Арабские звезды сияют ярче - Лариса Павловна Соболева

– А что против этой версии? – спросил Павел.

– В Богдане есть стержень, сила, – заявил Вениамин. – Люди, которые идут долго и трудно к своей цели, не станут разменивать цель на сиюминутный порыв.

– Такие же сильные натуры способны убрать с дороги всякую шушеру, – возразил ему Феликс. – Что такое Нютка? Опустившаяся алкота, ничтожество, которое загнало ее сестру в гроб.

– Логично, – согласился Павел. – Но это все одни эмоции, нам нужны улики. Их нет. И дело же не только в Нютке. Ну, поехала Богдана в тетке в деревню… Кстати, друзья мои, а ведь Нютку нашли за городом, как раз по пути в деревню.

Факт выпустили, хотя он ничего не меняет, кроме того, что, по всей видимости, Нютка ехала с убийцей в одной машине – вряд ли они отправились прогуляться пешком до деревни. По дороге остановились и… это были последние минуты в жизни Нютки.

– Ехать она могла с Богданой, – ввернул Женя.

– И с Оксаной, – сказал Вениамин. – Почему нет? При всех «но» у них были доверительные отношения. И с ее мужем могла ехать.

– Сразу ищем, что работает против версий, – напомнил Павел.

А против много чего. Мерзавку следовало пришить Масловым давно, они этого не сделали. Против и то, что пара суперблагополучная. У обоих бизнес, не зависящий друг от друга, они самодостаточны. В их власти расправиться с Нюткой, не прибегая к радикальным методам, например, сдать ее в дурдом и надолго. С другой стороны…

– Неизвестно происхождение их денег, – нашел контраргумент Павел. – К тому же из всех фигурантов Оксана была вхожа в дом Орлика…

– А мне он сказал, – вскинулся Женя, – что она раз в год его навещает. Соврал ведь. Алина показала, что Маслова приходила к нему не раз в год, чаще.

– Понимаешь, Жека, – снова подал голос Вениамин, – если бы это она утверждала, что навещает доцента раз в год, то тут было бы уместно подозревать: пытается отмазаться от ответственности. Но Маслова не отказывается от дружбы с Орликом, даже позвонила ему и предупредила, что он на крючке у следователя.

– А зачем же он мне солгал?

– Да черт его знает, – пожал плечами Вениамин. – На всякий случай.

– Ох, и темные они все лошадки, – сделал заключение Женя.

– Есть лошадка более темная – Марина, – сказал Павел. – Одно то, что она прячется, наводит на мысли о ее причастности к нашей истории. Какое место она занимает, затрудняюсь сказать, но Марина есть среди проданных девушек. Богдана не захотела о ней говорить, а ведь знает, где та находится.

– Ты не фантазируешь? – поддел его Феликс.

– Нет. Когда у нее придуманы заготовки, Богдана выкладывает их сразу, а когда вопрос застает врасплох, ей нужно время подумать, чтобы дать правильный ответ. Правильный, понимаешь?

– Может, они обе в сговоре? – осенило Феликса.

– Запросто, – наконец согласился Женя и по-стариковски посетовал: – Ой, как жить, как верить людям?

Последняя фраза разрядила обстановку, она вызвала смех.

– Повторяю: я никого не списываю, – сказал Павел. – Допустим, Богдана убила наглую Нютку, но как быть с Орликом? Зачем ей убивать Орлика, если она жаждет возмездия, которое обязаны осуществить мы? Она же прямо нам об этом сказала, не утаила и про последнюю страницу. Зачем же ей подбрасывать список девиц? Наконец у нас нет данных, что она посещала Орлика и настолько хорошо была с ним знакома, что однажды прознала про тайник.

– Давай лучше к Маслову вернемся, – предложил Феликс.

– Маслов… – задумался Терехов. – Может быть и общался с преподавателем своей жены, на дне рождении, к примеру, бывал… Вениамин, ты знаешь, где живет Алина, возьми фотографию Маслова и спроси, бывал ли он у Орлика, может, она видела. И еще… Ну почему Богдана не хочет назвать подозреваемых с последнего листа?

Тупик. Подозреваются все, теперь уже можно сказать: такие-то граждане подозреваемые, потому что… других фигурантов попросту не имеется и в ближайшей перспективе новых не предвидится. Павел собрался отпустить ребят, как вдруг Феликса осенила хулиганская мысль:

– А что если на понт взять фигурантов по отдельности? Подогнать на каждого легенду и в лоб: мы знаем, вы убили так-то и так. А?

Павел проигнорировал идею, она действительно дурацкая, Феликс не обиделся и наблюдал, как Терехов выкладывает на стол фотографии убитых. Сфотографировали смартфоном и Будаева в подвале и когда его вытащили. Вениамин взял фото Милы Сергеевны на полу, он лично снимал в тот день, когда ее обнаружили соседи, а до него дошло, что тут кто-то побывал.

– Я знаю, что нам делать! – А вот Павла действительно осенило. – Ищите проколы, где и когда подозреваемые оговорились, намекнули, сказали неправду, юлили, а то проговорились. Иначе мы никогда не выберемся из четырех сосен. Они все равнозначны, все могли совершить убийства и в то же время не могли. Завтра я поговорю с Масловым. На сегодня все.

Домой Арсений вчера так и не вернулся

Это знак для Оксаны, ибо она должна начать наступление, он дает ей эту возможность. Зная ее тоталитарный нрав, он предположил, что начнет она с обвинений, что ж, послушает обвинения, на которые у него есть ответы. Но и для Арсения это окончательная точка. Для себя он все решил, взвесил, никакой спонтанности, рационально подошел к повороту в жизни. Думал и о детях – а как же! Провожая Арсения на работу, Богдана в прихожей обняла его за шею и хотела сказать… он опередил ее, догадавшись, что она скажет:

– Мы вчера обо всем поговорили.

– Но то было вчера, – возразила она. – Солнечный свет развеивает угар страстей. Мне очень не хочется, чтоб ты однажды…

– Не пожалею. Скажи, а если вдруг я потеряю банк…

– Ты обо мне так плохо думаешь? Считаешь, твои деньги меня влекут к тебе? У меня свои есть, немного, но на жизнь хватает, а если пойду работать… но мне пока не хочется.

– И не надо, – чмокнул ее в носик он.

Арсений смотрел в ее лицо без косметики, трогал растрепанные волосы – она забыла причесаться, так как проснулись поздно, Арсений опаздывал на работу, а у нее стояла задача быстро приготовить что-нибудь на завтрак. Часами он смотрел бы, как она берет руками бутерброд с маслом и сыром, жует с наслаждением, облизывает пальцы. Арсений поцеловал ее в губы, ощущая покой внутри и состояние полного кайфа, потом пообещал приехать вечером и уже навсегда. Ехал в банк, насвистывая и не думая ни о чем постороннем, включая предстоящий сложный разговор с женой.

– Вы Маслов Арсений Андреевич? – перекрыл ему вход в банк Терехов, Феликс стоял рядом, изучая вблизи банкира.

– Совершено верно, – ответил Арсений. Терехов протянул ему раскрытое удостоверение и сказал, что хочет поговорить. – Пройдемте ко мне.

Когда вошли в довольно просторный кабинет и расселись, он предложил гостям чай или кофе, Феликс попросил воды, Павел не отказался от кофе.

– Наверно, вы по поводу Анны Гришак, – догадался Арсений.

– Не только, – озадачил его Павел. – Скажите, вам приходилось бывать у ее тетки в деревне?

– Нет, конечно. Вы у жены спросите, она давно с Анькой знакома, но я ни разу не помню, чтобы и она когда-либо ездила в деревню к ее тетке.

– А у вас тетя Ани бывала?

– Тоже нет. И Аньку я в гости никогда не приглашал, она сама приходила и клянчила деньги у Оксаны, ко мне боялась с этими просьбами лезть.

– А почему