История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

восторженных последователей; но там же нашлись и маловерные, видевшие в Мордехае только маньяка. Ему пришлось покинуть Италию и скитаться по Германии и Австрии; умер он на родине, в Венгрии.

В 1700 году в Германии и Австрии воскресли мессианские мечты в связи с прохождением через эти страны польских кающихся «хасидов» из партии Иуды Хасида (выше, § 22). Весной этого года труппа странников остановилась во Франкфурте-на-Майне. Местная хроника, сохранившаяся в «Еврейских достопримечательностях» современника Шудта, сообщает следующее об их пребывании в гетто: «В 1700 г. из Польши отправилось 31 семейство польских евреев с женами и детьми, в числе более 120 человек, направляясь в Обетованную Землю. Проехав через Никольсбург в Моравии, они оттуда послали четырех делегатов со слугами, чтобы оповестить о своем намерении большие еврейские общины в Империи и в Голландии. Когда они в марте прибыли во Франкфурт и приютились в здешней еврейской общине, они стали часто призывать в синагогах к покаянию, уверяя, что скоро наступит избавление... Эти евреи вели жизнь отшельников, ежедневно купались в холодной воде, не лежали в постелях, спали ночью только 1 — 2 часа и проводили остальное время в чтении Талмуда. В будни они ели только после появления звезд на небе немного хлеба с растительным маслом. Поэтому их называли «Хасидим», или благочестивыми. В синагогах их главари, рабби Иуда Хасид и другие, надевали белые платья наподобие саванов, что производило странное впечатление. Евреи не могли нахвалиться могучим голосом р. Иуды Хасида, который в субботу 3 апреля поучал народ в синагоге; они говорили, что у него был такой красивый и здоровый вид, как если бы он всегда ел и пил самое лучшее». Из Франкфурта пилигримы отправились в близкие Ганау и Фюрт. Они побывали также в Гамбурге и Альтоне, где проповеди Иуды Хасида в синагогах производили потрясающее впечатление, вызывая рыдания и стоны. После одной из таких проповедей р. Иуда взял из кивота свиток Торы, пошел с ним в женское отделение синагоги и своей речью взволновал слушательниц. Затем пилигримы странствовали по Австрии и Венгрии, привлекая по пути новые группы переселенцев. Одну их этих групп отправил на свой счет в Палестину венский банкир-филантроп Самуил Оппенгеймер, который охотно променял бы должность финансового агента при юдофобском дворе ради поста министра финансов в освобожденном Иерусалиме.

С того времени в Австрию и Германию нередко проникали эти подземные мистико-мессианские течения. Они шли из гнезд саббатианской секты в Турции и из тайных кружков в Польше. Около 1710 года прибыл в Западную Европу идеолог саббатианской ереси, энергичный агитатор Нехемия Хайон. Уроженец Боснии, побывавший в резиденции главарей секты Салониках, Хайон начал проповедовать свое учение в Италии. То было видоизмененное учение Кардозо о дуализме Божества (выше, § 8); вместо двух лиц Божества здесь выступают три лица: Первопричина, или Бесконечное, Святой Отец, или Святой Царь, и Святой Дух (Sibba rischona, Abba kadischa, Schechina). Эта Троица называлась «Триединый узел веры» («Schelasch kischre di’mehemnuta»), и посвященным открывали, что второй ее член есть святой царь Саббатай Цеви. В Венеции Хайон напечатал под заглавием «Тайна единства» отрывок из книги, где это учение излагалось от имени анонимного каббалиста (легковерным намекали, что аноним есть сам Саббатай или один из его пророков), причем ухитрился получить от некоторых раввинов апробацию на это издание («Raza di’jechuda», 1711). Из Италии агитатор отправился в Прагу, Вену и Берлин. В берлинской еврейской типографии ему удалось напечатать весь текст таинственного сочинения с своими объяснениями («Oz Elohim», 1713). В объяснениях указывалось, что второе лицо Божества есть мессия, но имя его здесь не названо и, вероятно, сообщалось только устно единомышленникам. Хайон так ловко вел свою пропаганду, что германские раввины не замечали никакой ереси под мистическим туманом его речей и писаний. Догадался об этом только один раввин. То был Цеви Ашкенази, известный под именем Хахам Цеви. Он провел свою юность в Офене, столице турецкой Венгрии, а когда австрийцы отвоевали город в 1686 г., жил короткое время в Салониках и Боснии, где мог присмотреться к быту саббатианской секты и, вероятно, слышал о сношениях Хайона с нею. После этого Хахам Цеви двадцать лет (1690 — 1709) состоял «рош-иешивой» и раввином в Альтоне, видел там восторженных поклонников Иуды Хасида и выразил им свое порицание. Когда Хайон подвизался в Германии, Хахама Цеви уже там не было, так как он тогда занял пост раввина в ашкеназской общине Амстердама. Но скоро агитатор прибыл в Амстердам и нашел здесь покровителя в лице «хахама» сефардской общины, Соломона Айлона. Хахам Цеви выступил с резкими разоблачениями против Хайона (1714) и тем вовлекся в ту борьбу с сефардским раввином, которая обострила отношения между двумя амстердамскими общинами (дальше, § 34). Для Германии результат этой борьбы был тот, что Хайон был окончательно скомпрометирован. С клеймом отлученного скитался он по разным странам, нигде не находя приюта. В Австрии он жаловался властям, что евреи преследуют его за саббатианский догмат Троицы, сближающий иудейство с христианством. Сын Хайона принял крещение в Риме и потом усердно доносил инквизиции на прежних единоверцев. Так мистическое мессианство дошло до паперти церкви, как в Турции — до порога мечети. Позже этот шаг сделали франкисты в Польше.

Хахам Цеви лично пострадал в борьбе с ересью. Он лишился должности амстердамского раввина и скоро окончил свои дни на раввинском посту в польском Львове (1718). Но он оставил сына, который поставил себе целью жизни искоренить всякие проявления саббатианства и тайное сектантство в обществе и литературе. Яков бен-Цеви Эмден (сокращенно Ябец, 1697 — 1776) родился и провел большую часть жизни в Альтоне. Он только короткое время состоял раввином в Эмдене (откуда и его прозвище), но вообще отказывался от раввинского поста, так как его резкий характер и неуживчивость делали его неспособным к общественной службе. Он жил в Альтоне и Гамбурге в качестве приватного ученого, занимался коммерцией, писал талмудические исследования и вел обширную переписку с раввинами разных общин. Яков Эмден зорко следил за состоянием умов в общинах и везде искал пережитков саббатианства. Скоро ему показалось, что он нашел искомое в тайных деяниях одного из авторитетнейших раввинов того времени, Ионатана Эйбешица. Завязалась борьба.

Ионатан Эйбешиц (1690 — 1764) был популярнейшим раввином Богемии и Моравии. Ректор талмудической иешивы в Праге, талантливый проповедник, автор комментариев к раввинским кодексам («Керети у’пелети», «Урим ве’Тумим») и сборника проповедей «Яарот Деваш», он был известен далеко за пределами своей страны. Верный духу своего времени, он занимался и каббалой. В