Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана - Рене Груссе

имя Тчинггис-хан, которое наша классическая история переделала в Чингисхан; имя, точное значение которого все еще вызывает дискуссии среди специалистов по Монголии[113].

Наряду с политическими расчетами и служа им прикрытием, в пользу этого выбора определенную роль сыграл «религиозный» фактор. За некоторое время до того вождь бааринов Хорчи уже объявил: «Небо присудило господином царства быть Темучжину… Вот что дух открыл мне и представил очам моим; а я открываю это тебе». Того же порядка было и то, что называется «предсказанием Мухали». Однажды, когда Темучжин стоял лагерем в Коргунак-джубуре, джелаир Мухали рассказывал ему, что на этом самом месте, под тем же дубом, Хутула, последний монгольский вождь, носивший ханский титул, плясал и пировал, празднуя свое восшествие на трон. «С тех пор значение монголов пало, с тех пор не было уже у них больше ханов. Но Вечное Синее Небо не может покинуть своего излюбленного рода, рода Хутулы. Среди монголов возвысится герой, который станет могучим ханом и отомстит всем врагам». Независимо от религиозной атмосферы, просмат риваемой в этих текстах, выбор Чингисхана представляется как избрание вождя для войны и охоты. В этом отношении показательна клятва «избирателей» Чингисхана – Алтана, Хучара и Сача-беки – как ее передает «Тайная история»: «Мы хотим провозгласить тебя ханом. Мы пойдем в бой в первых рядах; и если добудем женщин и девиц, мы отдадим их тебе. Мы отправимся на охоту в первых рядах; если мы добудем дичь, мы отдадим ее тебе».

Кое-кто мог, даже должен был, огорчиться от появления этой новой власти. Это был царь кереитов Тогрул, увидевший, что его вчерашний вассал становится равным ему. Но будучи человеком ограниченным и нерешительным, посредственным лидером, Тогрул не понял всего значения события. Впрочем, новоизбранный Чингисхан поспешил объявить, что остается его вассалом, более преданным и добросовестным, чем когда-либо. Добавим к этому одно обстоятельство, очевидно успокоившее Тогрула: Чингисхан был еще очень далек от того, чтобы объединить всех собственно монголов. Выступая против него, перед ним стоял Джамуха, сохранивший своих сторонников. И в конце концов, у кереитского царя были те же внешние враги, что и у Чингисхана: татары.

Мы уже видели, что один из дружинников Чингисхана, джелаир Мухали, который подталкивал его провозгласить себя ханом, при этом напоминая, по словам «Тайной истории», о древней вражде монголов с татарами. Это татары выдали членов прежней царской семьи монголов Цзиням, которые подвергли их позорной казни, это татары, вступив в союз с Цзинями, разрушили в 1161 г. первое монгольское царство, наконец, это татары около 1167 г. предательски убили Есугея, отца Чингисхана, угостив его во время пира в степи отравленной пищей. «Ты станешь ханом, о Темучжин, чтобы отомстить за нас нашим врагам, татарам, и ты возвеличишь славу монголов!» И вот долгожданный повод представился. Похоже, что татары победили в прошлом монголов только благодаря пекинскому цзиньскому двору. Но, став властителями восточной части Гоби, они не переставали тревожить набегами границы цзиньского царства. Тогда пекинский двор, пересмотрев свою систему союзов, решил субсидировать и натравить на них кереитского царя Тогрулу. Как верный вассал, Чингисхан сопровождал его на эту войну, счастливый, что может этим отомстить наследственному врагу. Попав в клещи между Цзинями на юго-востоке, кереитами и Чингисханом на северо-западе, буйр-нурские татары потерпели тяжелое поражение. Кереитский царь и Чингисхан, как рассказывает «Тайная история», двигаясь вдоль реки Уль-чжи, убили татарского вождя Мэгуджина сеулту (ок. 1198 г.). Цзиньский двор вознаградил Тогрула, даровав ему китайский титул вана (царя или принца), откуда имя Ван-хан, под которым, в соответствии с историей, и будем его впредь именовать. Чингисхан тоже получил китайский титул, но намного более скромный, что доказывает, что на тот момент пекинский двор все еще видел в нем лишь мелкого вассала кереитов.

Именно после этого похода, как полагает Владимирцов, Чингисхан покарал многих монгольских князей, потомков старой царской династии, отказавшихся следовать за Ван-ханом против татар. Сача-беки, правнук великого Хабула и вождь клана джурки, или джуркин, и еще два принца, Тайчу и Бури-боко, были казнены. В знаменитой жалобе Ван-хану Завоеватель будет утверждать, что принес в жертву злопамятству кереитов «этих любимейших братьев». В действительности он, видимо, был очень рад найти такой великолепный предлог, чтобы избавиться от представителей того, кого можно назвать «монгольскими легитимистами».

Если ориентироваться на официальную историю Чингисхана, то можно подумать, что союз Чингисхана и Ван-хана был выгоден главным образом последнему. Во всяком случае, кажется, что покровительство Ван-хана помогло Чингисхану справиться со своими врагами, а вскоре монгольский герой уже смог оказать своему сюзерену аналогичную услугу. Дату этого события трудно установить[114], но Ван-хан был свергнут родным братом, Эрке-кара, которого поддерживал Инанч-бильге, царь найманов. Он бежал на юго-запад до реки Чу к каракитаям, у которых безуспешно просил интервенции в свою пользу. Он поссорился с гурханом, или царем, каракитаев и скитался, как нищий, по Гоби. Совершенно отчаявшись, он в конце концов попросил убежища у Чингисхана. Тот привел в порядок его маленькую голодную дружину и помог отвоевать страну кереитов. Позже Завоеватель напомнит ему эту историю своим грубым и наивным языком: «Ослабевший от голода, ты брел, подобно слабому пламени. Я дал тебе баранов, коней, вещи. Ты был тощ. За две недели я тебя снова откормил». Другой брат Ван-хана, Джагамбу (или Джаха-гамбу), искал убежища в Цзиньской империи. Чингисхан уговорил его вернуться, направив к нему отряд, чтобы защитить от меркитов, поджидавших, когда он проедет. «Вот вторая услуга, что я тебе оказал», – сможет сказать Чингисхан Ван-хану.

Если мы и дальше будем придерживаться Чингисхановых преданий, слишком уж точных в данном случае, чтобы не скрывать реальные факты, получается, что Ван-хан порой проявлял слишком мало признательности за все эти услуги. Он по своей прихоти нарушал условия военного союза. Не предупредив Чингисхана, предпринял весьма прибыльный грабительский рейд против меркитов, вынудил их вождя Тохтоа бежать через устье Селенги до юго-восточного берега Байкала (в страну баргу, Баркуджин или Буркуджин), убил одного из сыновей Тохтоа, другого взял в плен, захватил много пленных, скота и другой добычи, которой – опять же в нарушение военного соглашения – не поделился с Чингисханом. Тем не менее Чингисхан, как верный вассал, последовал за Ванханом, когда тот позвал его принять участие в совместном походе против найманов. Впрочем, случай был благоприятный. После смерти найманского царя Инанч-бильге между двумя его сыновьями Тайбулгой, Тайбогой или Байбугой, более известным под своим китайским титулом тайван или таян, по-монгольски тайанг, и Буюруком начались раздоры, вызванные ссорой из-за обладания одной наложницей. Таян царствовал над равнинными кланами, то есть, видимо, в районе озер в провинции