поединьшиков!»

Он говорит; да голос млад, да голос стар.

Они съехались два сильнии бога́тыри;

Они схватились тут на рукопашной бой.

25. У Ильи-то у Муромьця правая нога окатиласе,

Левая нога да обломиласе;

Тут как взял его младыи богатырь за руки за богатырския

И кинал его-то повыше лесу стоячаго,

Пониже-то облака ходячаго.

30. И падал старик-казак Илья Муромец