Кошмарная практика для кошмарной ведьмы - Анна Замосковная

– Э? – Я скользила взглядом по эффектной фигуре Саги. – Ты что делаешь?

– С тестом ругаюсь, – он повернул голову, свет лампы лёг на скулу, дотянулся до острого кончика носа. Саги почесал лоб чёрным ногтем. – Не хочет подходить. А хлеб заканчивается. Ты что-то хотела?

Внимательный взгляд нацелился на меня, прожигая, воспламеняя кровь. Саги ничего не говорил, не шевелился даже, но от этого его взгляда внизу живота потеплело ещё на несколько градусов, грудь заходила ходуном, и коленки стали слабеть.

Губы Саги дрогнули в лёгкой улыбке, он переставил кастрюлю на печь и двинулся на меня, распутывая пояс халата.

– А? – Я растерянно моргала.

Развратный взгляд безумно шёл глазам, мерцавшим под бровями вразлёт. В односторонней улыбке сквозила угроза: «Зацелую». Халат накидкой повис на широких плечах, и между его полами виднелись рельефные мышцы.

Идеальная красота…

Саги навис надо мной. Запах теста – почему он такой соблазнительный, манящий? Запрокинув голову, я дрожала, не в силах отвести взгляд от всё затмивших синих-синих глаз.

– Ты безумно красивая, – горячая ладонь легла мне на щёку и пустила шквал мурашек, большой палец придавил нижнюю губу, чуть потянул в сторону, разомкнул и плавно скользнул по кромкам нижних зубов, – особенно сейчас.

Сведя ладонь с увлажнившимся пальцем на шею, Саги наклонился, дыхание защекотало нос, а за ним и приоткрытые губы. Несколько секунд томительного ожидания – и Саги поцеловал, резко разворачивая, неся, притискивая к столу, подсаживая. Ноги рефлекторно раздвинулись и сомкнулись на его бёдрах – и горячо, и тревожно стало от тугого давления стиснутого между нашими телами члена.

Язык Саги властно скользил по зубам, по моему языку. Трясущимися руками я сдёргивала синий халат с плеч. Огонь разливался под сверхчувствительной кожей, Саги потянул сорочку вверх, она скользила, раздразнивая, и стон потянулся из груди. Лицо загородила светлая ткань, Саги рванул её грубовато, и руки стиснуло на томительно обжигающий миг.

Сорвав наконец сорочку, Саги её отшвырнул, обхватил моё лицо ладонями и снова поцеловал, проникая языком. Соски прижались к его груди, и волна беспокойного, щекотного жара метнулась от них, стекая между ног, разжигая. И снова бёдра сами качнулись навстречу, Саги тут же опустил руку и мягко и настойчиво проскользнул между телами, пальцы погрузились во влажное, волнительно погладили…

Толкнув меня в грудь, Саги – его глаза, губы блестели, щёки раскраснелись – ухватил мои колени, подтягивая их вверх, запрокидывая меня на стол. Упав на локти, я посмотрела вниз: из его паха поднимался огромный член.

Жаль, первый раз он ко мне со спины зашёл. Иначе я бы испугалась и ни за что к себе не подпустила. Как это всё в меня влезло, вообще? Как теперь влезет?

«Бежать надо!» – полыхнула паническая мысль.

Саги поднырнул под мои колени, я вдруг оказалась на спине, повиснув на его плечах.

Одно примеряющееся прикосновение члена – ой, мама… – и он плавно погрузился внутрь. Лёгким сразу стало тесно, воздух вырвался со стоном, и я застыла в приятном, волнующем и немного томительном блаженстве. Оно могло стать острее, но и так было очень хорошо. Поглаживая меня по бёдрам – как же жарко было от этих прикосновений, – Саги надавил, вынуждая чуть вывернуть таз, чуть отстранился и толкнулся снова. Меня точно разрядом пронзило до макушки и кончиков пальцев, крик рванулся из груди.

– Значит, так, – усмехнулся Саги.

Я с благоговейным ужасом смотрела в хитро сощуренные глаза. Он что, знал, что будет так сильно? Саги повторил движение – и я захлебнулась в волне удовольствия, а он продолжал, снова и снова вдавливаясь, пока волны не слились в одну, ослепляя, вынудив изогнуться в крике…

…тяжело дыша и мелко вздрагивая, я бессильно лежала на столе, расслабленные ноги соскальзывали с жёстких плеч Саги. Кончиками ногтей он заскользил по животу к груди – безумно и остро возбуждающе, и я задрожала сильнее, а когда руки накрыли сжавшиеся тугие соски, Саги снова начал двигаться, швыряя меня в одуряющий жар ощущений. Я вилась по столу, вскрикивая, обливаясь слезами. Меня накрывало снова и снова, и этот изверг знал, что делает! После пятого или шестого слепящего спазма я взмолилась:

– Хватит.

– Уверена?

«Да, уверена, что не хочу умереть от удовольствия».

Подушечки пальцев медленно заскользили по моей влажной от капелек пота груди, шее. На пересохшую губу легли указательный и средний палец – и это тоже, будь Саги проклят, возбуждало – то, как они медленно проникали в рот, упирались в нёбо, ничуть не царапая, и скользили по языку. Я обхватила их губами, плавно втянула, провела языком по острому краю ногтей, и сердце пропустило удар.

Одной ноге Саги позволил соскользнуть с плеча и подхватил меня под поясницей. Он двигался в такт проникающим движениям пальцев, всё чаще и чаще. Я сильнее и сильнее их всасывала, облизывала с неизъяснимым наслаждением, вся трепеща от опасной остроты ногтей, и Саги ускорился.

Сводимые судорогами мышцы выгибали меня, я обхватила его ногами, член ощутимо увеличился – и запульсировал. Меня всю передёрнуло, стиснуло хлёстким горячим спазмом, я застонала – и пальцы выскользнули изо рта, а на грудь опустился влажный лоб, сводя с ума остротой чувствительности.

Казалось, стоит шевельнуться – и страсть снова вскипит. Дыхание Саги щекотало грудь, он медленно выскальзывал из меня, выпуская щекотную струйку семени. Как же он похож на человека, даже в этом.

Дыхание выравнивалось, сердце билось всё спокойнее. Сон давил мягким пуховым одеялом, склеивал ресницы. Я проваливалась в темноту…

Прикосновение к губам выудило меня из сумрака. Приятное и нежное, оно, к счастью, не будило страсть. Обхватив за плечи, Саги помог мне сесть. Голова слегка кружилась, мысли путались, а истома так расслабляла, что не было сил поднять руки.

– Ты в порядке? – Ладони Саги снова обхватили моё лицо, в голосе, взгляде сквозило беспокойство.

Какие же красивые глаза, какой цвет, какие густые и чёрные ресницы, а брови – идеальная форма, волосок к волоску. И идеально симметричные узоры татуировок-печатей кружевом спускались со скул, блестели чёрно-синим перламутром. И вроде уму понятно, зачем его создали таким очаровательным, а сердце щемит…

Качнувшись вперёд, я прижалась к тонким губам, успела ощутить лёгкую улыбку, прежде чем Саги ответил на поцелуй, не проникая языком дальше зубов. Снова сердце забилось чаще, хотя и без шального возбуждения.

Прекрасный Саги. Умелый Саги. Мой Саги.

Надо наслаждаться им, пока есть возможность…

А хвост у Рыжика был волосок к волоску. Круп лоснился в узком солнечном луче. Воздух конюшни, уютно пахший соломой, зерном и чистой шерстью, почти звенел от напряжения.