Леди тьмы - Мелисса Рёрих

– Тогда что это такое, скажи на милость?

Сорин заметил, что когда дело касалось Скарлетт, Кассиус всегда пытался ее защитить. В его глазах вспыхивало беспокойство. Поверхностный интерес, который он проявлял к своему собственному незнакомому наследию, с лихвой компенсировался тем, как он заботился о Скарлетт.

«Когда дело касается Скарлетт, я превосхожу всех», – прорычал он тогда на пляже.

– Это часть ее дара фейри, – пояснил Сорин. – Пламя. Думаю, снадобье, которое она принимает, каким-то образом подавляет ее магию, а когда она не получает ежевечернюю дозу, магия начинает проявлять себя. Поскольку Скарлетт никогда не учили контролировать свою силу, та вырывается из нее. Более действенное снадобье одурманивает ее и мгновенно усмиряет магию, но за это приходится платить. Это тот самый случай «брать и отдавать», о котором я говорил. Она погружается в глубокий сон, потому что пульсирующая в ее венах магия хочет вырваться наружу, но так как Скарлетт спит, она не может ею воспользоваться. При магии огня ее тело удерживает пламя и жар. Вот и сейчас ее магия вспыхивает, пока не угаснет.

– Магия огня, как у тебя? – спросил Кассиус, не сводя глаз со спальни.

– Да, но я уверен, что ее способности превосходят мои собственные.

– Откуда такая уверенность?

Не получив немедленного ответа, Кассиус повернулся и посмотрел на Сорина.

– Мне нужно забрать ее домой, где ее сила сможет проявиться в полной мере.

– Домой? То есть покинуть Бейлорин? Покинуть Виндонель?

– Да, покинуть земли смертных, – подтвердил Сорин.

Он встал и жестом пригласил Кассиуса подойти ближе. Развернул карту и разложил на столе. Кассиус помог ему придавить углы книгами.

– Мы находимся вот здесь, – сказал Сорин, указывая на Виндонель, – а здесь, – он провел рукой на север, – Двор Огня. Это часть земель фейри, откуда я родом.

– Сколько времени займет дорога туда? – спросил Кассиус.

– Верхом и без остановок можно добраться до границы за день, – ответил Сорин. – А как только я ее пересеку, перемещусь с помощью телепортации.

– Что это за другие страны? – поинтересовался Кассиус, указывая на территории на востоке континента.

– О существовании этих земель большинство смертных не подозревает.

– Что такое дети ночи?

– Здесь их называют вампирами, – раздался за их спинами женский голос, и мужчины, выхватив кинжалы, поспешно развернулись.

– Черт возьми, Нури! – прорычал Кассиус. – Сейчас не время подкрадываться! – Сосредоточив внимание на Сорине, он повторил: – Так что за дети ночи?

Сорин взглянул на Нури, и та небрежно махнула рукой.

– Похоже, нынче утром все решили поделиться секретами.

– Дети ночи – это в самом деле вампиры, – подтвердил Сорин.

Кассиус уставился на него, словно ожидая, что тот засмеется и объявит, что пошутил. Когда Сорин этого не сделал, он повернулся к Нури.

– А ты откуда знаешь?

– Ну, стараюсь выяснить о себе как можно больше, – объявила она, театральным жестом поднеся руку к груди.

Видя, что Кассиус озадачен, Сорин пояснил:

– Нури – дочь ночи.

– Чушь собачья, – фыркнул Кассиус.

– Нет, это правда, – возразил Сорин и, насмешливо ухмыльнувшись Нури, добавил: – Сегодня утром она выглядит слегка осунувшейся. Никак завтрак плохо усвоился?

– Ты ублюдок, – прорычала Нури.

– Это как прекрасное выдержанное вино, не так ли? – промурлыкал он. – Отведав которое, уже не можешь вернуться к посредственным.

– В жизни ни к кому не испытывала такой ненависти, как к тебе сейчас, – процедила Нури сквозь зубы, раздувая ноздри.

– О чем она толкует? – удивился Кассиус. Взгляд Нури метал молнии. – У нее такой вид, будто она собирается тебя выпотрошить.

– Не сможет, – возразил Сорин с довольной улыбкой. – Дорогая Нури распробовала вкус крови фейри с тех пор, как я позволил ей питаться собой. Это случилось после того, как милейшая Скарлетт уложила ее на лопатки и проткнула руку кинжалом.

От изумления Кассиус открыл рот.

– Так ты не шутишь? Она и правда вампир?

– Совершенно определенно. Я бы не стал шутить, называя ее дочерью ночи, если бы она ею не являлась, – мрачно объявил Сорин. – Голодна, Нури? – Он начал закатывать рукав, и она жадно следила за каждым его движением. Когда он протянул ей запястье, она задрожала. – Он нам не верит, понимаешь?

Нури подняла на него глаза.

– Я тебе глотку разорву.

– Не сегодня, – ледяным тоном заметил Сорин. – И не завтра. И не послезавтра. – Он рассек себе предплечье кинжалом и снял с пальца кольцо Семирии, чтобы не началась немедленная регенерация. – Приятного аппетита, Нури, – пригласил он. – Ешь, пока не лишилась сознания от попыток сдержаться.

Кассиус удивился еще больше, когда Нури медленно подошла к ним. Ее глаза остекленели, из десен показались клыки. Бросив убийственный взгляд на Сорина, она вонзила зубы в его руку и принялась высасывать кровь. Сорин чувствовал, что чем больше она пьет, тем сильнее расслабляется. Через минуту вампирша отстранилась, вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Я же видел, как ты ешь настоящую еду, – не сдавался Кассиус.

Сорин снова надел кольцо, и рана на руке тут же начала затягиваться.

– Я могу принимать обычную пищу, – огрызнулась Нури. – Но, в отличие от твоего тела, мое она не насыщает.

– Какие мы сегодня раздражительные, а? – хмыкнул Сорин.

Нури разразилась ругательствами, называя его самыми грязными именами, которые ему когда-либо доводилось слышать. Он рассмеялся.

– А как же… солнечный свет? – не сдавался Кассиус.

– Я не подвергаюсь его воздействию, – ядовито сказала Нури. – Капюшон и перчатки служат более чем одной цели. Кроме того, требуется пробыть на солнечном свету несколько часов, чтобы он действительно причинил вред. Просто силы быстрее истощаются.

– И ты все время об этом знал? С той ночи, когда они сражались? – спросил Кассиус, повернувшись к Сорину.

– Подозревать я начал еще раньше, но никак не мог уловить ее запах, – ответил Сорин. – До той ночи, когда Скарлетт пролила кровь Нури.

– Почему же ничего не сказал?

– Это не мой секрет, и я не вправе его раскрывать.

– Чушь собачья, – прошипел Кассиус.

– Может, нам лучше спросить, почему Нури не поделилась знанием о том, что Скарлетт – фейри?

Кассиус вихрем метнулся к Нури.

– Не делай этого, ты, огненный урод, – рыкнула она на Сорина. – Не смей нас друг с другом стравливать.

– Ты и сама с этим неплохо справляешься, правда? – парировал Сорин.

По лицу Нури расплылась злобная ухмылка.

– А ты рассказал ему, насколько силен?

– Он не раз видел демонстрацию моей силы, – ответил Сорин.

По всему периметру гостиной вспыхнуло пламя. Нури отпрянула, в ее медовых глазах сверкнула ненависть.

– Хватит, – рявкнул Кассиус. – Эта борьба за власть просто смешна.

– Нет никакой борьбы, – ответил Сорин, и пламя потухло. – Больше нет.

– Когда-нибудь мы сыграем вновь, – вкрадчиво сказала Нури, – и знатно повеселимся.

– Жду с нетерпением, – рассмеялся Сорин.

– Оборотни, –