Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен - Анатолий Андреев

Во-первых, у России (к сожалению, пока об этом мало говорится) есть колоссальный задел в отношении указанной нами проблемы; этот задел мы обозначаем следующим образом: «Персоноцентризм: русский культурный проект как вызов процессу глобализации» [2].

Личность, которая становится субъектом в контексте проекта ИИ, убедительно была воплощена (смоделирована) в классической русской литературе (и не только литературе). Иначе говоря, всей своей культурной историей Россия подготовлена к этому проекту в аспекте гуманитарном. Те же достижения социализма не стоит торопиться списывать в утиль под шумок цифровой революции, стесняясь «первобытного» и потому агрессивного социоцентризма, пытающегося прикрыться идеалами персоноцентризма. Для всего западного мира Россия скомпрометировала социализм как таковой, как идею социальной справедливости, идею, в рождении которой явно участвовала совесть; сама же Россия относится к своему опыту несколько иначе: конкретный модус социализма, опыт построения социализма и коммунизма в СССР потерпел неудачу, да что там – с треском провалился. Надо признать.

Но!

Провалился конкретный опыт социализма, в конкретное время и в конкретном месте; социализм как идея и как идеал вовсе не скомпрометирован навсегда. Он отложен на время. Положен в копилку жизнеустройств. Поживем увидим. Аналитический этюд о Великой Октябрьской социалистической революции, о революции идеалов, мы разместим ниже.

Во-вторых, сегодняшняя Россия, по нашему разумению, обладает всеми иными условия для реализации проекта. Под необходимыми условиями мы имеем в виду не только материальные, научно-образовательные и человеческие ресурсы, но и моральный климат в обществе, волевой тонус лидеров, понимание стоящих перед страной задач и общий настрой страны (консенсус) на «переворот технологического уклада»; все это позволяет надеяться, что пилотные проекты, наподобие ИИ с персоноцентрическим уклоном, могут быть если не успешными, то как минимум резонансными.

В-третьих, время не ждет. Фактор времени становится критически важным. Если Общество 5.0 раскроет свой негативный потенциал, Общество 6.0 может не наступить. Вот почему стратегия «дождаться, пока проблема созреет, оформится и будет осознана до степени „пора что-то делать“», – недальновидна. Проблема созреет и оформится где-то там, на Западе, как всегда, или в Китае, в соответствии с представлением наших партнеров «о добре и зле», о свободе и счастье; если мы хотим решать проблему в нужном нам ключе, необходимо самым активным образом способствовать ее созреванию в нужном направлении и переводу в плоскость практических решений.

В этой связи обратим внимание на очень важный момент. Фактически Россия получает шанс (либо утрачивает этот шанс) оказаться в авангарде колоссальных изменений информационного климата на планете. Уже само участие в персоноцентрическом проекте обеспечивает России, даже с точки зрения имиджа, статус величайшей культурной державы мира, цивилизации с неограниченным ценностным ресурсом, которая продолжает двигаться вперед, не утрачивая культурно-исторических корней.

Перед нами тот случай, когда участие само по себе – победа. Но главное, конечно, – победа в битве цивилизаций. Одна на всех (в масштабе планеты). Свобода-Д vs счастье. Денег на всех не хватит, а счастья хватит.

Перспективы превращения России в величайшую культурную и технологическую державу мира стоят того, чтобы к ним отнестись серьезно.

Совесть в том порукой.

КЛЮЧЕВОЙ ТЕЗИС. Персоноцентризм открыто противопоставляет принципу индивида «деньги, эквивалент силы, есть мера всех вещей» (который искусно маскируется под бескорыстную любовь к безграничной свободе) принцип личности: мера всех вещей – личность, дружба, любовь, семья, родина, человечество, счастье.

Деньги (сила) = свобода vs Персоноцентризм = счастье.

Персоноцентрически ориентированный «русский» культурный проект предлагает рассматривать великую цифровую революцию как инструмент достижения счастья. Такой проект, завершающий эпоху цивилизации и открывающий эпоху культуры, и в интересах личности, и в интересах людей.

Будущее строится как персоноцентрическая экосистема, как Матрица Личности – как пространство свободы и ответственности.

Литература

1. Андреев А. Н. Персоноцентризм в классической русской литературе XIX в. Диалектика художественного сознания. Научная монография. / А. Н. Андреев; Белорусский государственный университет. – Минск, 2012. – 388 с. – Деп. в БГУ 10.08.2012, № 000710082012 – Режим доступа: http://elib.bsu.by/handle/123456789/14162

2. Русский культурный проект как вызов процессу глобализации. // Белая Вежа, № 10 (37) 2016, с. 89–97. Режим доступа: https://regnum.ru/news/society/2207406.html

А сейчас мы покажем, как в литературе, казалось бы далекой от персоноцентризма, именно персоноцентризм является внутренней точкой отсчета, точкой художественно-идеологической сборки произведения.

Зачем нам это нужно?

Чтобы увидеть скрытое присутствие персоноцентризма даже там, где его, казалось бы, нет, чтобы осознать его универсальность. Как такое возможно?

Диалектика сознания (не диалектика души, как принято считать, а именно диалектика сознания) позволяет разобраться в невероятной информационной сложности гениальных творений Достоевского.

Диалектика сознания – это наш метод: именно он позволяет вывести на чистую воду манипуляционную по своему характеру идеологию либерализма.

Именно так: говорим о Достоевском – имеем в виду либерализм, против которого Достоевский выступал, но которому он оказал неоценимую методологическую услугу. Все в мире противоречиво…

Ф. М. Достоевский, как известно, является автором идеологических романов. Какое отношение имеет один из самых знаменитых русских писателей к русскому культурному проекту? И имеет ли вообще?

Для многомерного и полномасштабного постижения феномена Ф. М. Достоевского, одного из самых ярких и влиятельных русских писателей, необходим разговор в контексте современных информационных и идеологических реалий. Необходимо посмотреть на художественно-информационную технологию Достоевского с позиций эпохи, главные черты которой писатель так пророчески предсказал, но вряд ли предвидел, чем обернется его пророчество.

Он как Колумб: открыл Америку, хотя был убежден в том, что находится в Вест-Индии. Открыл Новый Свет благодаря потере ориентации.

Достоевский неизменно поражает своей броской оригинальностью. Так называемая «достоевщина» (употребим это расхожее, надо признать, меткое определение не как ярлык с негативно окрашенной семантикой, а как совокупность качеств и свойств, присущих художественным моделям писателя, как обозначение характерно достоевских идей и переживаний) оказала столь заметное воздействие на всю мировую культуру, что от «проклятой достоевщины» невозможно отмахнуться, как это позволили себе, скажем, корифеи эпитетов и метафор Бунин и Набоков. Царственный жест «нравится – не нравится» – это скорая расправа тех, кто не дает себе труда подумать, кто не в силах преодолеть смутную и порывистую стихию эмоционального отношения, ту же «достоевщину», если на то пошло. Познавать художника способом художественным же, возможно, и эффектно, не исключено, что порой любопытно, но всегда глупо. Такое «познание» в лучшем случае сгодится как материал для познания «познающего», как, например, речь Достоевского о Пушкине, гораздо более говорящая о субъекте познания, нежели о нещадно искаженном объекте.