Неожиданный роман - Даниэла Стил

— Признаться, я не думал, что когда-нибудь скажу тебетакое, — добавил Дик, чувствуя себя несколько неловко, но он слишкомбоялся потерять Лиз и преодолел свое смущение. — Мне кажется, —закончил он решительно, — нам следует пожениться.

Лиз была потрясена. Ничего подобного она не ожидала; ей дажев голову не могло прийти, что Дик может хотеть чего-то в этом роде. Ей казалось— это совершенно не в его характере, но в конце концов она слишком мало егознала.

— Мне казалось, что ты принципиальный противникбрака, — произнесла она наконец, и Дик понял, что напугал ее своимвнезапным предложением.

— Я действительно не верил в этот социальный институт,пока не встретил тебя, — ответил он, пытаясь шутливым тоном сгладитьсерьезность своих слов. — Но теперь мне кажется, что в глубине души явсегда верил: счастливый брак возможен, и когда-нибудь я встречу женщину, скоторой у меня все получится. Вот почему мне не хотелось тратить время и силына других — на тех, с которыми я заведомо не мог создать счастливую семью.Взять хотя бы мою первую жену — наши отношения закончились войной не на жизнь,а на смерть. Но с тобой — я уверен — у нас все будет просто замечательно.

Он действительно верил в это — Лиз видела это по его глазам.И, самое главное, она тоже могла с легкостью представить, как проживет с ниммного счастливых лет. Но что-то мешало ей высказать свои мысли вслух. Что-тоили кто-то… Должно быть, Дик действительно немного поторопился, и Джек —вернее, тень Джека — еще стоял между ними.

— Я бы не хотел поспешить и все испортить, —продолжал тем временем Дик, — но я просто не мог промолчать. Ты должназнать, что у меня самые серьезные намерения в отношении тебя.

Лиз действительно принадлежала к тем женщинам, которых нужновоспринимать серьезно. Вдобавок у нее было пятеро детей, о которых тоженеобходимо было подумать. Но Дик был уверен, что смог бы их полюбить; Джеми онуже любил, Питер был близок ему по духу, как младший товарищ. Что касалосьдевочек, то Дик не сомневался: рано или поздно он сумеет наладить с ниминормальные отношения. Ему всегда было особенно легко общаться с женщинами и сдетьми; он умел расположить их к себе. В данном случае у него к тому же былдостаточно мощный стимул сделать это.

— Право, не знаю, что тебе сказать, — пробормоталаЛиз задумчиво. У нее были подруги, годами встречавшиеся с мужчинами, которые невоспринимали их всерьез. Во всяком случае, ни одна из них так и не дождаласьпредложения выйти замуж и создать семью. Но Дик, показавшийся ей легкомысленнымв этом вопросе, очень удивил ее. Они встречались чуть меньше двух месяцев, ноон уже заговорил с ней о будущем. Для Лиз это явилось полной неожиданностью, нодело было не только в этом.

— Ты только пойми меня правильно, — произнесла онамедленно. — И не обижайся. Ты тут ни при чем — все дело во мне. С тех поркак погиб Джек, прошло всего одиннадцать месяцев, это очень, очень мало, дляменя во всяком случае. Мне нужно время, чтобы все стало на свои места. Потеряеще очень болезненна. Я все время думаю: что бы сделал Джек, как бы он взглянулна это, что бы он сказал. И я, и дети тоже. Все еще слишком живо.

— Я понимаю, — ответил он. — И поверь — мневовсе не хочется тебя торопить. Пусть исполнится год, а там посмотрим.Согласна?

И хотя Лиз сомневалась, что месяца хватит на то, чтобы сталопо-другому, она благодарно кивнула в ответ.

— Да, пусть пройдет год с этого дня, — сказалаона.

Чуть не с самого начала Лиз положила себе этот срок, чтобыболее или менее разобраться со своей жизнью.

Напрасно мать и друзья твердили ей, что сейчас не прежниевремена и что для соблюдения приличий вполне достаточно шести месяцев. Лиз немогла с ними согласиться, и вовсе не потому, что твердо решила придерживатьсяправил и носить траур по мужу в течение года. Строго говоря, она уже нарушилаих, согласившись поехать с Диком на уикенд в Напа-Вэли, однако формальнаясторона дела занимала ее меньше всего.

Лиз знала себя, знала глубину чувства, которое онаиспытывала к Джеку, и год был для нее не максимальным, а минимальным сроком,чтобы прийти в себя. Она сама установила для себя этот рубеж. В каком-то смыслеон служил для нее дополнительным стимулом собраться и выполнить данное себеобещание. Без этого она бы, наверное, могла вовсе раскиснуть, опустить руки иобратиться в вечно скорбящую вдову, не способную ни думать, ни действовать, нижить.

— Вот и хорошо. — Дик знал, что годовщина смертиДжека была для Лиз и детей чем-то вроде верстового столба. Ему не оставалосьничего другого, кроме как уважать установленные границы. — Давай вернемсяк этому разговору в январе, после рождественских каникул, — добавилон. — И если ты будешь чувствовать себя нормально, к Дню святогоВалентина…

Дик осекся. Он помнил, как много Валентинов день значил дляЛиз и Джека, но слова были сказаны, и теперь он со страхом ждал ее реакции.

И она оказалась именно такой, какой он больше всего боялся.

— Но ведь до Валентинова дня меньше трехмесяцев! — воскликнула Лиз, и на ее лице отразилось смятение.

— К этому времени мы будем знакомы большеполугода, — напомнил Дик. — Вполне респектабельный срок…

И достаточный, чтобы узнать друг друга как следует.

В конце концов, многие пары живут счастливо, хотя доженитьбы они встречались всего ничего.

Лиз знала, что так действительно бывает, но к ней это неотносилось. Прежде чем выйти замуж за Джека, она встречалась с ним почти год.Что же касалось предложения Дика, то она не могла сказать «да» вовсе не потому,что не хотела быть с ним. Просто ей необходимо было все как следует обдумать.

Дик посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

— Я сделаю, как ты хочешь. Просто мне нужно, чтобы тызнала, как сильно я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, — ответила она. — Ичувствую себя бесконечно счастливой. Некоторым женщинам не везет, мне жеповезло дважды! Но все равно мне нужно время, чтобы подумать.

— Я не тороплю тебя, — повторил Дик. — Иединственное, что мне сейчас необходимо, это знать, что у меня есть надежда ичто со временем ты можешь захотеть того же, что и я.

— Думаю, так и будет. — Лиз смущенно улыбнулась идобавила откровенно:

— Мне просто нужно дожить до этого времени. Понимаешь?Давай поговорим об этом еще раз после Рождества, хорошо?

Она все-таки хотела соблюсти срок ради себя, ради Джека идетей, и Дик опустил голову.

— Я люблю тебя и никуда от тебя не денусь, —сказал он и взял ее за руку. — Я буду ждать. В конце концов, у насдостаточно времени, чтобы решить эту проблему, и, покуда мы оба хотим одного итого же, мы имеем возможность не торопиться.

В его словах было столько сострадания, понимания иготовности ждать сколько угодно, что Лиз едва не прослезилась. Большего она немогла и желать. Лиз даже не была уверена, что на месте Дика Джек поступил бытак же. Он был гораздо более нетерпеливым и упрямым и далеко не всегдаприслушивался к ее пожеланиям. Чаще всего именно Джек задавал направление итемп их семейной жизни и требовал, чтобы Лиз следовала выработанной им линии.Ее же отношения с Диком были куда больше похожи на настоящее партнерство, и Лизне могло это не нравиться.