Луч - Марина и Сергей Дяченко

Он встал, подошел к лежащему Славику. Взял из груды бинтов и перевязочных пакетов большой пластырь. Подошел к Марго сзади – она пыталась уследить за ним взглядом – и залепил ей рот, со второй попытки: в первую ей почти удалось цапнуть его за палец.

– Ты стал совсем как Славик, – с непонятным выражением проговорила Элли. – Но ты, пожалуй, будешь покруче… когда вырастешь.

– Элли, я тебя попрошу: пока я буду работать, не говори ни слова.

– А что ты хочешь делать? – Она забеспокоилась. – Только не глупи, пожалуйста. Все сейчас нормально, не испортить бы, пропиши им витамина С или что-то подобное…

– Луч, – он посмотрела на голограмму над столом. – Мы готовы к воздействию.

«ЛУЧ». ЛИЗА

В ее гостиной осветился экран. И это было странно, потому что она не принимала удаленных вызовов и вручную заблокировала терминал. Она щелкнула тумблером, отключая питание.

Обесточенный экран светился. Это было невозможно, невероятно. Лиза подняла глаза.

Раньше она видела незнакомые лица только в кино и виртуале. Она теоретически знала, что в больших популяциях человек не успевает перезнакомиться в раннем детстве с людьми своего мира и каждый день видит новые лица.

Мальчик. Подросток. Лет пятнадцати или немного старше, истощенный, измученный. Незнакомый. Живой.

– Кто ты?

Он попытался ответить, но у него перехватило горло. К подростку в таком состоянии надо подойти осторожно, понять, что случилось. Кому-то положить руки на плечи. Кому-то – категорически нельзя, не касаться, держать дистанцию, слушать…

– Что с тобой?

Он молчал. И тогда она поняла – непонятно почему. Интуиция. Сложились кусочки головоломки.

– Ты – Луч?

– Да, – сказал он. – Но это не совсем… не только я. Но я тоже. Я… Луч.

Изображение еле-еле подергивалось, будто сигнал проходил сквозь помехи. Точно так же, как в день, когда Лиза увидела на экране умершего отца.

– Это ты устроил гибель Адама?

– Нет, но… я ее допустил.

– Ты заставил Сезара убить сестру?

– Нет, – он в отчаянии покачал головой. – То есть… это моя вина. Я не хотел, но… вот так.

– И что ты хочешь мне сказать? – спросила она, отстраняясь, отгораживаясь от его эмоций.

– Я хочу попросить прощения.

Она ждала чего угодно, но не этих слов. Он прерывисто вздохнул – и заговорил.

ДЕНИС

В прошлый раз он говорил с ней, когда ей было семнадцать. Тогда она видела лицо своего отца, а Денис говорил его губами.

С тех пор прошло двадцать девять дней. Лизе было сорок четыре, и Денис годился ей в младшие сыновья. Смотреть ей в глаза было невыносимо, он боялся, что струсит и отступит, спрячется, не закончит. Сквозь ее лицо на голографическом экране он смутно различал очертания комнаты, Славика на полу, Марго и Элли у стола. Ему казалось, что только Лиза реальна, остальные – нет.

– Значит, Авария случилась, потому что ты так захотел?

– Да.

– Когда мы взяли управление кораблем в свои руки… мы на самом деле ничем не управляли?

Он кивнул.

– И все это должно было наполнить нашу жизнь смыслом?

– Да.

– У тебя получилось, – сказала она после длинной паузы. – Ты выиграл.

– Я не… не все зависело от меня. Цель полета отобрал у вас не я…

– Что же, мы остались без цели, – она смотрела отстраненно, без злобы, без страха. – Тогда ты отравил наших детей и они стали убивать друг друга?

– Да.

– И просишь прощения?

– Не было выбора, – пролепетал он. – Не было времени. Война дает смысл жизни. Ненадолго, но… быстро.

– Война дает смысл, – повторила она, будто пробуя слова на вкус. – Ну и как тебе смысл, который дал тебе «дядя Роберт»?

– Я просто хотел выжить.

– Ну вот, выжил.

Денис почувствовал, что не может больше ни смотреть на нее, ни слушать, но и сдвинуться с места не мог. Не мог крикнуть Лучу, чтобы тот закончил синхронизацию.

– А кто дал смысл «дяде Роберту»? – после паузы спросила Лиза. – Мы марионетки, ты марионетка. Он, возможно, не кукловод… Адам умер, и Мишель умерла. Многие на корабле умерли, а другие умрут очень скоро. Мы – модель человечества? А ты – модель чего?

Он беспомощно развел руками.

– Зачем ты говоришь со мной? – Она вежливо приподняла уголки губ. – Я не могу тебя простить и не могу тебя судить. Мы из разных миров. Хочешь сочувствия? Утешения?

Он дернул головой.

– Нет? – Она смотрела ему в глаза. – Тогда чего ты хочешь?

Истекали последние секунды до разрыва синхронизации.

– Я должен… сказать одну вещь, – проговорил он, чувствуя, как трескаются губы. – Когда Грег… пошел туда, в энергетический блок… Он сделал это сам. Это его решение, он был свободен остаться, послать кого-то другого. Я это знаю точно, потому что… я Луч. Я просто знаю.

Ее лицо изменилось. Глаза в припухших веках широко раскрылись. Она шагнула к экрану, разлепила губы, она что-то хотела сказать, может быть, спросить; в этот момент изображение замерло стоп-кадром. Синхронизация закончилась; время на «Луче» рвануло вперед.

Стоп-кадр повисел еще в воздухе: кажется, Денис мог прочесть по губам, что она хотела сказать ему. Потом изображение растаяло. 3D-кино, как справедливо сказал когда-то Славик. Конец сеанса.

– Что это даст? – быстро спросила Элли. И повторила с нарастающим беспокойством: – Что это даст?!

Марго промычала что-то из-под пластыря на губах. Она смотрела на экран под потолком, будто ждала, что цифры и графики пустятся в пляс.

Население – 459. Счастье – 5 %. Цивилизованность – 83 %. Осмысленность – 96 %.

Марго упрямо чего-то ждала, не сводя глаз с экрана. Денис подошел, чтобы освободить ее от пластыря, Марго даже бровью не повела.

– Ничего не будет, – сказала Элли с нервным смешком. – Счет окончательный, я пошла собирать чемодан, и…

Цифры прыгнули. Осмысленность – 93 %, 89 %, 80 %, 73 %…

– Нет, – пробормотала Элли. – Это… нет, нет, нет, нет! Что ты сделал?!

Странно, он ничего не почувствовал. Как под наркозом.

«ЛУЧ». ЛИЗА

Она разослала запись по личным ящикам. Поставила автоответчик на входящие, легла в постель и уснула, впервые спокойно за несколько лет.

Проснулась оттого, что кто-то стучал в дверь, все настойчивее. Систему оповещения у себя в доме она отключила давным-давно.

Двумя руками сняла тяжелый блокиратор. Прикоснулась к сенсору, опять-таки не утруждая Луча. Готовая в любой момент получить разрядником в лицо или даже лезвием по шее.