Ретт Батлер. Вычеркнутые годы - Татьяна Осипцова

– У него много шрам: здесь, здесь и здесь, – указал мальчишка на грудь, на плечо, на живот. – И здесь есть. Тонкий шрам.

И он точно указал место не слишком бросающегося в глаза шрама.

Девис заволновался:

– Это Батлер! Нам нужно ехать за ним. Развяжи второго.

Недовольно покачав головой, Ллойд двинулся к пленнику, а Дэвис торопливо заговорил, обращаясь к Чхате.

– Мы вас не тронем и ничего плохого не сделаем. Скажи это своему товарищу. Нам нужен человек со шрамами. Мы давно его ищем. Я дам вам денег, целую тысячу фунтов. Такое вознаграждение обещано за любые сведения о нем.

– Эй, Вилли, тысячу лучше отдай мне, а с них хватит побрякушек и сковородок, – обернулся Ллойд.

– Не беспокойся, Бэн. Я уверен, миссис Батлер или сам мистер Батлер щедро отблагодарят тебя. А эти чернокожие спасли белого человека и заслуживают награды. И компенсации за то, что ты продержал их три дня связанными.

– Ладно, награждай, если хочешь. Купи им бумазеи, чугунных котелков, бисера, кухонных ножей. И они до гроба будут вспоминать тебя в своих языческих молитвах. Но только не вздумай и вправду потратить на это тысячу фунтов.

Развязанных пленников напоили и накормили, но после на всякий случай заперли в сарае.

Наутро, прихватив двух запасных лошадей, Дэвис, Ллойд и его работник Ван Гротен выехали с фермы в направлении Деветсдорпа. Туземцы отказались забраться на лошадей, но шли рядом, довольно быстро, периодически переходя на легкий бег. Казалось, подобный способ передвижения их нисколько не утомляет.

В поселке Девис заглянул в лавку и почти опустошил ее, нагрузив запасных лошадей тканями, бусами и утварью. Он объяснил Чхате, что это подарки, и тот, осмелев, указал на нож, болтавшийся на поясе у Ллойда, и сказал, что хочет такой же. Уильям, уже почти уверенный, что вскоре увидит Батлера, купил две дюжины разнообразных ножей – все, что нашлись в лавке. Увидев, что друг выложил за покупки сто пятнадцать фунтов, Ллойд неодобрительно покачал головой, но Дэвис успокоил его: тысячу фунтов награды, обещанную миссис Батлер, он получит обязательно.

Путь предстоял неблизкий. Лишь на четвертый день они миновали отрог Витватерсрандта, где полтора года назад шли поиски пропавших, и двинулись дальше по тянущейся до горизонта саванне.

На пятый день путники достигли оазиса, где построили свой крааль къхара-кхой. Завидев приближающийся отряд, мужчины племени поторопились закрыть въезд в него и, вооружившись копьями, с самым воинственным видом сгрудились за воротами. Чхата и его спутник заговорили с обороняющимися на своем языке, те что-то кричали в ответ. Ллойд на всякий случай держал руку на рукоятке пистолета.

Вскоре среди охранников крааля появился человек довольно высокого для туземцев роста, он выделялся в толпе переброшенной через левое плечо шкурой леопарда. Подойдя к самой ограде, он о чем-то спросил Чхату. Тот ответил. Вождь подумал совсем немного и кивнул соплеменникам: открывайте.

Ворота крааля были отомкнуты и всадники въехали на площадку. Спешившись, Дэвис приказал Ван Гротену снять с лошадей вьюки с подарками для племени и лично вручил вождю самый большой из ножей, с красивой наборной ручкой. Увидев разверстые тюки, тот выбрал для себя большую медную сковороду, котелок и рулон клетчатой ткани. И после этого с достоинством отошел, предоставив жителям крааля разбирать подарки. Пока женщины, скаля в улыбках зубы, разматывали штуки хлопчатобумажных тканей и расхватывали бусы и котелки, Чхата сбегал на выпас за Немым.

У Дэвиса задрожали губы и на глаза навернулись невольные слезы, когда он увидел, в каком плачевном виде предстал перед ним Батлер. Криво обкромсанная черная с проседью борода, скрывавшая нижнюю половину лица, изменила его почти до неузнаваемости. Отросшие волосы сальными сосульками лежали на плечах. Только по бровям да черным глазам можно было узнать мужа хозяйки. Хотя, именно глаза… Из них исчезло выражение самоуверенной насмешливости, с которой обычно взирал на мир Батлер. Одежда его износилась до лохмотьев. Из пройм засаленного безрукавого пиджака, надетого на голое тело, торчали загоревшие до черноты руки. Ноги, чуть ниже колен прикрытые остатками потерявших свой исконный цвет брюк, были босы. Он заметно хромал, спеша за Чхатой, и не отрывал удивленного взгляда от лошадей, будто не замечая Дэвиса, Ллойда и Ван Гротена.

Он подошел к одному из коней и со странной улыбкой дотронулся до гривы.

– Лошади, – проговорил он будто сам себе. – Откуда здесь лошади?

– Мистер Батлер! – выступил вперед Дэвис.

Ретт обернулся на голос, с любопытством окидывая взглядом Дэвиса.

– Мистер Батлер… – повторил тот, делая к нему шаг.

– Это вы мне? – переспросил Ретт, и лицо его исказилось, будто он мучительно пытался вспомнить что-то, но уже давно потерял на это надежду.

– Мистер Батлер, я Уильям Дэвис. Вы не узнаете меня?

– А мы знакомы?..

– Я управляющий вашей жены, миссис Батлер.

– Жены?.. – спросил он так, будто был не слишком уверен, что означает это слово.

Дэвис беспомощно обернулся к Ллойду. Тот недоуменно пожал плечами.

– Мистер Батлер, мы приехали за вами. Мы ищем вас уже полтора года.

– Вы хотите сказать, что меня зовут Батлер?.. Простите, я этого не знал. Вернее, не помнил. У меня что-то с головой. Вот здесь, – он пощупал рукой затылок, – была дыра. Батча говорит, через нее ушла моя память. Я упал со скалы вместе с леопардом, которого убил вот этим ножом, – показав нож, он убрал его и переспросил: – Батлер… Вы говорите, так меня зовут?

– Ретт Батлер, сэр. И мы сегодня же заберем вас отсюда.

– Куда?

– Туда, откуда вы приехали, в Кимберли.

– Кимберли, – повторил Батлер, будто прислушиваясь к слову.

– Да, вначале мы заедем в Кимберли, затем отправимся в Кейптаун, а оттуда, на пароходе – в Америку, в Североамериканские Соединенные Штаты.

– Америка… – эхом отозвался Ретт. – Это ведь далеко?

– Там живет ваша жена. Около года она ждала хоть какого-то известия о вас в Кимберли, но отчаялась и отправилась на родину.

Напряженное выражение недопонимания не сходило с лица Батлера. Было похоже, что обрушившаяся на него информация не радует, а даже немного пугает его.

– Как, вы сказали, вас зовут? – обратился он к Дэвису.

– Уильям Дэвис.

– А вас? – посмотрел он на Ллойда.

– Бэнджамин Ллойд.

На вопросительный взгляд Батлера Ван Гротен представился сам:

– Абрахам ван Гроттен.

– Очень приятно. Будем знакомы, господа, – Ретт сделал небольшую паузу и не слишком уверенно произнес: – Ретт Батлер.

Затем вновь подошел к одной из лошадей, погладил ее по крупу и, обернувшись к Дэвису, сказал: