Арабские звезды сияют ярче - Лариса Павловна Соболева

о происшествии в доме деревенской жительницы и как нашли Будаева.

– Дешевые ароматы держатся недолго, – начала она рассуждать вслух. – Шлейф от дорогих духов может держаться несколько дней, а очень дорогие духи на одежде держатся месяцы. Постираешь одежду, начинаешь гладить, а тебя обдает ароматом, но сейчас подобные духи редкость, все упрощают, чтобы чаще покупали. Думаю, по аромату ваш Спартак мог понять, что это женщина…

– Ну, теперь хотя бы одного подозреваемого можно исключить, – поторопился высказать свое мнение Вениамин. – Я имею в виду Маслова, трое меньше, чем четверо.

– Офигеть! – воскликнул Женя. – И что будем с этим делать? Возить к Будаеву подозреваемых, чтобы он их обнюхивал?

– Не парься, – отмахнулся Феликс, хохотнув, видимо представил, как Будаев обнюхивает подозреваемых дам, составляется протокол. – В следствии данный метод засчитываться не будет.

– Но! – подняла указательный пальчик Тамара. – Я вас огорчу…

– А что такое? – насторожился Павел.

– Дело в том, что последнее время женщины стали пользоваться мужскими ароматами, поэтому в парфюмерии появилась новая линия духов – унисекс. Это значит, что данным ароматом могут пользоваться как мужчины, так и женщины.

Наступила пауза, мужчины слегка приуныли, ибо любая надежда, пусть и несбыточная, греет душу. Один Женя развеселился, аплодируя в ладоши:

– Что, Веник, Маслова возвращаем назад? У нас снова четверо подозреваемых?

– И еще могут появиться, – буркнул Павел.

– Что за пессимизм? – оживился Феликс. – Выпьем?

Стемнело. Все еще купались, бесились, наверно, их было слышно во всех деревнях, но пришла мама Вениамина и стала загонять на ужин. Самое интересное, они с удовольствием ужинали, будто до этого только завтракали. Работал телевизор, что не помешало общению и веселью за столом, как вдруг начались новости, а папа Вени этот час не пропускал.

– О, смотрите! – призвал он всех. – Сегодня целый день то ожидали шаха, теперь рассказывают, что он приехал.

– Шейх, а не шах, – поправила мама.

– А что, есть разница?

Разницы никто не знал, но она, видимо, существует. Показали крупным планом женщину в экзотическом наряде и с наполовину закрытым лицом, одни глаза торчали, мама Вени уже была в курсе, кто это:

– Это жена шейха. Одна из жен.

– Сколько ж у него жен? – проявил любопытство Женя.

– Много, думаю. Они там, я слышала, и гаремы до сих пор имеют.

– Счастливец, – вздохнул папа.

– Ой, молчал бы уже, – скривилась мама. – А это… (как раз камера выхватила двух женщин в черных коконах.) Про этих ничего не сказали.

– Служанки, – с видом знатока определил папа и окинул взглядом гостей, дескать, вы все со мной согласны?

– В таких балахонах в жару ходить, – посочувствовала мама.

– Угу, а еще хорошо под таким нарядом прятать пояс шахида, – набитым ртом произнес Женя.

– Типун тебе на язык, – замахала на него руками мама Вени.

– Интересно, чего он сюда приехал? – озадачился папа. Инвестиции… Инвестиции – долдонили в телике. – Ага, деньги. Все хотят денег и много… я, кстати, тоже. А работать не пробовали?

Разумеется, в телевизоре его не услышали, а посему он переключился на дорогих гостей, оценивших его замечательного сына.

Полина тщательно закутывалась перед зеркалом

Наблюдая за ней, Ашраф ибн-Ахмад, сидевший в кресле и неторопливо пивший чай, заметил:

– Сурия, никогда не видел столько украшений на тебе.

– Они отвлекают от лица.

– Но твое лицо закрыто. Кроме глаз.

– Вот я и хочу отвлечь от них, чтобы все это… – Она пошевелила пальцами у висков. – Все это привлекало внимание.

Полина повернулась к нему, улыбнулась, потом подбежала и присела на подлокотник его кресла. И неожиданно она озорно потрясла головой, отчего зазвенели подвески, прикрывающие лоб поверх налобной повязки до самых глаз.

– Ну, как? С трудом прикрепила, но теперь держится.

– Ожерелье носят на шее, а не на лбу, – рассмеялся муж.

– Я знаю. Но здесь никто этого не знает.

– Могла сделать проще: надеть вуаль. Твои глаза невозможно не заметить.

– О, нет, сквозь сетку плохо видно, а я хочу наблюдать… А знаешь, я буду держать глаза вот так, – опустила она ресницы.

Сегодня уже состоялась первая встреча, Ашраф ибн-Ахмад провел переговоры, собственно, он больше слушал предложения от будущих партнеров. Его интересовало сельское хозяйство, в частности, пшеница, а также перспективные заводы, требующие вложений, а Сурия-Полина выступила в качестве переводчика. Она отлично справлялась с задачей, причем не раз, да и выручала не однажды, зная языки, которые он не знал. Слушать, как мужа пытаются обмануть, думая, что она ничего не понимает… это очень забавно. Так и стала Полина ему необходимой.

Одета она была традиционно для арабских стран – абайя, никаб, к вечеру переоделась в более нарядную одежду, украшенную ювелирной вышивкой, обильно обвесила себя ювелирными украшениями. Муж мог завтра же улететь, но прилетел он сюда по ее просьбе, кстати, нашел выгодные для себя предложения и пока держал их в тайне тоже по просьбе жены. Полина пожелала устроить прием – пожалуйста, Ашраф ибн-Ахмад исполнял ее капризы, потому что… Здесь ее родина и прошлое, в конце концов, ей пора со всем этим расстаться – так захотела она сама и да будет так.

Они вошли в зал приема, где собрались гости с женами, правда, таковые не у всех имелись. Ашраф ибн-Ахмад Аль-Сауд объяснил, что он растерян, а также покорен гостеприимством и вниманием, поэтому хотел бы познакомиться поближе с представителями бизнеса в неформальной обстановке. Переводила Полина, все подняли бокалы, пригубили, она, конечно, не пила, а подходила к гостям и предлагала закуски или сладости, без устали объясняя, что это и из чего. Стол шведский, из спиртного шампанское и коньяк, сласти и кое-какие закуски арабской кухни. Ашраф ибн-Ахмад разговаривал с главами города, но уже по-английски, освободив Полину, переводчика предоставили с русской стороны.

– Смотри, Сурия приближается к нам, – толкнула в бок мужа Оксана. – Говорят, она влияет на своего мужа, ты бы с ней переговорил.

Арсений смотрел, точнее, украдкой посматривал, но в другую сторону, там стояла Богдана в черном платье с открытой спиной в окружении трех мужиков, которые исходили слюной. Ух, ревность… Однако на реплику жены он ответил вопросами:

– Влияет? Откуда тебе это известно?

– Здесь встретила знакомого, он просветил, говорит, шейх повсюду возит ее с собой, несмотря на то, что она по счету чуть ли не тридцать пятая жена. Да-да, идет к нам… Ты расскажи ей о своем банке, о преимуществах…

Жена действовала на нервы, вечно лезет со своими советами, в которых Арсений не нуждается, вот и про тридцать пятую жену ввернула не к месту, типа разрядила напряжение, мол, шутка. Глупая, кстати, шутка, неуместная. Но ей так хочется стать необходимой ему, направлять его, делать его – а, каково? Арсений не собирался брать Оксану на прием, однако первое требование было – прийти с женами, так пожелал шейх. Пока он боролся со своим раздражением, к ним подошла Полина, поздоровалась:

– Добрый вечер, господа. Предлагаю вам попробовать наши сласти, таких нигде нет, только в Эмиратах. Если бы у нас не было нефти, мы наверняка продавали бы свои сласти.

– Как интересно, – сказал Арсений. – А что самое вкусное?

– Мне трудно сделать выбор, хотя… начните вот и вот, – указала она ладонью на блюда с разными шариками. – Это лукаймат, готовится очень просто: мука и дрожжи, а неповторимый вкус придают шафран и кардамон. После обжарки лукаймат поливается