Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Значит, ты соскучился по столице? До конца месяца съездим. Вепуат, подготовь хорошие образцы этой твоей… новой технологии. Колбы, чашки, цветные бусы.

Вепуат мигнул.

— Это уже лишнее, — сказал он, разглядывая каменный пол. — Технология ещё не отработана толком. Может, через месяц…

Гварза выразительно хмыкнул.

— Ну да. О новой технологии, новой точке торговли между враждебными народами и планах совместного производства нужно сообщать через месяц. Непосредственному правителю этой территории. Зачем ему такое знать, верно? Пусть слухи своим ходом идут из Синви в Сердце Пламени. Вокруг нас ведь так мало бредовых сплетен. Нужна ещё сотня. Хепри! К завтрашнему рассвету образцы чтоб были. Упакуешь для перевозки.

Он вышел. Гедимин взглянул на забытый тигель, из которого уже сыпалась рудная пыль, выругался про себя и, убрав лишнее, сунул его в печь. Вепуат просвистел — точнее, провыл — короткую мелодию и повернулся к озадаченному ремонтнику.

— Вот не хотел я шума раньше времени… Гедимин, ты макет печи не выбрасывал?

Сармат качнул головой. Макеты он вообще не выбрасывал — слишком долго возился, вырезая их из неоднородного минерала. Все они, обёрнутые местной «ветошью» из мятых листьев, лежали в лабораторном шатре.

— Возьмём завтра с собой. И макет, и все инструменты. И шихту. Как бы не пришлось на месте показывать…

…Руда испарялась. Только в этом Гедимин и был уверен, когда уходил в разлом на тёмном холме. Над длинным зданием цеха дрожали потоки горячего воздуха. Пыли и пара в них почти не было — «жидкая молния» пока ещё захватывала их и осаждала на комьях волокна. «Такие фильтры дольше пары дней не проработают,» — думал сармат, оглядываясь на цех. «Не та нагрузка. Про „молнию“ я сказал, а вот про волокно забыл. А оно тоже на исходе.»

…Едва разлом остался за спиной, мешок на плече Вепуата запрыгал и затрубил. Ему ответили — не со спины сааг-туула, обвешанного фонарями, а откуда-то справа, из кратеров. Вепуат повернулся туда и весело хмыкнул.

— Тренировка в разгаре. Что ж, нам тоже туда.

У кратера чуть поодаль от дремлющего сааг-туула, за сторожевым постом «огненных жителей», маячил Джагул. Над его рукой на длинном шнуре кружил «трилобит», закладывая резкие виражи и то и дело уходя в короткое пике. Джагул щёлкнул языком, подманивая животное на руку, и повернулся к пришельцам.

«А он ждал нас,» — понял Гедимин, едва увидев костяную маску. Джагул резким жестом поднёс свободную руку к ключицам. Вепуат повторил его движение — так, похоже, выглядел приветственный жест. Гедимин молча кивнул — он пока не был уверен, что хочет кого-то тут приветствовать.

— Мы встанем тут, — сказал Вепуат, выдёргивая «трилобитов» из мешка. Сокол тут же заорал. «Трилобиты» Джагула — двое на плечах, один на руке — ответили коротко и вразнобой. Сокол раздулся, приподнимая щитки, и заклокотал. Вепуат, вполголоса выругавшись, перекинул его на стойку и крепко пристегнул.

— Самец хороший ловчий, — заметил Джагул, придерживая шлейки. — Я раньше держу самец. Все умираю.

— Лекарство нужно давать быстро, а не когда все полости погнили, — отозвался Вепуат, пересаживая Чужака на руку. — Гедимин, не поможешь? Погоняем их с места на место, от меня к тебе. Промежуточная точка — вон та скала.

Гедимин молча кивнул. Это упражнение было разминочным; обычно кругов через десять-двадцать Вепуат усложнял его переноской груза или поиском предмета. Чужак по щелчку сорвался с руки, развернулся над каменным пиком и сел, втянув крылья. Поза была почти «правильной», вот только голова животного всё время сдвигалась вбок, в сторону сородичей, которых держал Джагул. Сокол, забытый на стойке, снова выгнул хоботок. Чужие самки не спешили ни раздуваться, ни булькать; их крепко держали за шлейки, и Гедимин думал, вполглаза следя за Джагулом, что кочевник всё-таки уйдёт в другой кратер. На пятом пролёте Чужака от скалы к Гедимину Джагул, как будто опомнившись, перехватил шнур, сдёрнул с плеча одного из своих «трилобитов» и щёлкнул пастью. Животное взлетело, закладывая широкий ровный круг. Его потянуло к скалам, но хозяин резким щелчком одёрнул его и вывел на второй круг.

— Смена, — коротко сказал Вепуат, усаживая Чужака на стойку. Подранок встряхнулся, расправляя крылья. Сокол, устав булькать без толку, заметно сдулся, но так и сидел, «не замечая» Вепуата, головой к чужим самкам.

Когда Подранок «отработал» пятнадцать кругов, Сокол стал совсем плоским и повернулся к самкам хвостом. Вепуат, хмыкнув, сдёрнул его со стойки.

— Проветрил полости? Теперь работай.

Сокол летел странно — вроде бы и по прямой, но его всё время заворачивало вбок, в сторону Джагула. Гедимин оглянулся на кочевника — тот в очередной раз одёрнул самку, растянувшую круговую траекторию в эллипс. «Зря мы всё-таки встали рядом,» — подумал он. «Все всем мешают.»

Джагул с резким криком отпустил трос. Тонкая верёвка, намотанная на пучок штырей, мигом размоталась на два десятка метров. «Трилобит», развернувшись на лету, сел на камень. Сокол, уже сорвавшийся со скалы, замедлил полёт, но не свернул — только щёлкнул спинными щитками и всплеснул хвостом. Вепуат сдержанно хмыкнул.

— Ничего, ему тренировка. Гедимин, руку!

Сармат запоздало подставил предплечье. Сокол сел, выщипнул клок мяса из бронированной перчатки и, не доедая пищу, перемахнул на руку Вепуата.

…«Когда он их отпустит?» — думал Гедимин, с нарастающим недоумением глядя на Джагула. Шнуры у того были качественные — тонкие, но прочные, достаточно гладкие, чтобы почти не путаться. Он в очередной раз смотал трос, пересаживая отлетавшего эшку-тэй на плечо. Теперь он выпускал их по двое; они следовали друг за другом по кругу, по щелчку уходя в высоту и ныряя к земле. Шнуры по-прежнему держали их за «лапы». «Они ведь не улетают. Даже к Соколу не лезут. Почему они на привязи?»

«Трилобиты», отработав следование и переноску, теперь сновали среди скал в поисках отмеченного камешка. Вепуат выпустил сразу троих и, пользуясь временной передышкой, следил за чужими животными и за хвостом сааг-туула. «Живой крейсер» в утренних сумерках ещё дремал, только пару раз шевельнулись лапы, меняя положение. Вдоль «ячеек» у основания его хвоста медленно двигались четверо Джагулов. Сейчас они