Темная сторона души - Елена Михалкова

– Ну… – Валера, пытался сообразить, какой ещегадости ожидать от чокнутого следователя. – В общем, около часа.

– Около часа. Ага.

Мазаев отошел от машины и сделал пару шагов к пруду. Из-подего ноги выпрыгнула толстая лягушка и бухнулась в воду. Мазаев тиховыматерился.

– Значит, вам хватило часа на то, чтобы осмотреть весьпруд, – подытожил он. – Ты хочешь убедить меня в том, что за час выобыскали дно? – Голос его стал угрожающим, и Валера понял, что теперь егождут неприятности. – И как же вы это сделали?

– Как-как… Глазами, – огрызнулся Валера.

Мазаев прошипел сквозь зубы что-то, Валера не разобрал. Даон особенно и не вслушивался.

– Мы все кусты обыскали, АлександрАлександрович, – вмешался Полошин. – И ближние заросли, и вон те,дальние.

– Умница, – ласково кивнул Мазаев. – Значит,и ближние, и дальние. А теперь слушайте внимательно: нужно было не кустыобыскивать, а нормально, по-хорошему протралить дно! Понятно? Потому что есть шанс,что убийца бросил топор именно в воду! Если это был топор, конечно…

– Хрен ли толку его искать? – буркнул Валера себепод нос, не сдержавшись. – Если и бросил, так на нем теперь все равноотпечатков нет.

– Ты, Низовцев, не пытайся головой думать, – резкосказал следователь, – а делай то, что тебе сказано. Василий Андреевич вампоможет.

– А как дно-то тралить? – растерянно спросилАлексей, крутя головой во все стороны. – Вы нам костюмы подводные дадите?

Мазаев еле сдержался, чтобы не выругаться. Чертова жара!Чертовы идиоты! Каких же тупиц берут в оперативники…

– Я вам дам снаряжение, – бросил АлександрАлександрович, еле сдерживаясь. – Точнее сказать, вы его сами найдете.Ваше снаряжение – лодка и грабли. Надеюсь, дальше объяснять не надо? ВасильАндреич! – крикнул он, и пожилой оперативник выбрался из машины. –Сориентируй ребятишек, а то сами они горазды только по кустикам лазить.

Опер флегматично кивнул, и Мазаев пошел в тень. Головаболела все сильнее.

– Что же, вот тут на лодке плавать и по дну граблямишкрябать? – сморщился Леша Половцев. Только сейчас он в полной мереосознал, чем придется заниматься по такой жаре, и мысленно посылал проклятия вадрес приезжего хлыща, который прохлаждался в ту секунду в тенечке. – Дамы до вечера не управимся!

– Если языком чесать не будем, то управимся, –спокойно возразил пожилой опер. – С вас лодка, ребятишки. Приступайте.

Вероника с утра была сама не своя – вздрагивала, не слышала,что говорят ей дети и Маша, уронила любимую Митину чашку, после чего чуть не расплакалась.Чтобы привести ее в чувство, Маша приказала ей прогуляться по саду, нополучилось еще хуже: Вероника пошла не по саду, а по деревне, и недалеко отдома покойного Лесника наткнулась на следователя, который, как она знала, ведеттеперь дело гибели Степана.

Измученная неизвестностью, Вероника бросилась к нему вполной уверенности, что уж он-то, молодой парень с высокомерным острым лицом,сможет рассказать ей, как идет расследование. А главное – скажет, что Юлю иСтепана убил один и тот же человек. Ведь он же следователь, он не будет ейврать! Если следователь скажет: убийца – один человек, значит, Митя не виноват,вот что самое главное!

Но все вышло совсем не так, как она думала. Парень даже несмотрел на нее во время разговора, а сидел, сощурившись, и нехотя цедил словасквозь зубы. Это Вероника пережила бы – как будто она не привыкла к хамствумелких чиновников, с которыми ей доводилось общаться в роли просительницы…Хуже, страшнее, невыносимее было другое: он не подтвердил ей то, что онарассчитывала услышать.

– Следствие идет, – сухо повторял он, пока онастояла рядом и пыталась выжать из него хоть что-то, хоть какую-нибудьинформацию. – Ничего другого сказать вам пока не могу.

На лодке по пруду плавали двое ребят, тыкая в дно граблями.Вероника помнила их – они ходили по домам после смерти Юли. Лица у ребят быликрасные, и тот, что постарше, постоянно сплевывал в воду.

– Вы думаете, что мой муж виновен в убийстве? –беспомощно спросила она.

И Мазаев не сдержался. Его все раздражало с утра, а тут, словномало ему было двух придурков-оперативников и ненавистной жары, приперлась женаподозреваемого и начала приставать с идиотскими расспросами, и блеять что-то оего собственном мнении, которое, оказывается, было очень важным для нее.

– Какая разница, что я думаю? – повысил голосАлександр Александрович. – Я ничего не думаю. Я расследую дело, и в данныймомент вы мне мешаете. Что вам вообще от меня нужно?

Он не собирался ей грубить. Просто было очень жарко, у негоболела голова, а те, в лодке, десять минут назад вытащили со дна кастрюлю,облепленную ряской, и с издевательскими смешками выкинули на берег. Один изпридурков посоветовал направить ее на экспертизу: вдруг, мол, именно еюугробили бедного Лесникова. Поэтому Мазаев был очень, очень раздражен. Ногрубить он не собирался, тем более что по-человечески ему было даже немногожаль растерянную светловолосую женщину, топтавшуюся около него. Просто ему и всамом деле нечего было ей сказать. Совершенно нечего.

Она сглотнула, тихо пробормотала: «Извините, пожалуйста» – ибыстрыми шагами пошла прочь от озера. Мазаев посмотрел ей вслед со смешаннымчувством жалости и презрения, но уже через секунду забыл и про беседу, и просаму Веронику. Болела голова, а двое посреди пруда опять вытащили какую-тостарую рухлядь.

Увидев застывшее лицо Вероники, закрывающей калитку, Машапоняла, что ее план сорвался. Спросила негромко:

– Вероника, что случилось?

– Все нормально, Маш, – ответила Вероника,разуваясь. – Знаешь, давай детей будить. День будет очень жарким.

Услышав про жаркий день, Маша сообразила, что нужно делать.Она проскользнула в комнату, где последние две ночи спала Ирина, разбудиладевушку и тихонько изложила свою идею.

За завтраком, пока сонные мальчишки ковырялись в тарелках скашей, Ира предложила:

– Мам, а давай сходим на озеро? Мы умрем, если будемвесь день в саду сидеть!

– На озеро? – растерялась Вероника, занятая своимимыслями. – А как же… как же твоя учеба? У тебя экзамен через восемь дней!

– Сделаю перерыв, – пренебрежительно пожалаплечами девушка. – Все равно я уже подготовилась, осталось толькоповторить. Начну с завтрашнего дня. Пошли, мам! Нельзя все время затворникамисидеть. Костя, ты хочешь на озеро?

– Хочу, конечно! – живо отозвался мальчик, скоторым Маша тоже успела провести перед завтраком подготовительнуюработу. – Но только с бутербродами. Тетя Вероника, вы сделаете бутерброды?

– Я…. я даже не знаю…