Неудержимая. Моя жизнь - Мария Шарапова

Когда я вошла в раздевалку с призом в руках, после победы в финале Ролан-Гаррос, я набрала его телефонный номер. Он ответил, но на заднем фоне я слышала удары мячей – на баскетбольной площадке проходила тренировка. Его тренер сообщил Саше о моей победе. Саша меня поздравил. Я была так перевозбуждена, настолько захлебывалась в эмоциях, что стала его благодарить. За то, что был со мной в трудные моменты жизни. За то, что поддерживал меня в моих неудачах. За то, что толкал меня вперед, верил в меня. Казалось, что он был искренне тронут и радовался за меня. Я уже давно не чувствовала такого отношения к себе. А когда я позвонила ему вечером, его настроение резко изменилось. Его голос звучал агрессивно и почти зло. Я спросила, в чем дело? Он объяснил, что, вернувшись домой, он посмотрел церемонию награждения. Я сразу же поняла, в чем причина столь резкой перемены. Он бесился от того, что я не упомянула его в своей речи по поводу награждения. Ни о чем другом он не мог думать. Многие месяцы я ждала от него какого-то знака, какого-то намека. И вот я его получила – всего в одном предложении. Наши отношения закончились.

Я часто спрашиваю себя, чего я жду от романтических связей, или лучше, что мне кажется, я жду – кроме высоких отношений? Ну, наверное, чтобы мой партнер был бы и моим другом. Ровней мне. Я хочу иметь дом и детей, хотя до этого еще так далеко, что трудно себе представить, потому что сейчас моя жизнь – это вечные переезды из города в город; потому что я иногда поднимаюсь на такие вершины, а иногда падаю в такие пропасти, что мало кто из мужчин согласится сопереживать тем чувств, которые испытывает или не испытывает игрок на корте. Как я уже говорила, мужик всегда хочет оставаться мужиком. А когда ты находишься в турне, то тебе приходится самой быть мужиком, несмотря на твой пол. И если вместе с тобой в туре путешествует твой бойфренд, то, скорее всего, он пожертвовал ради тебя своей карьерой, а кому это надо? Или – еще один вариант – он тоже профессиональный теннисист. С этим мне также пришлось столкнуться.

* * *

После каждой игры я получаю от своего агента Макса электронное послание: «Ты чемпион». И по количеству восклицательных знаков после текста я могу понять, насколько он в это верит. Это стало настолько обыденным, что у меня появилось подозрение, что он просто копирует этот текст. Он что, посылает его всем своим клиентам? Меня это совсем не интересует. В октябре 2012 года, уходя с корта после четвертьфинального матча на турнире в Пекине, я проверила телефон и увидела послание от Макса. «Спасибо», как всегда, ответила я.

Через десять минут я получила еще одно послание, которое меня удивило. Макс был в Майами, и там было 4 часа утра. Разве он не должен спать?

«Григор Димитров хочет твой номер».

Я посмотрела на телефон с удивлением и некоторым, как бы это сказать, волнением? Убрав телефон в карман, я десять минут провела на велотренажере, чтобы остыть, а потом пятнадцать минут растягивалась, пока мой тренер обсуждал со мной прошедшую игру. Правда, я плохо его слушала, и в этом не было ничего нового – потому что Томас Хогстедт – мой тогдашний тренер – после матча болтал гораздо больше, чем это необходимо. Потом я достала телефон и увидела еще одно послание от Макса. Оно не отличалось от первого: «Григор Димитров хочет твой номер».

Почему два послания подряд? Макс что, считает, что в Пекине плохая связь?

– Для чего? – ответила я ему.

– Для чего? Ты что, дура? – пришел ответ от Макса.

Я поискала в Гугле, чтобы узнать возраст Григора. Он вообще совершеннолетний?

Двадцать один год. Всего лишь.

– Дай ему адрес моей электронной почты.

Помню, как я обратила внимание на мальчика, идущего по аллее Уимблдона – он был высоким, худым, и на его лице была улыбка человека, который знает, насколько он хорош.

– Слава Богу, что он не из моего поколения, – сказала я тогда тренеру. – Иначе это было бы опасно. Опасно отвлекающе.

Мы обменялись несколькими электронными письмами, и Григор попросил у меня телефонный номер.

Я притворилась, что «не такая», и дала ему ПИН своего мессенджера BlackBerry. А уже потом номер своего мобильного. Письма сменились телефонными звонками, а телефонные звонки разговорами по Скайпу. Все было очень просто и искренне. Я вообще сильно не задумывалась об этом, пока, после очередного разговора он не перезвонил мне буквально через тридцать секунд.

– Прости, но я скучаю без твоего голоса, – сказал он. – Мы не могли бы поговорить еще немного?

В то время я даже не знала его номера в мировой классификации.

Наши разговоры по Скайпу продолжались. Мама стала называть их сеансами терапии, потому что после них я улыбалась.

Нечто в расписании турниров Григора поставило меня в тупик. Он приехал в Париж слишком рано, чтобы начинать подготовку к турниру в закрытых помещениях. Для меня это не имело смысла.

Где он собирается играть до того, как начнутся соревнования в основной сетке? Я быстренько открыла ненавидимое мной телефонное приложение, которое называется Live Scores и которое представляет собой итоговые таблицы всех теннисных турниров, включая данные о посеянных на них игроках. Те три года, что я была с Сашей, я проводила слишком много времени на NBA.com, выясняя время, проведенное на площадке, заработанные очки и проценты попадания. И я еще не была готова вновь вернуться к подобному после такого короткого перерыва. И тем не менее я это сделала.

Я проверила список посеянных игроков. Григора среди них не было. Я перешла к квалификационному турниру. И нашла его там. Шестидесятый номер в мировой табели о рангах. Не успела я сообразить, что происходит, как уже изучала результаты квалификационных матчей.

Прошло много времени, прежде чем он появился на пороге моего дома с букетом красных роз и гигантским плюшевым медведем.

После этого мы стали проводить много времени вместе.

Через несколько дней он спросил, согласна ли я стать его девушкой? Этого я не ожидала. И не была готова к подобным отношениям. Он сказал, что подождет.

– Что это за человек? – спрашивала я саму себя.

Я с удивлением осмотрела его – почему этот симпатичный парень, который мог бы наслаждаться жизнью, ждет женщину, которая еще не готова к романтическим отношениям с ним?

– ОК, – ответила я. – Только я еще не знаю, когда буду готова. Это может занять месяцы.

– ОК, – согласился Григор. – Я подожду. Я знаю, чего я хочу – а хочу я тебя.

Недели превратились в месяцы, и не было ничего, что могло бы остановить наши отношения. Я наблюдала, как он рос, побеждал, страдал от проигрышей, восстанавливался. Вверх – вниз. Мне так нравилось наблюдать за тем, как он играет. И вот в один из рождественских дней я оказалась на пластмассовом стуле возле корта, наблюдая за его тренировкой. Только я, моя лучшая подруга Эстель, Григор, его партнер по тренировке и солнечный калифорнийский день, ничем не похожий на рождественский.