Принцесса или ведьма - Соман Чайнани

– Вот смехота.

Агата повернулась к Беатрис. Та разглядывала никогдашников, сгрудившихся вокруг Софи, одетой в открытое чёрное сари и меховые ботильоны на шпильках. Темой лекции на этот раз было «Как быть лучшей во всём (как я!)».

– Словно она хоть в чём-то лучшая, – фыркнула Беатрис.

– Мне кажется, она лучшая никогдашница из всех, что я видел, – послышался голос из-за спины.

Беатрис повернулась к Тедросу:

– Правда, Тедди? А мне кажется, что это всё одна большая сказка.

Тедрос вслед за ней посмотрел на рейтинговые списки, висевшие на воротах Синего леса. В рейтинге школы Зла имя Софи стояло на последнем месте, и малиновки уже проклевали в нём несколько дырок. Сто двадцатое место из ста двадцати.

– «Новое платье королевы», если точнее, – бросила Беатрис и ушла.

В тот день Тедрос не пошёл на лекцию Софи. Тут же пошли слухи, что ему очень жаль видеть, как никогдашники возлагают надежды на «худшую девочку в школе».

На следующий день Софи пришла к своему пню и обнаружила, что вокруг никого нет, а деревянную табличку кто-то испортил.

– Я же тебе говорила, что нельзя запускать учёбу! – закричала Агата. Они стояли под проливным дождём после урока Юбы, ожидая, пока волки откроют ворота.

– Мне нужно шить новую одежду, накладывать макияж, сочинять новые лекции, а ты хочешь, чтобы я ещё и уроки делала? – всхлипывала Софи под чёрным зонтиком. – Мне, между прочим, нужно думать о моих поклонниках!

– Которых у тебя не осталось! – воскликнула Агата. Эстер, стоявшая с шестой группой, насмешливо смотрела на них. – Три последних места, и тебя отчислят, Софи! Я вообще не представляю, как ты продержалась так долго!

– Они не дают мне провалиться! Как бы плохо я ни отвечала! Думаешь, почему я всё так запустила?

Агата попыталась осмыслить эту фразу, но не могла сосредоточиться – её палец горел. После того, как Юба отомкнул палец, он начинал светиться всякий раз, когда она злилась – словно ему не терпелось сотворить какое-нибудь заклинание.

– Но как ты получала такие высокие оценки раньше? – спросила она, пряча руку в карман.

– Это всё было до того, как нас заставили читать. Нет, серьёзно, я что, похожа на человека, которому интересно, как отравить гребень, вырезать глаза у лягушек или спросить «Можно ли перейти ваш мост?» на языке троллей? Я пытаюсь улучшить этих злодеев, а ты хочешь, чтобы я запоминала наизусть рецепт супа из младенцев с лапшой? Агата, ты знала, что младенцев нужно обязательно готовить в пергаменте, иначе они нормально не проварятся и проснутся прямо в котле? Ты что, хочешь, чтобы я вот этому училась? Как убивать и увечить? Как стать ведьмой?

– Слушай, тебе нужно вернуть уважение…

– Намеренно творя зло? Ну уж нет.

– Тогда мы обречены, – отрезала Агата.

Софи гневно выдохнула и отвернулась.

А потом вдруг изменилась в лице.

– Что происходит…

Она уставилась на рейтинговую таблицу школы Добра, прикреплённую к воротам.

– Но… но… ты… ты! – воскликнула Софи.

– Я, в отличие от тебя, делаю уроки! – рявкнула Агата. – Я вовсе не хочу учить голубиный язык, или практиковаться в обмороках, или расшивать платочки, но я делаю всё ради того, чтобы вернуться домой!

Но Софи не слушала. На её лице расплывалась гадкая ухмылка.

Агата сложила руки на груди.

– Нет. Во-первых, нас поймают учителя.

– Тебе очень понравятся мои домашние задания по проклятиям. Они как раз про то, как обманывать принцев, а ты ненавидишь мальчиков!

– Во-вторых, на тебя наябедничают соседки по комнате…

– Да и лекции по уродству! Мы учимся пугать детей – а ты ненавидишь детей!

– Если об этом узнает Тедрос, мы пропали…

– И посмотри на свой палец! Он светится, когда ты злишься! Я так не могу!

– Это случайность!

– Смотри, он стал ещё ярче! Ты рождена для злод…

Агата топнула ногой.

– МЫ НЕ БУДЕМ ЖУЛЬНИЧАТЬ!

Софи замолчала. Волки открыли ворота Синего леса, и ученики разошлись по туннелям.

Ни Софи, ни Агата не двинулись.

– Мои соседки по комнате называют меня стопроцентно злой, – тихо проговорила Софи. – Но ты-то знаешь правду. Я не умею быть злой. Даже на один процент. Так что, пожалуйста, не заставляй меня идти против своей души, Агата. Я не могу. – Её голос надломился. – Просто не могу.

Оставив Агату под зонтиком, она присоединилась к одноклассникам. Дождь смыл блеск с её волос и блестящую пудру с кожи, и вскоре Софи стала неотличима от других никогдашников. Агата почувствовала себя очень виноватой, и её палец засветился ярко, как солнце. Она не сказала Софи правды. Ей тоже пришла в голову идея делать вместо Софи домашку, но потом Агата передумала.

Не потому, что боялась, что её поймают.

Она боялась, что ей это понравится. На все сто процентов.

В ту ночь Софи снились кошмары. Тедрос целовался с гоблинами, Агата с крыльями купидона выползала из колодца, а демон Эстер загнал Софи в канализацию, и там из тёмной воды вылезло Чудовище и потянулось к ней кровавыми лапами, а Софи проскочила мимо и заперлась в комнате Страха. Но там уже ждал новый Палач. Её отец в маске волка.

Софи резко села в постели.

Соседки мирно спали. Она вздохнула, улеглась обратно на подушку… и снова вскочила.

На её носу сидел таракан.

Она уже собиралась закричать…

– Это я, – прошипел таракан.

Софи закрыла глаза. Проснуться, проснуться, проснуться.

Когда она открыла глаза, таракан сидел на прежнем месте.

– Какой у меня любимый маффин? – просипела она.

– С черникой, на отрубях, без муки, – раздражённо ответил таракан. – Ещё тупые вопросы будут?

Софи сняла насекомое с носа. У него были такие же выпуклые глаза и впалые щёки.

– Как ты…

– Могрификация. Мы уже две недели её изучаем. Встретимся в гостиной. – Агата-таракан сердито посмотрела на неё и побежала к двери. – Приноси учебники.